Земля под ее ногами

— Рад был с тобой побеседовать, — отвечает Стэндиш и уходит: нарочито медленно, как повернувшийся спиной к быку матадор. Нередко в битве презрение побеждает быка. Иногда, однако, бык вонзает рога вам в спину.

Судебные баталии между двумя самыми щеголеватым мужчинами музыкального мира — легендарным боссом «Колкис Рекордз» и менеджером всемогущей группы «VTO» — сотрясают бизнес. Военные действия ведутся оружием, которому в английском нет названия. На эзотерическом правовом поле боя у Стэндиша действует целая команда индийских адвокатов, и «Колкис Рекордз» становится мишенью для армады судебных исков и арсенала судебных постановлений. Компания звукозаписи в долгу не остается. Они как сцепившиеся пауки, а музыка «VTO» — застрявшая в их липкой паутине муха.

Вина спрашивает Стэндиша:

— А мы не могли бы как-нибудь… ну, не знаю… договориться, что ли?

— Нет, — отвечает он.

— Это ведь никогда не кончится, — говорит Ормус.

— Кончится, — уверенно заявляет Стэндиш. — Я тебе объясню, что происходит. Мы пытаемся выиграть уже проигранную нами войну. У него есть ваши подписи, а у нас — только индекс вредности. И если мы будем раздражать их достаточно долго, если под арестом окажутся достаточно большие суммы из их оборотного капитала — ведь они ведут судебную тяжбу, — тогда в конце концов он придет и сядет с нами за стол переговоров.

— И это всё? — разочарованно спрашивает Вина. — Это всё, что у тебя есть?

— Да, это и индийские адвокаты, — невозмутимо отвечает Стэндиш. — Это мастера судебных проволочек. «Джарндисы против Джарндисов» [249] — для этих ребят такие дела как прогулка по парку. Они марафонцы, и Юл это знает. Это золотые медалисты по части волокиты.

— Но что, если… — начинает Ормус, но Стэндиш прерывает его.

— Это прямая дорога, вход через парадные двери, — продолжает он. — Может быть, есть и проселочная дорога, черный ход. Но не спрашивай меня об этом. Возможно, мы никогда ее не найдем, по крайней мере точно не сейчас.

249

Бесконечный судебный процесс, о котором идет речь в романе Ч. Диккенса «Холодный дом»: это выражение стало нарицательным.

Продано более двадцати миллионов экземпляров альбома «Quakershaker», спродюсированного самим Ормусом на «Масл Шоулз и Монтсеррат» (Юл Сингх ни разу не появился в студии), на все вырученные деньги, до последнего пенни, из-за судебной тяжбы наложен арест. После своего возвращения из Европы Юл Сингх приглашает Стэндиша (оплачивающего все это время текущие расходы Вины и Ормуса из своего кармана) в свой офис в Нью-Йорке — просто поговорить. За неделю до назначенной встречи власти начинают атаку на Ормуса и Вину.

Малл Стэндиш принадлежит к числу людей, не верящих в совпадения. Он нанимает еще адвокатов, индийцев и неиндийцев, но за кулисами сам лично дирижирует защитой. Чем больше трудностей встает перед ним, тем сильнее его энергия, тем более целенаправленны его действия. Он организует концерты в поддержку Ормуса, в которых принимают участие «Филморз», «Ист энд Вест», Дилан, Леннон, Джоплин, «Кантри Джо энд зе Фиш» [250] . Лестные характеристики Ормусу дают мэр Линдсей, Дик Каветт [251] и Леонард Вудкок, председатель Объединенного профсоюза работников автомобильного транспорта, — все они говорят о цельности его натуры и неоцененном вкладе в искусство. В суд поступает иск с требованием поднять документы по его делу и отменить решение иммиграционных властей. В иммиграционный комитет тоже подают апелляции.

250

Рок-группа, известная своими выступлениями, направленными против американской войны во Вьетнаме. Кантри Джобыло прозвищем Сталина в Америке 1940-х гг., а Фишотносилось к Мао Цзэдуну.

251

Дик Каветт— популярный американский ведущий телевизионных ток-шоу.

