Зеленые и Серые

— Ференцо.

— Это Джон, Томми, — раздался голос Пауэлла. — Смит нашел записку.

Ференцо взглянул на светящиеся цифры часов, стоящих между кроватями, — 07:02 — и боковым зрением увидел, как Иона приподнялся на локте и смотрит на него еще мутным взглядом.

— Хорошо. — Он достал блокнот и ручку. — Продиктовал, я надеюсь?

— Продиктовал, конечно. Готов?

Ференцо открыл чистую страницу.

— Диктуй.

— Ты был прав насчет обертки от жевательной резинки. Смит говорит, что читается с трудом, но вот то, что он смог разобрать: «Роджер: воины зеленых отправляются в Н.-Й. вт. вечером от Н… С ними Дамиан надо вмешаться, пока целы дома… Люблю тебя, К.». Тебе что-нибудь понятно?

— К сожалению, все. — Ференцо быстро записывал в блокнот. — Так, готово.

— Погоди, еще не все. Есть еще постскриптум. Такой…

— Погоди-ка, — перебил Ференцо, нахмурясь. В первой записке Кэролайн не было никаких послесловий. — Что за постскриптум?

— Просто постскриптум, — недоуменно ответил Пауэлл. — Обычная приписка. Что-то не так?

— Возможно. — Ференцо напряженно соображал. — А почерк и ручка те же?

— Не знаю. — Пауэлл вдруг тоже задумался. — Во всяком случае, должно быть, похожи, иначе бы Смит сказал.

— Перезвони и спроси. А пока диктуй, что там.

— Ладно. Тут написано: «P. S. Смотри не нарвись на воинов, как в ср.». А ниже поцелуи.

Ференцо нахмурился.

— Поцелуи?

— Ну, знаешь — ряд крестиков, как в школьных записках. В данном случае два ряда: в первом пять, во втором четыре, и в нижнем ряду после четвертого креста многоточие.

— Многоточие? — Ференцо был сбит с толку.

— Ага. Видно, скучает по мужу.

— Видимо, да. — Ференцо добавил три точки к последнему ряду крестиков. — Все?

— Все, — подтвердил Пауэлл. — Гм, ты, в самом деле, понимаешь, что это значит?

— До примечания думал, что понимаю, — признался Ференцо. — Меня беспокоит вот это насчет «не нарвись на воинов». Предполагаю, это может означать, что нам придется иметь дело с основной группой и еще отдельными смутьянами-одиночками.

— Имеешь в виду — вроде снайперов или саботажников?

— Вроде того, — с сомнением сказал Ференцо. — Не думаю, что главной их целью является собственно город, но могут быть огромные сопутствующие потери.

— Сколько их примерно, не знаешь?

— Мой источник сообщает, что зеленые могут выставить до шестидесяти человек. С ними будет нетрудно разобраться, если это компактная группа. Но если они выставят хотя бы несколько индивидуалов, распыленность наших сил окажется роковой.

— Проклятье, — пробормотал Пауэлл.

— Да уж, — согласился Ференцо. — Слушай, надо посмотреть саму записку. Будешь звонить Смиту насчет почерка, скажи, пусть живо едет сюда.

— Скажу. Как думаешь, вторник в записке — имеется в виду на этой неделе? В смысле сегодня?

Ференцо поморщился.

— Предполагаю. Похоже, кто-то опередил расписание Сирила на двадцать четыре часа. Говоришь, встреча с Мессерлингом в девять?

— Да, обязательно скажу ему насчет изменения даты, — пообещал Пауэлл. — Что планируешь на сегодня?

— Не по сотовому. Сообщи, когда Смит рассчитывает вернуться.

— Хорошо.

В трубке раздался щелчок, и Ференцо выключил телефон.

— Проблемы? — тихо спросил Иона.

— Звонил напарник. — Ференцо, потягиваясь, встал. — Еще одна записка от Кэролайн.

— Я понял. Я не об этом.

Ференцо пожал плечами и направился в ванную.

— В данной записке есть примечание; либо это секретное послание Роджеру, либо дезинформация, которую Сильвия дописала сама уже после того, как Кэролайн спрятала записку, либо она потихоньку начинает сдавать.

Он умывался холодной водой у раковины, когда Пауэлл перезвонил.

— Я только что говорил со Смитом, — напряженно сказал он. — Когда он сидел на парковке у ресторана и ждал моего звонка, то наблюдал интересную картину: по Сорок второму на юг прошли пять белых крытых грузовиков «додж» и свернули на Двадцать восьмое на восток.

У Ференцо закололо в затылке. Направление, откуда едут, как раз там, где живет Сильвия, а направление, куда едут, как раз ведет на Манхэттен.

— Водителей разглядел?

— Только, что все молодые и темноволосые. Еще номера записал, я уже отправил запрос в Управление автотранспорта, они сейчас пробивают.

— Насколько понимаю, навряд ли они так беспечны, чтобы посадить Кэролайн Уиттиер прямо в кабину?

— Если она и была там, Смит ее не увидел. Он думает, может, пока не садиться им на хвост, а подождать немного, может, еще, кто проедет. А уже тогда проследить и выяснить, куда они все намылились.

Ференцо в задумчивости поскреб щетину на щеке. При обычных обстоятельствах он бы, конечно, послал Смита за караваном.

Но тогда им с Пауэллом пришлось бы ждать записку Кэролайн еще несколько часов. Если зеленые уже выступили, то медлить нельзя.

— Он еще предлагает послать нам записку по факсу, — добавил Пауэлл. — Чем писали, конечно, будет не определить, но, по крайней мере, можно проверить почерк.

— Хорошая мысль, — согласился Ференцо, досадуя, что сам не додумался. — Пусть посмотрит, может, найдет место, откуда можно послать факс через компьютер, а не обычный аппарат. Может, там смогут увеличить размер и контрастность.

— Он уже приметил неподалеку скобяную лавку, где принимают посылки и отправляют факсы. Оттуда он даже сможет продолжать следить за дорогой.

— Отлично. Когда она открывается?

— Только в десять, но в окне есть телефон для срочных вызовов. Думаю, это наш случай.

— Определенно, — согласился Ференцо. — Пусть отправит факс в участок; когда получишь, позвони. Я скажу, где мы встретимся.

— Ясно. До связи.

Ференцо выключил и отложил телефон, затем закончил умывание и потянулся за полотенцем.

— Так какой у нас план? — раздался голос сзади. — Он оглянулся: у двери в ванную стоял Иона.

— Я возвращаюсь в город. — Полицейский энергично потер лицо полотенцем. — Надо расшифровать это послание.

— По-моему, все ясно. Зеленые вечером захватывают Манхэттен с севера и продвигаются на юг, а Дамиан снесет те дома, с которых серых будет не выкурить ревуном.

Ференцо опустил полотенце и удивленно взглянул на Иону.

— Ты оставил блокнот открытым, — объяснил тот, сконфуженно улыбаясь.