Зеленая трава Дзен. Одинокая кукушка
Шрифт:
Глава 6
Этот разгульный город
Милый Ошо,
Олнажлы монах Канкей посетил монахиню Массан Рьонен. Он сказал себе:
«Если то> что она скажет; отразит суть, я останусь злесь. В противном случае я переверну
Он вошел в зал, и Массан спросила его:
«Вы приехали горы посмотреть илирали буллизма?»
В ответ Канкей сказал:
«Рали буллизма».
Массан села в кресло, и Конкей полошел к ней.
Она спросила:
«Могу я спросить, откула вы сеголня приехали?»
«Из Роко», - ответил Конкей.
Потом Массан залала такой вопрос:
«Почему вы не снимаете бамбуковую шляпу?»
Канкей не ответил. Поклонившись, он спросил:
«Что такое Массан?»
«Гора не показывает свою вершину», - ответила Массан.
«Кто муж Массан?» - залал еше вопрос Канкей.
«Не сушествует настояшей формы мужчин и женшин»,
– ответила Массан.
«Кватс!– воскликнул Канкей и спросил, - Почему же вы тогла не преврашаетесь в мужчину, почему не исчезаете?»
Массан сказала:
«Я не бог и не лемон. Во что мне преврашаться?»
В другой раз Гоей пришел к Секито и сказал:
«Если вы сможете сказать хотя бы слово> я останусь здесь, в противном случае я уйду».
Секито просто сел, и Гоей пошел прочь.
Секито крикнул ему вслед:
«Лжари! Ажари!»
Гоей повернул у нему голову.
Секито дал ответ:
«С рождения до смерти все точно так: поворачивание головы, поворачивание мозга. Что скажешь на это?»
И Гоей неожиданно стал просветленным, и он сломал свой посох.
Маниша, вхождение в мир дзен не похоже на вхождение в какой-либо
другой мир, это вхождение в себя. Здесь нет двери, и при этом нет возможности делать что-либо. Вам надо просто расслабиться настолько полно, чтобы погрузиться глубоко в себя.Запомните, что расслабление - это не действие. Это отсутствие всякой деятельности. И только в отсутствии всякой деятельности, когда вы расслаблены до самого своего существа, открывается дверь для всех таинств мира и всех чудес существования.
Расслабление наполняет ваше естество прекрасным танцем, хотя вы не можете вымолвить ни единого слова. Вы слышите музыку, которую никогда не слышали, хотя невозможно перевести ее для другого человека. Вы видите, как цветут цветы... их оттенки абсолютно не известны вам. Все ваше существо становится благоухающим свечением. О нем нечего сказать, вы можете лишь быть этим. Лучи вашего безмолвия начнут создавать и формировать поле вокруг вас.
По этой причине мастер в дзен - это не просто учитель. Во всех религиях есть только учителя. Они учат вас предметам, которые вы не знаете, а они требуют, чтобы вы верили, потому что невозможно перенести эти переживания в объективную реальность. Да и сам учитель не знает эти предметы, он просто поверил в них и передает свое верование другим людям. Дзен - это не мир верующего. Он не для тех, кому нужна вера. Дзен для тех смелых душ, которые могут отбросить все верования, неверия, сомнения, логическое обусловливание, ум и просто войти в свое чистое существование без границ.
Но дзен приносит огромное преображение. По этой причине позвольте мне сказать, что, в то время как другие учения занимаются философией, дзен занимается метаморфозом и преображением. Это подлинная алхимия, дзен превращает вас из неблагородного металла в золото. Но надо понимать его язык, не с помощью логического объяснения и интеллектуального ума, а через любящее сердце, или даже когда вы просто слушаете, не беспокоясь о том, правда это или нет. И наступает миг, когда вы неожиданно видите то, что всю жизнь ускользало от вас. Вдруг открывается то, что Гаутама Будда назвал восьмьюдесятью четырьмя тысячами дверей.
Эти истории, которые первыми перевели христианские миссионеры, были переведены для того, чтобы показать миру, что христианство - это единственная цивилизованная религия, доказательством чему служат приведенные глупые диалоги, в которых нет ни смысла, ни ритма. Но все вышло наоборот. Миссионеры хотели, чтобы дзен выглядел примитивной религией. Но тем, кто был настоящим искателем, дзен показался далеким от примитивности - все другие религии могут быть примитивными, но только не дзен.
Прежде всего, дзен - это вообще не религия. Он не соревнуется с христианством, индуизмом, буддизмом или мусульманством, он вообще не принадлежит этой категории. У дзен есть своя категория, свой язык, свой мир, и ему не с кем соревноваться. Его уникальность абсолютна и безусловна.
Но вам придется быть очень любящими, очень осторожными в понимании этих странных диалогов, потому что их язык кажется похожим на наш, но между словами и строками кроется другая поэзия, другая песня, к которой мы не привыкли.
Но мои люди поймут дзен, потому что мы входим в то же пространство, на которое указывает дзен. Эти диалоги могут понять лишь медитирующие люди, в противном случае они покажутся глупыми.
Однажды монах Канкей посетил монахиню Массан Рьонен. Он сказал себе: