Зеленый дельфин

Мальчик вспыхнул, прикусил губу, но приказ выполнил.

— Полотенце!

Он подал полотенце. Близнецы прошли в ванную. Вот уже две недели, как Чарли жалуется на боль в груди и прямо на глазах толстеет. Что-то стряслось с его сердцем: оно болит, ноет, а порой кажется, вот-вот разорвется. Недавно схватился за грудь, упал и лежал недвижно, пока не прибежала миссис Эла с сердечными каплями. Поэтому и приходится ему во всем угождать, даже когда становится невмоготу от бесконечных капризов и издевок.

— Три спину и шею!

Альт намылил губку и осторожно прикоснулся к плечу брата.

— Сильнее! Не из стекла я, — вспылил Чарли. В ванную заглянула миссис Эла. Лицо ее вытянулось, — она бросилась к сыну.

— Тебе же нельзя вставать! Мигом в постель! Скорей! Отец вызвал на консультацию доктора Прайса.

— Что нужно этому зануде? — поморщился Чарли, и миссис Эла испуганно прикрыла ему рот, потому что доктор уже поджидал в коридоре.

В детской Дитри и Прайс поочередно прикладывали к груди Чарли фонендоскоп, измеряли давление, прикрепляли к его рукам и ногам манжетки с проводами от кардиографа, что-то говорили по-латыни и многозначительно переглядывались. Миссис Эла тревожно посматривала на них.

— Хочу видеть Тэйку, — неожиданно сказал Чарли. — Расскажу ей обо всем, и мне перестанут сниться и это дурацкое море, и этот Шкипер.

— Что такое? Бред? — Прайс из-под очков взглянул на Дитри. — О каком море, о каком Шкипере он говорит?

Лицо Дитри побагровело.

— И я ничего понимаю, — растерялась миссис Эла. — О чем он лепечет?

Альт напряженно молчал.

Чарли сидел на кровати, опершись на вытянутые руки. Челка взъерошилась, расстегнутая пижама сползла с плеч.

— Знаете, для чего нужна мне Тэйка? — Лицо его скривилось в презрительной усмешке. — Чтобы все ей объяснить. И поприсутствовать на ее последней встрече с Альтом.

— Говори ясней, — нахмурился Дитри.

— Неужели, папочка, не понимаешь? Ведь сейчас самый раз завершиться твоему эксперименту. Сердце мое стало паршивым. Мне нужно новое, здоровое сердце, иначе я через пару месяцев стану хилым или толстым, как хрюшка из вчерашнего мультика. И не буду похож ни на один образец. А я не желаю выбиваться из образцов, как звездочёты и синеглазые!

Стало так тихо, будто воздух в комнате вдруг обледенел и поглотил все звуки.

— Вот видишь, видишь! — Миссис Эла обернулась к мужу и с трудом проговорила: — Даже он… думает… что Альт ненастоящий! — Дитри побледнел. В глазах миссис Элы мелькнула боль, и она бросилась к Альту. — Бедный мой мальчик! Неужели все это время ты верил в бредни Чарли? — Она прижала сына к груди и крикнула мужу: — А все из-за тебя! Из-за твоих дурацких опытов! Я всегда говорила, что они к добру не приведут!

— Помилуйте, к чему эта сцена? — подал голос молчавший все это время Прайс. — Наше близкое знакомство дает нам право на откровенность. Рано или поздно тайна должна была всплыть. А поскольку теперь она известна даже мальчикам, нужен совсем иной разговор. Вы, миссис Эла, конечно, любите обоих и…

— Прайс, но вы действительно заблуждаетесь, — перебил его Дитри. — Оба мальчика родились в один день, в один час, ровно одиннадцать лет назад. Чарли от рождения слаб, поэтому мы всегда больше возимся с ним. А лаборатории «Эксперимент» всего семь лет. Если не верите, могу ознакомить вас с документами.

Прайс поморщился. Возмущение супругов было столь искренним, что вызвало досаду. Такой поворот дела явно разочаровал его.

— Вы уже ничего не докажете, — сказал он, отводя глаза. — Я – то могу вам поверить. Но не будете же вы тыкать свои документы в лицо общественности!

— Если надо – буду! — грохнул кулаком по тумбочке Дитри.

— Рауль, тебе нужно немедленно закрыть лабораторию, — сказала миссис Эла то, о чем твердила вот уже семь лет. — Если хочешь знать, я даже немного рада, что все так получилось. Теперь ты легко можешь вообразить наших мальчиков на месте своих подопытных. Какое счастье, что все твои серийные близнецы не имеют разума!

— Откуда ты это взяла? — губы Дитри подрагивали.

— Как? У ваших близнецов, Рауль, нет разума? Вот это сенсация!

Дитри бросил на жену испепеляющий взгляд.

— Кому вы поверили?! — вскричал он. — Или пресса вам уже не авторитет? Моя жена за время болезни Чарли так переутомилась, что может выдать и не такую чепуху.

— Не слушайте его, я говорю чистую правду, — миссис Эла промокнула глаза платком. — Но, Прайс, если вы, — с гневом сказала она, — будете распускать сплетни о нашей семье, мы подадим на вас в суд.

— И возьмете в адвокаты Кракуса, — рассмеялся Прайс. — Нашего общего приятеля Кракуса, который первый подбросил мне мысль о том, что Альт ненастоящий. И даже уверял меня, будто имеет веские доказательства.

— Идите вон, — задыхаясь от возмущения, произнес Дитри. — И чтобы ноги вашей не было в моем доме!

Прайс растерянно заморгал, втянул голову в плечи и вышмыгнул за дверь.

— Мои глупые малыши, — миссис Эла притянула близнецов к себе. Но Чарли вырвался из ее рук.

— Вы врете, без конца врете, — злобно зашипел он. — Я теперь никому не верю!

— Ах так, — глаза Дитри сузились, — где мой ремень?!. Ты сейчас поверишь! Поверишь!

— Рауль, — миссис Эла бросилась к мужу, — ты не посмеешь… Он болен… Это опасно…

Оттолкнув ее, Дитри схватил Чарли, опрокинул на постель, и ремень с чеканной пряжкой деловито прошелся по спине мальчика. Альт подскочил к отцу, визжа, повис на руке, но Дитри стряхнул его, как букашку, и несколько раз стеганул Чарли ремнем, приговаривая: —Ты поверишь, поверишь, поверишь!

Вот наконец ремень хлестанул последний раз. Миссис Эла почти без чувств упала на кровать рядом со стонущим сыном. Дитри шагнул к двери и чуть было не споткнулся об Альта. Мальчик, скорчившись, лежал на полу. Сквозь прозрачную майку на его спине четко проступали розовые полосы – будто ремнем отстегали не только Чарли, но и его.

— Что за чушь, — пробормотал Дитри. Бросился к Чарли: у того на спине были точно такие же полосы. — Впрочем, все ясно, — вздохнул он. — Недаром же родились минута в минуту… — Он уложил Альта на кровать и выскочил из детской.