Зеленый университет: Магия не ошибается. Книга 1

Каждому выдавались маски, закрывающие лицо, хотя и не мешающие принимать пищу, словно бы повторяющие некоторые движения… Но только некоторые, так что узнать, кто именно с тобой говорит, было нельзя, и это несколько примиряло с понимание того, что на тебя смотрят, кажется, все дворяне столицы.

Альба все-таки сняла повязку с руки, спрятав в поясную сумку. Ладно хоть саму сумку принесла, а то бы вообще чувствовала себя голой… Она и так чувствовала себя максимально неуместной тут, среди празднующих. После того как распорядитель объявил начало бала и первый танец, она тут же поднялась на верх, не желая позориться незнанием даже элементарного вальса. Жан и Свен сначала тоже стояли поодаль от всех, но потом к рыжему подошли несколько знакомых девушек, одна из которых пригласила танцевать Жана, а другая — самого де Стена. Тот бросил взгляд почему-то на Альбу — и согласился. Даже Ами втянулась и танцевала. Альба в целом так и представляла все мероприятие, так что просто с непреклонным видом отклонила два приглашения на танец от каких-то незнакомых, но хорошо одетых юношей.

На самом деле следить за парами внизу, двигающимися удивительно гармонично, слушать музыку, наслаждаться действительно вкусными яствами было действительно неплохо. И поглазеть на дорогие наряды можно, попивая кофе. Альба к вещам была равнодушна, но сейчас чувствовала себя попавшей не то на съемочную площадку какого-то очень дорого фильма про прошлое, не то в музей моды. Все же нельзя было не сказать, что местные модницы и модники одевались действительно красиво, а вышивка и небольшие украшения выглядели куда более гармонично, чем порой довольно экстравагантные наряды с ее родины. К тому же пока пьешь кофе и ешь что-нибудь — никто к тебе не подходит с предложением составить пару и не нужно говорить «Я не танцую»…

Десерты тут были вкусными. Коль с танцами не задалось, то по крайней мере можно было отдать должное местной кухне. Особенно Альбе понравились маленькие пирожные, полные шоколада и орехов, и нежнейшие трубочки с начинками, кажется, из кокосов.

Пока Альба раздумывала о том, где можно купить что-то похожее и сколько это будет стоить, распорядитель объявил вальс, который танцевали тут, разумеется, не так же, как и у нее на родине, хотя в музыке и было какое-то сходство. Интересно, почему? Вроде как кто-то говорил, что музыка основана на математике, а математика, кажется, во всех мирах была едина…

— Вы не танцуете, — рядом на стул сел среднего роста мужчина в черном камзоле, расшитым серебряными нитями.

Альба вздрогнула, отрываясь от своих размышлений и пытаясь понять, кто с ней говорит.

У мужчины в камзоле длинные, какие-то неестественно ровные черные волосы ниспадали на плечи, а лицо закрывала золотистая маска, такая же, как и у остальных участников бала, и совершенно ничего не выражающая.

Альба едва подавила порыв подняться и уйти. Они с ребятами условились побыть до закрытия, и разойтись, но этот мужчина, севший рядом именно с ней на балконе, где было полно место, Пришедшей не нравился. Как и его тон — уверенный, словно он все о ней знал.

Так и вспомнился тот мужчина около таверны.

— Нет, — сгоряча отрезала она, не удержав раздражения. «И не разговариваю» — так и хотелось добавить.

— Стоит быть вежливее, когда общаетесь с человеком, чьего статуса не знаете. Мне-то ваше имя и имя рода прекрасно известно. И — да, убегать от разговора без надлежащей причины тоже очень невежливо. Я и оскорбиться могу.

— Что вам нужно от меня? — Альба порылась в памяти и добавила без всякой вежливости: — Уважаемый господин.

Нет, если она сбежит сейчас, то ведь из университета ее потом не выкинут… Верно же?

— Ничего. Просто было интересно посмотреть на ту, о которой все говорят. Знаете ли вы, что на каждого Пришедшего, ставшего известным и прославившего себя достойными делами приходится два, о которых никто не хочет вспоминать, три ставших посредственностью и один, чье имя внушает страх?

