Земля 2.0 (сборник)

Наверное, мне придется возглавить одно из представительств Поиска на Земле. Надеюсь, ненадолго: я буду тосковать по звездам, которые плохо видно сквозь атмосферу. Постараюсь быстро все наладить, чтобы вернуться на Ганимед.

Но первым делом я отыщу Асю.

Людмила и Александр Белаш Говорящая пыль

Когда вахтовики Марса – не путать с колонистами! – покидают красную планету, они пишут что-нибудь на память. Маркером по обшивке шлюзового коридора. Тут некому стирать граффити, а глаз-камера просматривает коридор только вдоль.

Надпись, подпись, иногда телефон или адрес. Вдруг захочешь пообщаться с тем, кто был здесь раньше. Все марсианские вахтеры, кто вернулся – вроде родни или однополчан.

Занимающие треть стены жирные строки сразу привлекли Руди, он остановился.

«Все проходит, пройдет и это».

«Мы умны, мы сильны, мы смогли! Мы – первая женская вахта» – и сжатый кулак в зеркале Венеры.

«Поздравляю с началом службы. Занимай правую комнату, она теплее. Капуста колонистов – дрянь, фасоль гораздо лучше. На поверхности используй самокат; в ногах правды нет. Помни: лишняя минута наверху – это поглощенная доза. Будь постоянно на связи с напарником, он тебе ближе брата. Коло на помощь не успеют».

«Самое лучшее на Марсе – это сны. Строго храни их в себе и не бойся. Ты не одинок».

«Отпахал от парома до парома, чего и вам желаю!»

– Много полезных советов, – заметил Вит, изучавший стену напротив. – Их бы в регламент работ.

– Я займу комнату справа.

– Там теплее, да?..

Чтобы быстро повернуться, надо соизмерять движение с местными 0,38 g. Вообще каждое движение. Не так тщательно, как на Луне, но все-таки. Недаром при инструктаже твердили: «Ваша походка изменится». А вот щуплый блондинистый Вит здесь шагал легче и красивее. У него даже осанка выправилась. В полете он вслух мечтал: «На Марсе я преображусь. Буду здоровый, словно рожденный заново».

Сам как марсианин или эльф – головастый, сухонький, глаза большие. Вдруг и колонистку очарует, себе под стать.

– Вот, – любезно указал Вит тонким перстом. – Только здесь сказано «левую». Он избавил нас от жеребьевки по комнатам.

– Ишь, психолог доморощенный… Значит, селимся, как сказано – ты слева, я справа.

В углу листа обшивки Руди с трудом прочел мелко оттиснутое кириллицей – «Сделано в колонии Рассвет-Россия. 3D-принт. Для жилых помещений Марса».

Бодрой рекламы на комплексе хватало – колониальная администрация на пару с компанией постарались. «Новая надежда, новый мир и сознание», «Человечество будет вечно!» и прочее. Воодушевление должно примирить с тем, что ты обречен два земных года жить в норе, питаясь с кухни коло, – мясом из пробирки, вкусными лишайниками и прочей ботвой. И это после перелета в спячке, где ты усох на семь кило и после которого первое время промахивался пальцем в кончик носа.

За тяготы и вредные условия компания платила щедро. Домой вернешься пусть не богачом, но человеком при деньгах.

* * *

Должно быть, Виту комнатенка оказалась в самый раз, а рослому, широкоплечему Руди показалось тесной и низкой, вроде купе в поезде. Правда, была еще кухня, она же столовая и кают-компания, но регламент быта запрещал там спать. С потолка следила камера. «Спальные места только в аварийной обстановке!»

Зато можно украшать комнату на свой вкус. Руди прилепил к стене фотки – я с семьей, я с друзьями, я улетаю на Луну готовиться.

Кто-то из прошлой смены оставил здесь рисунок – портрет девушки. Предельно короткая стрижка, крупные тревожные глаза, миниатюрный носик, по-детски маленький рот, узкий подбородок, длинная шея. Подпись по-немецки: «Она». Должно быть, коло из Рассвет-России. Урожденная марсианка!

