Землемер

— Какого рода было твое предложение, сделанное Урсуле?

— Я ей сказал, что люблю ее, что прошу ее руки и умру, если она откажет мне и не согласится принять фамилии Литтлпэджей. Простите меня, отец, что я это сделал, не посоветовавшись ни с вами, ни с матушкой…

Но трудно противиться страсти!.. Без сомнения, отец, в свое время вы имели больше твердости и силы характера (легкая улыбка, показавшаяся в это время на губах матушки, ясно мне показала, что генерал Литтлпэдж не больше меня имел право на эту похвалу)…

Несмотря на это, я надеюсь, вы простите слабость вашего сына, который не смог удержать порывов своего сердца.

— Говори скорее, Мордаунт.., к чему привела тебя страсть, ты не женат ли уже?

— Боже меня сохрани от подобного поступка!.. Могу ли я решиться что-нибудь сделать против воли моих родителей… Она приняла мое предложение, только с условием…

— С каким условием?

— Только если вся наша семья будет согласна на наш брак. Я знаю, что Урсула меня любит и что она отдаст мне с радостью свою руку, если будет уверена, что понравилась вам. В противном случае ничто не изменит ее решения.

— О, это показывает, что молодая девушка имеет твердый характер и благородную душу. Вот кто-то сюда идет.

Это были Франк Мальбон и Присцилла Бэйярд. Молодая девушка оперлась на руку племянника землемера и казалась очень веселой. Они так были заняты своим разговором, что совершенно нас не заметили. Можно было их принять за птичек, вырвавшихся из клетки, которые радуются, видя себя на свободе.

— Посмотрите на них, — сказал я, — вот вам и доказательство, что Присцилла не слишком думает обо мне.

— В самом деле, это странно! — вскрикнула бабушка в смущении. — Кто этот молодой человек, не племянник ли землемера?

— Да, — ответил генерал. — Это премилый молодой человек. Он разговаривал со мной, и я понял, что он рассуждает чрезвычайно умно… Как мне кажется, мы все обмануты или, вернее сказать, сами себя постарались обмануть.

— Вот и Кэт, — прибавил я, увидев сестру, которая приближалась к нам. По ее лицу я увидел, что она хочет что-то нам важное сказать.

И в самом деле Кэт была занята какой-то мыслью, которая, по-видимому, поглощала весь ее ум. Приблизившись к нам, она взяла, не говоря ни слова, меня за руку и отвела к скамейке, которая стояла возле дерева.

Все остальные последовали за нами. Когда мы сели на скамейку, бабушка, первая прервала молчание.

— Посмотри, Кэт, туда вниз. Видишь ли ты Присциллу, которая прогуливается с Франком?

— Вижу, бабушка, — ответила Кэт немного лукаво.

— Не можешь ли ты нам объяснить, что это значит?

— С удовольствием, бабушка, если брат мне позволит.

— Говори, Кэт, говори смело. Я готов все выслушать.

Мой спокойный и веселый вид, без сомнения, подействовал на сестру.

— Вот что я узнала, — начала она с живостью. — Этот молодой человек зовется Франком Мальбоном, он жених Присциллы, да! Не смотрите на меня такими глазами: тут нет ничего удивительного. Мне все до малейшей подробности рассказала сама Присцилла Бэйярд.

— Можешь ли ты нам рассказать все, что она тебе сообщила? — спросил генерал.

— Могу, потому что Присцилла не хочет это держать в тайне. Уже несколько лет, как она познакомилась с Мальбоном и как они полюбили друг друга.

Одно препятствие мешало им вступить в брак: это недостаток в деньгах. Господин Бэйярд ни за что не соглашался отдать свою дочь за бедняка. Но, может быть, вы помните, что недавно прошли слухи о смерти старой миссис? Эти слухи были справедливыми, она скончалась в Бате, в Англии, и теперь Бэйярды носят по ней траур.

— Да, она была теткой Бэйярдов; я знал ее намного раньше эмиграции. Муж ее служил полковником и был отчаянным тори. Жену звали Присциллой, она была крестной матерью Бэйярд.

— Да, это правда. После смерти она оставила своей крестной дочери десять тысяч фунтов стерлингов. Теперь жизнь Присциллы обеспечена, она непременно желает выйти замуж за Франка, и родители ее больше не противятся. Они знают, что она теперь может сама собой располагать.., без их посредничества. И кроме того, Франк Мальбон единственный наследник одного богатого родственника.

— Вот видите, я прав, — закричал я, — мисс Бэйярд быстро утешится, если узнает, что я люблю Урсулу. Вы, вероятно, моя миленькая сестрица, догадывались об этой любви?

— Точно так, милый братец. Скажу вам больше, я видела Урсулу и после этого не могу удивляться вашему выбору. Аннекс и я провели сегодня с ней почти два часа… Аннекс от нее в восторге!

— Драгоценная, милая Аннекс! Тебе достаточно было одного взгляда, чтобы оценить мою Урсулу.

— Вот какие вещи происходят здесь, — закричал генерал, — кто бы мог ожидать этого?

— Нам нечего говорить о выборе мисс Бэйярд,. — сказала матушка, — потому что она вольна располагать собой, и притом родители одобряют ее выбор. Что же касается Мордаунта, то мы должны немного подумать, но сначала познакомимся с Урсулой, а потом скажем свое решение.

— Больше я ничего не желаю, добрая маменька. Я уже догадываюсь о вашем решении.

Не знаю, повторять ли весь этот разговор, который так занимал меня? Но я убедился, что мои родители были так же добры и снисходительны, как и благородны.

Несмотря на это, я невольно вздрогнул, когда лакей предупредил, что завтрак готов и что мисс Урсула ждет нас в столовой. Я боялся, что ее встреча с моими родителями не произведет на них того впечатления, какого я ожидал.

Она плакала почти целую неделю. Накануне, когда хоронили землемера, я видел ее, она была бледна и убита горем.

С трепещущим сердцем я вошел в столовую. Там, кроме Урсулы, нас ждали Аннекс, Присцилла, тетушка Мэри и Франк. Но при первом взгляде на нее я полностью успокоился: никогда не видел ее прелестнее. Ее русые волосы, розовые щечки, блестящие глаза составляли живую противоположность ее траурному платью.

Черты ее лицо опять приняли прежнюю свежесть и очарование.

Удивление появилось на лицах моих родителей, когда они увидели мисс Мальбон. Она с уверенностью поднялась со стула и грациозно поклонилась нам. Урсула чувствовала, что должна была теперь вести себя не как племянница землемера, а девица хорошей фамилии, вполне понимающая свое достоинство. В самом деле, участь Мальбонов совершенно изменилась. Дядя извещал Франка о смерти единственного своего сына и звал его с Урсулой к себе. Он писал в своем письме, что усыновляет их и делает наследниками своего богатства.