Зеленая революция

Энергетическая база также сказывается на городской инфраструктуре. В этом смысле план широко простирающегося, разуплотненного и рассчитанного на автомобили города в точности соответствует эпохе якобы вечно доступной и дешевой нефти. Электричество, производимое на гигантских угольных ТЭС, позволило вести энергоемкий образ жизни, превратив в крупных городах ночь в день. Электрические лифты, освещение, климатизация дали возможность строить высотные дома. Сначала появились средства общественного транспорта, приводимые в движение электричеством, — трамваи, метро, электрички, время их расцвета пришлось на 1920–1930-е гг. В 1950-е гг. настал черед автомобиля. Дешевая нефть стала тем смазочным материалом автомобильной революции, который самым драматическим образом изменил городское пространство. Частный автомобиль способствовал субурбанизации, разрастанию пригородов в чистом поле, что создало дополнительные транспортные потоки. Тем самым увеличивается время, которое человек проводит в дороге, уплотняются пробки, в общественном пространстве начинает доминировать автомобильное движение. То, что задумывалось как повышение качества жизни, обернулось потерей. Пространственное разделение жизненных сфер разрушает специфику города, возникающую только вследствие функционального смешения, существования шумных кварталов и оживленных пешеходами публичных мест. Возникшие в 1960–1970-е гг. спальные районы — бетонный реликт подобного антиурбанистического мышления. Это касается и не менее стерильных районов с домами на одну семью, куда бежали средние слои, не говоря уже о пустынных промышленных территориях на городских окраинах.

Предстоящее качественное изменение города, который будет эффективно расходовать ресурсы и получать энергию из возобновляемых источников, в очередной раз изменит его структуру [255] . Город будущего более компактен; в нем снова будет соединено то, что с функциональной точки зрения составляет один комплекс; снова повысится значимость публичного пространства; транспортная система такого города будет представлять собой тесно переплетенную сеть, включающую в себя общественный транспорт, электромобили и велосипеды. Наиболее энергоемкие формы жилья, например столь популярный прежде дом на одну семью, постепенно исчезнут. Энергоснабжение станет децентрализованным, объединив множество солнечных батарей, блочные тепловые электростанции и расположенные на крышах ветрогенераторы в одну внутреннюю сеть, связанную с общеевропейской сетью регенеративного электричества.

255

Герберту Жирарде, одному из первых, кто задумался об устойчивом развитии городов, принадлежит формула предстоящих структурных изменений: «от петрополиса и экополису». См. его доклад «Creating Regenerative Cities» в сборнике «Urban Futures 2050», с. 22 и далее.

Говоря об экологизации города, мы не имеем в виду его превращение в деревню. Как раз наоборот, экологическая организация города усиливает его урбанистический характер. Зеленые города очень привлекательны: компактный город, где соседствуют жилые дома, офисные здания, школы, детские сады, заведения общественного питания, предприятия, оказывающие различные услуги, и мелкая торговля, притягивает квалифицированных работников и молодые семьи, которые ценят разгруженные от транспортных потоков районы и хорошо организованный общественный транспорт. Высокая доля возобновляемых видов энергии, сады, парки обеспечивают не только чистый воздух, но и позитивный имидж города; охрана зеленых ландшафтов в пригородах улучшает микроклимат и открывает более широкие возможности для проведения досуга.

Структурные перемены в городской экономике также говорят в пользу возврата к компактному, смешанному городу. Эра дымящихся труб подходит к концу — не потому, что исчезает промышленность, а потому, что в дальнейшем эксплуатацию заводов можно сделать углеродно нейтральной. Одновременно меняется структура энергопроизводства; гигантским угольным ТЭС придут на смену экологически чистые газотурбинные электростанции и производство энергии из возобновляемых источников. Вместе с солнечной энергией и децентрализованными блочными тепловыми электростанциями производство энергии вернется обратно в город. Расстояния между работой и домом сократятся. Старые промышленные, портовые районы, транспортные магистрали будут преобразованы в городские кварталы. Заново обретающий себя город соответствует новой «креативной экономике». Дизайнерские бюро, медийные, компьютерные и консалтинговые фирмы, галереи, студии моды, организаторы культурных мероприятий, финансовые консультанты, научно-исследовательские институты — всем им требуется коммуникативная среда. Учреждения культуры, образования, детские сады, рестораны и магазины, предлагающие экологически чистые продукты, по соседству станут важным территориальным фактором. Для нового поколения — молодых специалистов-горожан (young urban professionals) — машина уже не символ статуса. Не обязательно иметь лимузин с огромным количеством лошадиных сил. Годится и гибридный автомобиль или электромобиль, который оплачивается исключительно за наезженные километры. Вместо дорогого драндулета сегодня можно позволить себе отличный велосипед плюс членство в организации каршеринга плюс проездной билет на все виды пригородного транспорта.

