Зеленый лист
Шрифт:
Ага, понял, когда ты не знаешь, что сказать, тянешь время. Или это крючок такой? Запускает талант водоналивания?
– Ясно, а бомбардировщик – дракон?
Девушка закивала. Я осмотрел своих советников – усталые, замученные, измотанные, зато без паники. Чем бы ещё занять полезным?..
– Значит так, я вылетаю на разведку... и, наверное, сразу на бомбардировку, завтра там уже Саф будет. Бомбить будем сегодня. Остальным отдыхать, проследить, чтобы все отдохнули... Гер Арум, где наша авиабомба?
Я
– И кто, скажите, додумался... это на терем затащить?
– Э... вопрос понял.
– Да молчи уже. Голову – это то, что сверху, – включаем, чтобы думать, прикидывать последствия, а не только булочки туда складывать... Верёвкой обвязать, людей отсюда... отдыхать, завтра дособерёте.
Лететь на драконе – одно удовольствие, катать Селену – другое. Но лететь с драконом, который несёт бомбу... Смещённый центр тяжести, ответственность... или что, или где... Нас мотало... изматывало, поэтому решили где-то на полпути поставить эту штуку – бомбу.
Слетали, узнали, что да как, вернулись, забрали бомбу, вернулись, скинули, бам – и всё, нет больше врага, супербомба уничтожила весь лагерь... Ага, в детских сказках.
Лагерь Слома мы нашли. Грамотно гады идут, строят временные стены, лагерь чётко разбит: палатки, огни, часовые. Возникло ощущение, что нас засекли, – чужое внимание?.. Вернулись за бомбой, тут всё хорошо, нашли, подняли. Летим.
Видимо, использовать дракона как бомбардировщика – это обычное дело, потому как начала по нам отрабатывать противовоздушная оборона – вспышки прямо, слева…
Решили не рисковать с точным прицеливанием. Сброс – примерно в центр…
Ба-ба-ба-ба... ба... бах! – бомба взорвалась в воздухе где-то между нами и лагерем. Видимо, особо ретивый уничтожитель авиабомб по ней всё-таки попал…
Взрыв был такой мощи… Нас сильно швырнуло, я как обладающий меньшей парусностью летел впереди дракона, опережая его метров на сто… Как уж я приземлился – понятно, что дракон подхватил... Минут тридцать мы лежали в конце просеки, чьё появление напрямую связано с нашим приземлением…
Я думаю, мы хорошо пролетели, потому что после просеки дракон не смог лететь, мы шли пешком под потоком. Дошли часов за двенадцать... пятнадцать... Короче, к вечеру следующего дня. Дракон не мог лететь и нёс... меня. Кроме того, меня, видимо, ещё и оглушило. Что мне там рассказывала очень эмоционально Селена, я не слышал, видел только слёзы в её глазах.
Чем вызваны слёзы?
– Cтоп... я не слышу, я шёл... долго... Все живы?
Девушка кивнула.
– Нам бы... поесть и поспать... Прости, я правда не слышу…
Девушка обняла меня и убежала. Что было до моего пробуждения на следующий день, я не помню... Что-то ели, куда-то шли, ухмыляющийся Сан Пин... Почему Сан Пин?
– Есть! Я хочу есть! – Первые слова нового дня. – Посыльный! Эй, кто-нибудь! Есть, доклад, что угодно поесть…
Всё-то у них продумано, предусмотрено. Кусок вяленого мяса, который фиг разгрызёшь, только вкус обалденный.
– Что с Урром? –
спросил я у появившегося целителя Сан Пина.– Перелом крыла, почти сросшийся неправильно. Пришлось ломать, выправлять... У вас на редкость адекватный дракон.
– Другой бы вас уже съел?
– К другому я бы не подошёл!
– А к этому?
– Тяжело отказать леди Селене, мне тяжело, а уж дракону... Ему было ещё тяжелее отказать леди Селене в том, что ему нужно переломать крыло.
– И чего?
– В гляделки играли, кто кого пересмотрит, тому и ломают.
– Выходит, Селена пересмотрела.
– Выходит так.
– Ясно, что вообще происходит?
– После великого бада-ба-бума посреди ночи, когда вы улетели... да, в общем-то, нормально всё, а сейчас прямо хорошо. Все работы в завершающей стадии. Люди готовы умереть!
– Может, победим?
– Может, и победим, тут либо я прав и это приятно, либо буду приятно удивлён…
– Тьфу на вас... уважаемый целитель.
– Это точно, мой ярин, зрение, слух восстановились, это приятно... Я был прав.
– Глаза? Я был... не видел?
– Когда вы пришли, ваше лицо было сплошной коростой, глаза не открывались, вас вёл дракон…
– А сейчас?
– Как новенький, хоть ещё раз на бада-бум.
– Не... не надо... Этот ярин ещё не готов к управлению бомбардировщиком.
– Все галереи закрыты навесами от навесного огня противника, – докладывал Та Нош. – Перед крепостью ворота, траншеи, сформированы отбойники, арка ворот заложена, помещение последнего боя готово.
– Что за помещение?
– Тамбур перед пещерой с людьми и припасами.
– Ясно, дальше.
– Нашли проход в одной из пещер, исследуем на возможность устройства колодца... копаем.
– Я Нод?
– Триста пятьдесят воинов, полное обмундирование, запас стрел – сорок тысяч, болтов – пять тысяч. Магики – три штуки... Эти…
– Ополчение?
– Да, ополчение. Сто пятьдесят – топорщики, кольчуг на пятьдесят, лучники – пятьдесят, остальные сто... разное.
– Разное?
– Поднести, отнести, накидать... разное. Сильные, но без навыков.
– Ясно. Ка Тан?
– Баллисты собраны, пристрелены по квадратам, запас тяжёлых пик – шестьдесят, деревянных пик – сотня. Расчёт баллист скомплектован.
– Селена?
– Провиант, полный паёк – десять дней, вода – десять дней, – ответила девушка. – Все, не способные к обороне, размещены в пещерах, там же сформирована комната для тяжелораненых и лазарет.
– Хорошо... Откуда таких слов набрались? Полный паёк... От Сан Пина?
– Да.
– У него как?
– Работает... ворчит тихонечко…
– Ясно, Селена, Та Нош, надо гражданских занять... женщин там, особенно детей... чем-то таким... ткать... Чтобы был чёткий распорядок и полностью занятый день. Для детей – учёба. Гер Арум... Та Нош, ты, Селена, Мас Ян, все, кто что-то знает и может научить, рассказать…
– Я лучница, – заявила Селена, – вхожу и возглавляю десятку лучников второго реагирования.