Земля неведомая

— Слушаю, — мрачно сказал он.

— Спустить флаг.

— ЧТО?!!

— Выполняй, выполняй, — Галка усмехнулась ещё хитрее. — Обрадуем дона Педро… ненадолго.

Хайме открыл было рот, чтобы высказать своё отношение к слишком уж мудрёному плану капитана, но вдруг отчего-то передумал.

— Кэп, ну, ты и дрянь, — до метиса, кажется, дошёл её замысел, и он впервые за эти дни улыбнулся. И даже не заметил, как назвал Галку на "ты".

— Будто ты раньше этого не знал, — Галка не могла смеяться — больно.

Когда с клотика «Гардарики» соскользнул французский флаг, с испанских линкоров донёсся шум. Голоса, смех. Пираты не различали отдельных слов, но не сомневались, что гордые кастильцы отпускают в их адрес всякие обидные словечки, и даже придумывают способы казни для "грязных собак". Галка кое-как, не без помощи зубов, раскрыла «подозрительную» трубу, одолженную у Джеймса, и теперь, присев на поручень, наблюдала, как к борту флагмана подтянули шлюпки. Испанцы собрались высадить призовую команду. Она даже видела на квартердеке «Сан-Педро» некоего сеньора в богатом испанском камзоле. Сеньор важно прохаживался по мостику, и — Галка готова была поспорить на тысячу песо — довольно ухмылялся, радуясь, что в его руки попала такая добыча. Капитан Спарроу, пиратка и еретичка. Пятьдесят тысяч песо, назначенные за её поимку, на дороге не валяются… Но именно этого она и добивалась. Пока испанцы были наготове, любое неосторожное движение со стороны пиратского корабля могло спровоцировать их залп. Сейчас, уже празднуя победу, доны расслабились, что, как выяснилось чуть позже, было несколько преждевременно. И, когда Пьер доложил о полной готовности, а три десятка матросов готовились в любой момент поднимать паруса, испанские лодки ещё даже не были полностью загружены людьми.

— Теперь ждём, — сказала Галка, получив отчёт о полной готовности.

Шлюпки наконец отвалили от линкоров. А над палубой «Гардарики» воцарилась тишина, нарушаемая только плеском волн да скрипом рангоута… Галка так впилась взглядом в эти шлюпки, что совсем забыла о своей ране. Только шёпотом повторяла: "Ближе! Ближе, гады!". Где-то на грани сознания всплыла фразочка: "Подпусти их ближе и не жалей огня". Только Галка всё никак не могла вспомнить, где она это слышала… Наконец передняя испанская шлюпка миновала дистанцию полукабельтова — той границы, которую она себе наметила для "точки невозвращения".

"Как же мне страшно-то, Господи!.."

— Оба борта — огонь!!!

На «Гардарике» открылись порты, и корабль, к изумлению, возмущению и страху испанцев, будто взорвался изнутри. Ядра врезались в корпуса обоих линкоров в опасной близости от ватерлинии. Разрывные снаряды, легко пробив толстую обшивку «испанцев», «сыграли» на батарейных палубах, наведя там хороший беспорядок. Одновременно на реях «Гардарики» начали подниматься паруса, а на клотике вместо отсутствовавшего французского флага взмыл, заплескался по ветру алый вымпел. Но сейчас он означал не "Смерть врагам!", а "Бьёмся до последнего!" И испанцы это быстро поняли.

— Стрелять по готовности! — крикнула Галка. — Джек, держать курс, что бы ни случилось!

"Только бы они нам мачту не срубили. Всё равно, какую. Если срубят — кранты".

Она ждала полновесного залпа с двух сторон, и дождалась. Только не полновесного, и не с двух. Адмиральский «Сан-Педро» огрызнулся тяжёлыми ядрами, но нестройным, растянутым залпом вполсилы, а второй линкор, «Фелисидад», отхватив разрывной снаряд в опасной близости от крюйт-камеры, вообще припоздал с этим делом. Пока тамошние канониры справились с пожаром и наконец дали залп, снова загрохотали нарезные орудия «Гардарики». Дружно плюнули огнём бронзовые пушки верхней палубы, и на поднимавшихся парусах испанцев повисли горящие шары «зажигалок»… Пиратский флагман получил много лишних дырок в корпусе, в щепки побило грот-марса-рей, царапнуло бизань-мачту (у Галки чуть не случился сердечный приступ при виде борозды, оставленной испанским ядром) и опять снесло бушприт (не имея сил ругаться вслух, она только зубами скрипнула). Не говоря уже об убитых и раненых пиратах, заливавших палубу своей кровью — человек десять точно пора отпевать. Но галеон продолжал набирать скорость. С мидель-дека выбросили восемь отличных бронзовых пушек, и корабль, избавившись от изрядной тяжести, пошёл чуть быстрее. Зато испанцы, спешно срывавшие горящие паруса, почти не могли двигаться. Призовая команда, вдруг оказавшаяся между молотом и наковальней, в спешке развернулась и погребла на своих шлюпках обратно. «Гардарика» продолжала огрызаться огнём, и теперь безнаказанно обстреливала беззащитные борта линкоров. Оттуда только щепки летели. Те из канониров, кто не был занят у нарезных орудий и не возился с «зажигалками», поднялись на палубу и взялись за ружья. Вот тогда испанцам в шлюпках пришлось очень плохо… Третий линкор, шестидесятипушечная «Гранада», вместе с фрегатом тоже собирался вступить в бой и постоять за честь испанского флота, которую так подло унизили сейчас "проклятые воры". Случись это — и у «Гардарики», и так с трудом державшей курс, тоже начались бы серьёзные проблемы. Но Пьер умудрился «положить» один из тяжёлых снарядов прямо в основание грот-мачты испанского флагмана, начинавшего манёвр для залпа с правого борта. Громадная мачта рухнула, обрывая ванты и роняя клочья парусов. «Сан-Педро» вовсе потерял ход, его закрутило в неуправляемом развороте, и увесистый товарищ с оглушительным треском врезался бушпритом ему прямо в высокую кормовую надстройку.