Большая культурная и политическая роль, которую в городах играет экологически просвещенная интеллигенция [256] , и вернувшаяся любовь платежеспособных высококлассных профессионалов к городской жизни имеют и оборотную сторону. Во всех бурно развивающихся городах горячей темой стала «джентрификация». Это понятие означает захват заброшенных жилых кварталов «креативным классом», вследствие чего растут арендные цены и потихоньку вытесняются местные жители. Даже экологические городские проекты, например преобразование промышленного квартала в парк, могут привести к коммерциализации округи. Предвестниками социоэкономических перемен часто становятся художники, студенты, разработчики альтернативных проектов, в поисках дешевых квартир, мастерских и офисов заселяющие кварталы, которые до сих пор ускользали от внимания маклеров по недвижимости. За ними последовали представители вольных профессий и молодые интеллектуалы, открылись кафе и ателье. Один за другим реставрируются кварталы, приводятся в порядок парки и игровые площадки, озеленяются крыши, оборудуются велосипедные стояночные места, цены на недвижимость ползут вверх, верхушка средних слоев дышит в спину.

256

Для немецкого среднего слоя сегодня важны зеленые ценности и экологически просвещенный, космополитичный, толерантный образ жизни. Это и есть причина на первый взгляд непонятного успеха зеленых кандидатов на выборах бургомистров. То, что по итогам осенних выборов 2012 г. в Баден-Вюртемберге премьер-министром земли и обербургомистром столицы земли Штутгарта стали «зеленые», свидетельствует об их потенциале — при условии, что подходящие люди будут в состоянии его раскрыть.

В Берлине можно наблюдать, как эта тенденция постепенно распространяется на центральные кварталы. С одной стороны, зарождается новая жизнь: проводится санация запущенных зданий, сектор общественного питания и творческая сфера притягивают инвестиции и потенциальных покупателей, создают рабочие места. Район становится привлекательным для все большего числа молодых семей, прогуливаются туристы со всего мира, городская экономика обретает новое дыхание. После десятилетий разъедающей эрозии строительного фонда и общественной инфраструктуры началась модернизация этой части города. Но уже нельзя не видеть и ее негативных последствий: санация и строительство ведутся только в верхнем ценовом сегменте, дешевого жилья почти не остается, креативное смешение уступает место новому единообразию, расстилается ухоженная скука. Никаких тебе ремесленников, вольные художники, люди с не самыми высокими доходами, вытесняются на окраины.

И все же немного странно, что о «джентрификации» рассуждают в категориях «наплыва чужеродных элементов». Крупные города — это динамичные организмы, их демографическая, социальная, архитектурная структура постоянно меняется. Желание законсервировать небогатые кварталы в их нынешнем состоянии чревато регрессом. Школы чахнут, специализированные магазины сменяются дешевыми лавками, все, кто может, уезжают. Во избежание спада нужны частные инвестиции, предпринимательский дух и определенная доля высокооплачиваемого населения. Это не означает следования логике денег. Муниципальные органы обязаны отстаивать культурную и социальную дифференциацию: поддерживать строительство социального жилья, товарищества, открывать школы для учащихся с ограниченными возможностями, вести земельную политику, которая обеспечила бы площадями некоммерческие проекты.

В последние годы в условиях недофинансирования многие города в значительной степени лишились возможности проводить преобразования. Эту тенденцию необходимо свернуть, для чего нужно решительно приостановить вытеснение недорогих квартир, мелких предприятий и магазинов. Строительное и земельное право дают для этого достаточно возможностей. Заполнение городских центров огромными торговыми комплексами не закон природы. Если как следует присмотреться к улицам Барселоны или Рима, можно с удивлением заметить, что в самом центре сохранились самые разные жилые дома, магазинчики, ресторанчики. Это свидетельство политической воли городов, которой так часто не хватает в Германии. Поэтому экологическое переустройство городов и комплексная социальная городская политика не исключают друг друга, это две стороны одной медали.

Экогорода

Все больше городов приходят сегодня к пониманию, что устойчивое развитие не только экологический императив, но и несомненное конкурентное преимущество. Между тем уже можно говорить о настоящей борьбе за звание самой зеленой метрополии. Информативный обзор дают «Десять тезисов о городе будущего» Фридриха фон Борриса [257] .

Ванкувер планирует в ближайшем будущем так перестроить все общественные здания, чтобы их эксплуатация была углеродно нейтральной; Лондон намерен стать «самым чистым и зеленым городом мира», Париж — «самой устойчивой метрополией», а Копенгаген к 2025 г. — первой углеродно нейтральной столицей: цель, подкрепленная конкретным планом мероприятий; Нью-Йорк также выбрал зеленый курс. Официальный план «Нью-Йорк 2030» (NYC 2030) предусматривает инвестиции в размере 50 млрд долларов только в модернизацию общественного транспорта. Здания должны стать энергоэффективными, новые высотные дома возводиться в соответствии со стандартом «Первенство в энергетике и экологическом дизайне» (Leadership in Energy and Environmental Design, LEED). Большие инвестиции — это хорошо вложенные деньги. Эксплуатация сертифицированных экологических зданий дешевле, и их арендная и продажная стоимость выше. Улучшенный микроклимат помещений, приятное освещение, отказ от потенциально вредных строительных материалов повышают мотивацию сотрудников, понижают уровень заболеваемости [258] .

257

Friedrich von Borries, «Zehn Thesen f"ur die Stadt von morgen». В: Harald Welzer, Klaus Wiegandt (Hrsg.), «Perspektiven einer nachhaltigen Entwicklung. Wie sieht die Welt von morgen aus?», Frankfurt am Main 2011.

258

Вайцзеккер и др. Фактор пять. Формула устойчивого роста.

На пути к устойчивому городу подстерегают три серьезные проблемы. Во-первых, необходимо преодолевать зависимость от ископаемых источников энергии, повышать энергоэффективность и добирать необходимый объем электричества, тепла и транспортной энергии из возобновляемых источников. Во-вторых, нужно отвоевать публичное пространство у автомобильного движения. Это также и экономический вопрос: средства, сэкономленные на техническом обслуживании непропорционально большой уличной сети, можно вложить в развитие общественного пригородного транспорта и устройство велосипедных дорожек. И в-третьих, ориентированное на будущее планирование города должно учитывать запрограммированное изменение климата. Главную роль при этом играет расширение и продуманная комбинация зеленых насаждений: парки, огороды на крышах, уличные аллеи, озелененные пешеходные и велосипедные дорожки, водоемы и городские сады сбивают температуру, связывают осадки, обеспечивают свежий воздух, предоставляют жизненное пространство множеству растений, животных и птиц.

Парки служат не только для отдыха от повседневного стресса городской жизни; они создают общность и идентификацию. Центральный парк такой же символ Нью-Йорка, как Бродвей или Музей современных искусств. Любой уважающий себя город будет защищать свои зеленые легкие от всякого давления инвесторов, которые зарятся на площади в центре. В Нью-Йорке новые зеленые насаждения призваны дать возможность каждому жителю за десять минут пешком добраться до того или иного парка. Международную известность приобрел парк Хай-Лайн в Манхэттене, где бывшая надземная железная дорога, пролегающая высоко над улицами квартала, была перестроена в публичный зеленый сквер. За состоянием парка следит гражданская инициатива «Друзья Хай-Лайн» (Friends of the High Line), что так типично для Америки [259] . Сейчас идет дискуссия о том, в какой степени проект, который поначалу вызывал бурные восторги, стал катализатором «суперджентрификации» [260] . Утверждают, что парк бумерангом ударил по жителям района и открыл ворота инвесторам, которые не прочь полностью перекроить западную часть Манхэттена. Из 3,7 млн человек, которые в 2010 г. прогулялись по Хай-Лайн, местные жители составили лишь половину. «Туристы как наказание» — такие жалобы раздаются и в Кройцберге [261] . Очевидно, менталитет «оставьте наш биотоп в покое» существует и в «Большом яблоке», этом крупнейшем магните, притягивающем людей со всего мира.

259

См. http://www.thehighline.org/about/park-information/.

260

См. Jeremiah Moss, «Disney World on the Hudson», op-ed в New York Times от 21 августа 2012 г.: http://vanishingnewyork.blogspot.de/2012/08/disney-world-on-hudson.html.

261

Район в центре Берлина, где остро стоит проблема мигрантов и туристов. — Прим. ред.