«Они в подземелье не отсиживались, в гости ездили, любовь крутили. Ладно, освоимся – и мы съездим. Поглядим, какие тут девчонки уродились, не хрупкие ли».

О внешности марсианок он мог судить лишь по фоткам и передачам коло-ТВ. Но сейчас видеоника так наловчилась – что угодно в 3D слепят, вплоть до пор на коже. Личные впечатления куда надежней. Вот парня-коло Руди уже видел – тот привез его и Вита на рудничный комплекс. Колесный танк, крыша-броня, а водитель – хлипак вроде тушканчика.

Кальций, кальций! Всегда помни – жалкие 0,38 g каждый миг вымывают кальций из твоих костей. А тебе еще работать до следующего «стартового окна». При сближении планет придет паром, чтобы забрать домой вахтовиков и драгоценную добычу.

Разложить багаж в рундук и стенной шкаф – дело минутное. Далее регламент требует пометить свою дверь. Табличка готова заранее – «Рудигер ван Лиль. Техник-наладчик». Рядом наклеил плакатик с псалмом 23, отпечатанном в виде креста.

Напарник успел раньше, на его двери уже красовалось – «Вит Корсак. Химик-лаборант». И символ его веры – треугольная призма, разлагающая белый свет в спектр, а под ней знак бесконечности, горизонтальная восьмерка.

Ньюэйджер, надо же.

«Ничего, притремся».

Начиналась та самая новая жизнь, обещанная лозунгами. Над головой – прочный свод жилья-убежища, толстый слой грунта. Затем чахлая безжизненная атмосфера, а в небесах над красным миром – Фобос, Деймос и паром, постепенно сгружающий вниз технику, кислород и топливо. Он медленно плыл в вышине, как кит в светло-желтом море. На каменных равнинах порой вздувались облака рыжей пыли – к парому из колоний стартовали лифтовые корабли.

Одно хорошо – здесь нет начальства. Накладно содержать на Марсе живых менеджеров, которые дышат, пьют, едят, а взамен лишь руководят. Поэтому их держат на Земле – ораву бюрократов, впятеро превосходящую числом колонистов и вахтовиков. По расчетам, Вит и Руди должны были кормить десяток управленцев с семьями. Поневоле себя зауважаешь.

«Остаток вашего личного времени – 47 минут 20 секунд. Следите за указателем регламента. Первая задача – проверка жизнеобеспечения. Вторая задача – проверка энергоснабжения. Ваша жизнь напрямую зависит от исправности этих систем».

* * *

В основном Марс населен роботами. Аккумуляторные, реакторные, с генераторами Тесла или на изотопных элементах, автономные и дистанционные – они ползают повсюду, вяло и безостановочно. Им все равно – пыльная буря или солнечное протонное событие. Когда коло и вахтеры дружно прячутся вглубь под землю, чтобы пересидеть поток протонов, неживые существа продолжают свое дело. Разве что связь забарахлит, но они и без нее проживут.

Со времен первых марсоходов роботы стали прочнее и «умнее», однако обойтись без человека еще не могли. На долю Руди досталась команда этих композитных монстров, занятых добычей и первичной обработкой импонита. Время от времени приходилось выходить наружу, набирать поглощенную дозу.

Пневмокостюм с ранцем и шлемом здесь весил немного, но всякий раз – правда, раз от раза все слабее, – в шлюзе его давило ожидание встречи с Марсом.

В жилье была иллюзия Земли – интерьеры, одежда, разговоры с Витом, возня с готовкой, музыка и видео, занятия на тренажерах, – а за герметичной дверью наваждение мгновенно рушилось. Стоило замелькать цифрам на манометре, как нервы и мышцы поневоле напрягались. «Давление выровнено». Впереди ржавая пустыня, усеянная камнями.