Зелёная мантия

Незнакомка протянула Али магнитофон.

– Меня зовут Мегган, – сказала она. – Малли Мегган. И я за вами не подглядывала – я следила за домом.

– Это все равно что подглядывать.

Малли пожала плечами:

– Я слежу за этим домом с тех пор, как Тёмный Человек его выстроил.

– Тёмный Человек? Это кто, мой дедушка?

– Не знаю, как его звали. Просто он был Тёмный Человек.

– Чернокожий?

Малли замотала головой.

– Он был чёрный вот здесь. – Она прижала маленькую ладошку к сердцу. – Он проник в тайну музыки, и с тех пор все переменилось. Люди уходят, а новых нет. Все это из-за него.

– Так это ты играешь? – догадалась Али. – На флейте по ночам? Я иногда слышу музыку.

Она села, крутя «Сони» в руках.

– Нет, это Томми. Я тут ни при чем. – Девочка вдруг улыбнулась во весь рот. – Я – совсем другая история.

Али покачала головой. Она не поняла шутки. И вообще ничего не понимала. Попробовала начать сначала:

– Ты где-то здесь живёшь?

– Там. – Малли неопределённо махнула рукой в сторону леса.

– С Томми?

– Нет. Он живёт с другими. Я живу сама по себе.

– Но где же ты живёшь? – настаивала Али.

– В лесу.

– Сама по себе?

Малли кивнула.

– У тебя там, наверно, хижина или домик?

– Нет. В лесу. Я – секрет, понимаешь?

Али со вздохом покачала головой. Все это было слишком странно.

– Если ты – секрет, – спросила она, – почему же ты мне показалась?

– А я не показывалась. Ты меня поймала.

– Но ты же мне все это рассказываешь…

– Слушай, – сказала Малли, – ты ведь слышишь музыку, верно?

– Верно. Ну, то есть слышала раз или два.

– И олень к тебе выходил, верно? Али кивнула.

– Эта музыка будит что-то внутри у тех, кто её слышит. В тебе разбудила свет. В некоторых будит кое-что похуже.

– Как в твоём Тёмном Человеке?

– Вот-вот.

– Но…

Малли мгновенно оказалась на ногах. Али опешила. Девчонка переливалась как ртуть – вот она сидит, а вот уже стоит.

– Олень – одна из тайн мира, – говорила Малли. – Я – всего лишь секрет. Это как твоё имя – просто часть моего. Так что когда мы встречаемся, мы уже знаем друг друга – немножко. Правда?

Али затрясла головой.

– Я не совсем понимаю, – начала она, но Малли перебила.

– Пока, может быть, нет, – сказала она, – но потом поймёшь. Ты можешь. Если только…

– Если – что?

– Если станешь такой.

Али не успела переспросить, что все это значит. Малли стянула шляпу и непринуждённо поклонилась. Али уставилась на пару рожек, торчавших из путаницы кудряшек.

– У т-тебя… у тебя есть…

– Много чего, – договорила Малли, – но больше нет машинки, которая передразнивает флейту Томми. До свиданья, Али.

Она уже уходила с улыбкой, тронувшей лисье личико.

– Нет, – выкрикнула Али, – подожди сёк… Она запнулась, увидев, что маленькая дикарка развернулась и метнулась в чащу. Али глядела вслед, дивясь быстрым и мягким кошачьим движениям гостьи. Та словно струилась между деревьями, как олень или, скорее, кошка. Один миг – и нет её.

Али посмотрела на зажатый в руках кассетник, снова на лес, сомкнувшийся за Малли. «С ума схожу, – подумала она. – Ничего не было. Не видела я никакой девчонки с рожками, в драной одёжке, с волосами как лесная чащоба, с глазами…» Коленки у неё дрожали, но Али почти решилась броситься за лесной гостьей. Подумала как следует и повернула к дому.

Оказавшись за дверью, она положила «Сони» на кухонный стол и бессильно опустилась на жёсткий стул. «Такого просто не бывает, – убеждала она себя. – Разве что в книжках. Ребята натыкаются на чудеса в книжках Алана Гарнера или Кейтлин Мидхир, но только не в настоящей жизни».

И все-таки… Она перевела дыхание и попробовала посмотреть на вещи здраво. Если не считать рожек, это было просто странное приключение. Необычное знакомство, и ничего больше. Если не считать рожек. А может, они не настоящие. Может, Малли просто пристроила их на голову, чтобы её напугать. И как быстро она сбежала. Али никогда такого не видела.

Зазвонил телефон, и Али едва не свалилась со стула. Дрожащей рукой она сняла трубку и с трудом выговорила:

– Алло?

– Привет, Али. А я жду тебя к ужину. Это был Тони. Али посмотрела на будильник.

Десять минут седьмого. Ой, как поздно!

– Господи, Тони, я совсем забыла о времени.

– Так ты идёшь?

– Иду.

– Эй, детка, ты в порядке? Что-то голос у тебя странный.

– Да нет, все в порядке. Я приму душ и сразу приду.

– Ладно. Только не задерживайся очень. Через час начнёт темнеть, а твоей маме не понравится, если ты будешь гулять в темноте.

Али вспомнила рогатую девочку, оленя, музыку, которая звучит в сумерках, и вздрогнула. Что там мама, ей и самой не хотелось гулять в темноте.

– Я быстро, – сказала она.

12

В воскресенье днём Эрл с Хови раздобыли «тойоту» и выехали из Оттавы в направлении Квинси. Когда они свернули на шоссе номер десять, клонящееся к западу солнце ударило в глаза. Границу Ланарка проехали в четверть восьмого. Солнце рыжим апельсином висело над самым горизонтом.

– Начинаю вспоминать, – бросил Эрл, сворачивая на просёлок. Хови поднял взгляд от схемы, начерченной дрожащей рукой Боба Гольдмана.

– Чего вспоминать?

– Местечко, куда мы катим.

– Ты что, бывал там?

– На хрен оно мне? – Эрл бросил на приятеля косой взгляд и усмехнулся. – Просто Френки пару раз рассказывала про своего кошмарного старика и про домик, в котором они жили с папочкой. Как накачается хорошенько, так начинает вспоминать детство. Да мне и в голову не приходило, пока малютка Бобби не раскололся.

– Так он не навонял?

Эрл осклабился:

– Если и навонял, так только оттого, что в штаны наложил. Нет, миляга Хови, похоже, наш приятель напел чистую правду.

– Сейчас будет поворот, – предупредил Хови, заметив мелькнувший на обочине указатель Брайтсайда.

Эрл одобрительно проворчал что-то себе под нос. Он уже видел развилку.

– Легче лёгкого. Френки всегда норовила сбежать от всяких сложностей, но уж если не выходило, сдавалась в два счета.

– А что с малышкой?