Земля опадающих листьев

Да! То сразу всё и началось: Мирволода судили самосудом, а тех, других, кто болтал лишнее, кто сомневался, кто не верил в спасение Айги тех с берега, как падаль, побросали в воду. Ярлград сразу успокоился. А за ним и вся остальная Земля. Потом, когда Айга подрос, ты начал брать его с собой в походы, учил его владеть оружием и вообще давал ему много советов. И вот теперь ярл возмужал, он храбр и щедр, а его Земля расширяется и богатеет. Но только что ему теперь эта Земля, если знающие люди говорят, что на свете есть места и получше. В прошлом году он повелел - и ты повел его дружины в Руммалию. Глянуть, что там...

Хальдер вздохнул, закрыл глаза...

Там, в Руммалии, море очень теплое, оно даже зимой не замерзает. И там, на этом теплом морском дне, круглый год растут цветы. Ты, перегнувшись через борт, показывал на них, воины ныряли за ними и приносили их тебе. Цветы были без запаха, на солнце они быстро блекли, а потом каменели. А может, это были совсем не цветы, а просто вот такие странные, диковинные камни. Те камни, говорят, растут как живые. А берег там, в Руммалии, скалистый и высокий. Но он совсем не такой, как Берег Белобровых, потому что там, в Руммалии, скалы режутся ножом, вот до чего они мягкие. И лесов у них нет, у них есть только сады. Деревья в тех садах высокие и стройные, листья на них зеленые и никогда не опадают. В садах у них всегда прохладно. Зато дороги у них безобразные, сплошная пыль да жар. И вообще, жар там всегда такой, что днем вся Руммалия словно вымирает...

И днем их бить - как мух! Бить! Бить! Пора уже! Вначале - здесь; посла - на меч, пытать! А после выбросить во двор - псам на потеху. И всех его рабов туда же! А потом...

...Х-ха! Х-хы! Дерет-то как! Хальдер закашлялся, в глазах пошли кровавые круги. Ого! Что это с ним? И отчего? С утра он, как всегда, проснулся еще затемно, встал и проверил стражу, потом ходил к ручью, купался, поймал форель, распотрошил ее и съел... Легко поймал! Вот так вот руку выставил, а после р-раз ее под жабры! Это отец его так научил. Еще он говорил тогда: "Кто ловит рыбу неводом, тот не мужчина. Рука у воина должна быть крепкая".

А тут она - как не своя! Вот, не поднять ее. Да и еще одышка, жар...

А там, внизу, поют они, кричат. Все до единого пьяны. Да-да, пьян и посол, все руммалийцы таковы - сам не возьмет, но только поднеси, так не откажется, выпьет до дна. А коли так, а коли уже пьян, значит, пора уже, пора! И Хальдер крикнул:

– Айга! Айга!

...Вот только крикнул ли? Нет, только прошептал, а крику не было откуда ему взяться! Так что ты, в самом деле, что ли, болен? И Хальдер попытался встать... Да вот не смог, упал. Вновь попытался - вновь упал. Значит, не встать пока, значит, лежи да жди...

И он лежал и, повернувши голову, смотрел в окно. В окне - луна; ущербная. Меч на стене...

А руку уже так сильно свело, что ни согнуть ее, ни повернуть. Что это?! Может...

Нет! Не может того быть! Хальдер сжал зубы и прищурился, и весь напрягся; ну! Ну, еще, Хальдер, ну! И...

Х-ха! Он сдюжил - сел-таки, уперся, не упал. И долго так сидел и тяжело дышал, а после все же отдышался. И вроде стало даже легче. Значит, опять позвать!

– Айга!
– сказал он тихо.
– Айга!

И тот...

Тот сразу же вошел! Один вошел, без провожатых. Закрыл за собой дверь, зажег лучину, сел возле нее. Смотрел на Хальдера, молчал. Потом спросил:

– Звал?

Хальдер не ответил. Странно! Да как это он смог услышать, что ты его звал? Ты же шептал, и то чуть слышно! Так что, если...

Нет! Это просто совпадение. И Хальдер ответил:

– Да, звал, - и, помолчав: - Пора уже. Иди!

Но ярл даже не шелохнулся. Он лишь прищурился да хмыкнул. В другой бы раз, гневно подумал Хальдер, он бы похмыкал, как же! А тут... Такая тяжесть, жар! И кровь стучит в висках. И все-таки... Хей, Хальдер, хей! И он сказал:

– Айга, пора уже, совсем пора! Забыл, что ли? На меч его!

– Нет, - сказал ярл, подумав.
– Посол завтра уедет в Руммалию. И чтобы вдруг... Вдруг если я чего не знаю... Да! Вот еще что: я еще дам ему охрану.

– Что?!
– не поверил Хальдер.
– Охрану? Ему? А как наш поход?

– Будет поход, - и ярл кивнул.
– Будет большой поход!.. На Владивлада.

Сказал - и смотрит. Ждет. Поход на Владивлада! Да что там брать? Ничего там нет, только болота, гнус, протухшая вода! И гиблые огни, которые...

– Да, - сказал ярл, - вот туда и пойдем. К Источнику! Посол мне говорил...

Посол! Вот оно что! И Хальдер хрипло, неприятно засмеялся:

– Ха! Говорил! А как же Марево? Он, твой посол, хоть знает, что такое Марево?! Он видел, как оно плывет? Вот так оно!

И Хальдер поднял руку; опухшую и посиневшую, тяжелую... но тут же опустил ее - не смог больше держать. Жар донимал его. И вообще - дрожь во всем теле, холод, слабость... Но гнев, тот был сильней! И Хальдер продолжал:

– Да, Айга, Марево. Тебе тогда был уже год. Нет, два! Отец твой, Ольдемар, послал меня за данью. В трех днях пути от Уллина, вверх по течению, мы сделали привал. И вот... еще было темно; все спали, я один проснулся. Не знаю даже, отчего, но я вдруг подскочил. Смотрю - нет никого. И - тишина кругом, только какой-то слабый треск, как будто от костра. Потом... из-за кустов над самой над землей поплыл туман - такой зеленоватый, душный, а в нем какие-то огни. Я закричал...

– Ха!
– засмеялся ярл.
– Рассказывал. Не раз. И вы бежали. Дикари! А вот посол, он говорит, что это твое Марево...

– Посол! Да что он может знать?! Он видел кости тех, кого сожрало Марево? Да и потом...

Хальдер хотел еще что-то сказать, но поперхнулся и закашлялся. И этот кашель бил его, бил, бил - прямо до слез. Хальдер хотел было их вытереть, но рука не послушалась, не поднялась. Тогда он лег и попытался задержать дыхание...

Но кашель сотрясал его. Ха! Марево, Источник! Чудо! Да только чудо уже было, теперь, похоже, дело за расплатой, и потому, Хальдер, тебе...

Бред! Бред это! Очнись! И он открыл глаза. Айга по-прежнему сидел возле лучины. Ярл! Х-ха! Ярл Ольдемар не верил в чудеса. Он говорил:

– Какие чудеса?! Есть только меч и Случай!

И от меча он и погиб. А этот, Айга, ждет. Только чего тут ждать?! Он что, действительно уверен в том, что будто бы посол...

Ложь! Нет Источника ни для тебя, глупец, ни для посла - пока я жив, а я-то жив! Да и потом... И потому вся его сегодняшняя сладкая болтовня - это обычная приманка, ярл, чтобы задержать тебя, отвлечь, сорвать поход и чтобы потом...

Да, так-то оно так, да вот...

Язык ворочался с трудом, слова были тяжелые, как камни, но Хальдер все-таки выдавил их из себя: