Зеленый лик
Шрифт:
Его обыденному человеческому сознанию сопутствовало какое-то новое, которое обогащало его восприятием нового мира, обволакивающего и преображающего старый и все же чудесным образом сохраняющего его.
Все его чувства
У него пелена с глаз упала, и как человек, который всю жизнь воспринимал мир в двух измерениях и вдруг обрел объемное зрение, он долго не мог постичь, что с ним произошло.
Постепенно он понял, что прошел некий путь, это поприще есть цель сокровенного бытия всякого человека…
И опять закричал ребенок.
Разве не говорила Ева, что хочет стать матерью, когда воссоединится с ним?… При этой мысли его пробрала дрожь какого-то странного ужаса.
А что держит в руках богиня Исида? Это же голенький живой младенец!
Он поднял глаза и увидел улыбку на лице богини. Статуя шевельнулась.
Фрески становились все живее и ярче, вокруг стояли священные предметы. И все это виделось настолько отчетливо, что Фортунат уже забыл, как выглядит комната, перед ним было только внутреннее пространство храма с красно-золотым сиянием фресок.
Он завороженно смотрел в лицо
богини, и постепенно оно становилось удивительно знакомым…Ева! Это была его Ева, а не статуя египетской богини, матери всего сущего.
Он сжал ладонями виски, не смея поверить своим глазам.
– Ева! Ева! – крикнул он во весь голос.
Сквозь красочную роспись вновь проступили голые стены комнаты, богиня с улыбкой все еще восседала на троне, но совсем рядом с Фортунатом во всей своей безобманной жизненности появился как земное подобие небожительницы образ молодой, цветущей женщины.
– Ева! Ева! – в безграничном восторге воскликнул он, заключив ее в объятия и покрыв поцелуями лицо любимой. – Ева!
Они долго стояли, слившись в объятиях, у окна и смотрели на мертвый город.
«Помогайте же вслед за мной возводить грядущим поколениям новое царство на обломках старого, – Фортунату казалось, что он слышит голос Ха-дира Грюна, – дабы пришло время, когда и я мог бы смотреть на мир с улыбкой».
Комната и храм виделись с одинаковой ясностью.
Подобно двуликому Янусу, Хаубериссер проницал взором два мира, земной и потусторонний, различая все черты и оттенки обоих.
В обоих мирах Он истинно живой.