— Нет, господин, — разговор Альбе окончательно перестал нравиться. Этот человек знал, кто она. Но как?

— О, понять кто вы не сложно, — словно бы прочитал ее мысли незнакомец. — Чуждая высшему обществу девушка в одежде северянки без знаков клана, да еще и совершенно не умеющая себя вести. Понимающая, что ей здесь не место и все равно пришедшая только потому, что ей повезло стать баловнем магии. Магии, которой все равно, будет ли ее дар употреблен во зло или в добро, и магии, которой плевать на то, что приведенные ей в это мир никогда не станут его частью. А вы, к тому же, и не стремитесь принимать правила игры. Мне просто было любопытно посмотреть на ту, о которой столько судачат. И будут судачить еще, когда ваша сила затмит вам ваш разум и вы погубите ни в чем не повинных людей. Вы уже прожили жизнь — помните об этом. Каждый миг помните. Что ж, желаю хорошего вечера, — мужчина издевательски поклонился и пошел прочь, оставив Альбу смотреть в пустоту

Неожиданные и злые слова задели что-то глубоко в душе. Очень глубоко.

Нет, она понимала, что этот мужчина в чем-то прав, что имел возможность говорить, что хотел… Но… Зачем? Для чего?

Она сжала в руках тонкую кружку с местным аналогом кофе так, что фарфор едва не хрустнул.

Вы уже прожили жизнь…

Это правда. И да, она тут от всех отличалась… Чуждая. Чужая.

Надо подождать ребят. И ехать в университет. А потом… а потом будет потом. Плевать что говорит какой-то незнакомый маг. Это не имеет значения. Это не имеет никакого значения.

Альба сжала руку в кулак и попыталась сосредоточиться на дыхании, замедляя вдохи и выдохи, желая прогнать поднявшиеся из глубину души эмоции. С детства помогало… Но не сейчас.

Распорядитель бала объявил последний танец, и Альба, порадовавшись его своевременности, сбежала вниз, забирая в гардеробе плащ.

Подождет на улице. Все равно никого не пропустит. Нужно успокоиться. Не хватало еще пересказывать этот разговор кому-нибудь, не нужно чтобы об этом кто-то знал, не нужны взгляды ребят, сочувствующие, и, наверняка ведь в чем-то согласные с незнакомцем…

Альба сделала еще несколько глубоких вдохов и выдохов. Ей никак не удавалось взять себя в руки. Даже холодный ночной воздух столицы не помог.

Около входа в Дворец Празднований было немало людей. Кто-то решил не дожидаться официального завершения мероприятия, кто-то просто прогуливался, кто-то договаривался с возницами дилижансов, стоящих на другой стороне улицы.

Альбе не хотелось быть тут, рядом. Еще увидит кто… Если отойти подальше, через здание, в тень, то она увидит ребят, а ее — никто. Тут недалеко…

Хотелось исчезнуть. Просто исчезнуть. Оказаться в темноте, без людей рядом, и успокоиться наконец.

Альба обогнула Дворец, ярко подсвеченный множеством светящихся шаров разных цветов, оставила по леву. руку большое двухэтажное строение и ушла из круга света, остановившись перед следующим почти таким же безликим серым строением. Эти два дома, сейчас не освещенные, разделял узкий проулок, настолько небольшой, что тут не могли бы разминуться и два человека. Дальняя часть этого прохода, кажется, вообще выходила куда-то на соседнюю улицу, которая уже полностью погрузилась в темноту.

На секунду Альбе показалось, что в этой темноте кто-то был. Она напряглась, всматриваясь в проулок, но почему-то не попыталась даже отойти.

Где-то совсем рядом открылась какая-то склянка, и в нос ударил резкий, необъяснимо как оказавшийся в этом месте запах ржаного хлеба. Альбе запах на секунду показался как-то даже и знакомым… А потом темнота из проулка придвинулась, забирая разум в свои объятия.

Но не навсегда. Очень медленно, но темнота все-таки начала рассеиваться, принося новые ощущения.