— Ага, привет от месье д'Ожерона. Не всё же нам одним… — усмехнулась Галка, скосив взгляд на господина губернатора, который за компанию с пиратами палил из ружей по испанским шлюпкам. Ноги дрожали, но радостное возбуждение — мы можем! мы прорвёмся! — заставляло её забыть обо всём, кроме боя. Адреналин исправно делал своё дело, но за это придётся расплачиваться. Чуть позже. — Надеюсь, дону Педро понравилось.

Испанский фрегат, ещё не получивший своей порции на этой пирушке, прибавил парусов и, обойдя повреждённые линкоры, стремительно догонял "Гардарику".

— Пьер, доложи готовность!

— Орудия готовы, кэп!

— Без приказа огонь не открывать! Джек, лево на борт!

Джеймс был очень сильным человеком. Сильнее Жерома, между прочим, хоть и меньше его вдвое. Но и он чуть не порвал жилы, выкручивая штурвал влево. И всё же «Гардарика» повернулась к фрегату левым бортом, когда противник был в трёх кабельтовых… Капитан этого фрегата был неглупым человеком. Прикинув скорострельность орудий пиратского корабля, он немедленно приказал лечь на обратный курс. Но он не учёл мощи и дальности этих орудий: до сих пор бой шёл на небольших, доступных и дульнозарядным пушкам, дистанциях…

— Огонь! — скомандовала Галка.

Тяжёлые болванки с мерзким воем и грохотом вломились в полубак фрегата, и прошили его насквозь. Ниже ватерлинии. Испанец тут же начал оседать носом в воду, выбрасывать пушки. «Гардарика» не стала ждать, пока «Гранада», завязшая в своём флагмане, освободится, и прочухается наконец капитан жёлто-белого «Фелисидад». Джеймс кое-как (как именно — он и сам не понял) сумел вывернуть галеон на прежний курс, по ветру. И «Гардарика», огрызаясь огнём двух кормовых нарезных пушек, вышла из боя…победителем?

Ну, во всяком случае, побеждёнными их теперь точно не назовёшь.

Возбуждение боя прошло, и Галка почувствовала, что настил квартердека уходит у неё из-под ног.

— Будем жить, братва, — выдохнула она, опершись о поручень здоровой рукой. Ноги были как ватные.

— Ну, Воробушек… — у Хайме просто не нашлось слов, чтобы выразить своё состояние. — Всякое видал, но такого!..

— А что тут "такого"? — Галка собралась с силами и ехидно ухмыльнулась в ответ. — Всё это сделали вы. А я всего лишь сказала, что это вам по силам… Можете ведь, когда хотите, черти полосатые!

Надо ли говорить, на какую высоту поднялся авторитет капитана Спарроу! Пираты, ещё полчаса назад буквально ощущавшие кандалы на руках и ногах, теперь со смехом наблюдали удалявшиеся паруса испанцев: судя по всему, «Сан-Педро» и «Гранада» до сих пор ещё не расцепились. Фрегат ударными темпами шёл ко дну, а «Фелисидад» топтался на месте. Его капитан никак не мог решить, что делать. Или попросту ждал приказа дона Педро… Радость пиратов была такой, что они готовы были носить своего капитана на руках. Если бы Галка не была ранена, так бы и случилось. Но Джеймс, передавший штурвал рулевому, попал на квартердек первым, и вовремя: жёнушка буквально растекалась по палубе от навалившейся слабости. Эшби подхватил её на руки.

— Джек, — слабым голосом прошептала Галка. — Я… я есть хочу.

— Ну, слава Богу, — Джеймс облегчённо вздохнул: если раненного тянет поесть, значит, он действительно пошёл на поправку. — На этом корабле осталось ещё хоть что-то съедобное?

Галка так ослабела, что не могла даже слова произнести. Всё поплыло перед глазами. Приключение не прошло даром, теперь придётся за него расплачиваться… Кое-как проглотив половинку размоченного сухаря, она попыталась было вернуться на мостик, но не смогла. Во-первых, потому, что Джеймс и доктор были категорически против, а во-вторых, эта чёртова слабость…