В июле 1974 года апелляция отклонена. Ормусу вновь дают два месяца, чтобы покинуть страну, или он будет выдворен из страны силой.

В период этих военных действий «VTO» не выпускает новых альбомов. Ормус скрывается за стенами Родопы-билдинг, а если и пишет, то никому не говорит об этом, даже Стэндишу и Вине. Между влюбленными в Ормуса Каму Виной и Стэндишем возникает какая-то удивительная близость, дружба, основанная, с одной стороны, на том, что его тело им обоим недоступно, а с другой стороны, их объединяет свойственная им обоим задиристость и боевой дух. Вина сопровождает Стэндиша на его встречи с голубыми бизнесменами из Большой готэмской бизнес-лиги и участвует вместе с ними в лоббировании политиков в связи с усилившимися нападками на гомосексуальное сообщество, взамен же заручается их поддержкой в деле Ормуса. Стэндиш и Вина становятся влиятельной парой лоббистов. Они нанимают Джека Андерсона, отчет которого доказывает, что наркотик, обнаруженный в крови Ормуса после автокатастрофы, ему подсыпали в напиток, а также свидетельствует, что более чем ста другим негражданам с гораздо худшей репутацией в том, что касается наркотиков, было позволено остаться в США. Это, в свою очередь, побудило нью-йоркского конгрессмена по фамилии Кох выступить с инициативой внести в закон поправку, позволяющую генеральному прокурору Соединенных Штатов предоставить Ормусу Каме американское гражданство. Очень медленно, но волна отступает.

В октябре 1975 года Кассационный суд США отменяет решение о депортации, а годом позже Ормус получает гражданство. Он снова чувствует под ногами нечто, похожее на земную твердь.

Празднования по этому поводу недолги, как вечеринка по случаю премьеры, которая прерывается при появлении какого-нибудь зануды, размахивающего «Таймс» с разгромной рецензией на спектакль. Как смех, замирающий на губах Макбета при появлении того, кого Юл Сингх однажды метко назвал Банкетным Привидением. Теперь сам Сингх становится явившимся на пир призраком. Находясь в явном смятении от победы Ормуса, он только тверже стоит на своем. Он встречается со Стэндишем и просто говорит: «Никаких сделок». Затем окапывается и начинает долгую войну, изматывая противника, в расчете взять Вину и Ормуса на измор. В конце концов, это их деньги заморожены. Его доступ к другим денежным средствам ничем не ограничен.

После того как становится ясно, что впереди их ожидают долгие годы судебной тяжбы, Стэндиш начинает обрабатывать дистрибьюторов «Колкис» — компанию «WEC», упирая на то, что из-за непреклонности Юла Сингха и его нежелания проявить благоразумие и сесть за стол переговоров вышла из игры группа номер один в мире, а это в первую очередь бьет по карману именно их, дистрибьюторов.

Ормус Кама — крепкий орешек, доказывает он. Если надо, он будет петь за гроши на улице, но не позволит превратить себя в раба. Кстати говоря, видели ли они обложку «Роллинг Стоун», там, где Ормус и Вина обнаженные и в цепях? И сколько это стоило?

К нему прислушиваются, но Юл Сингх — большой человек и надавить на него непросто. Пройдет еще пять лет, прежде чем закончится эта битва. К 1980 году Стэндиш уже потратит б о льшую часть своего состояния, и его поражение явно не за горами. К 1980-му он использовал все свои козыри.

Вот тут-то и открывается боковая дверца, а за ней обнаруживается проселочная дорога к успеху.

В разгар всей этой войны против «Колкис» Ормус устанавливает у себя в квартире печь и проводит дни, выпекая свой любимый хлеб — белый с хрустящей корочкой, зерновой черный, обсыпные булочки, — при этом никого не пуская в дом. Это его способ удалиться от мира. Повинуясь некоему побуждению, Стэндиш и Вина тоже решают спрятаться ото всех, они направляются в горы Пир-Панджал, в Дхарамсалу, место изгнания Тензина Гьяцо, четырнадцатого Далай-ламы, — по мнению Стэндиша, самого честного человека в мире. Вина звонит Ормусу, чтобы сообщить ему о предстоящем отъезде. Он говорит только о хлебе.

Индия никуда не делась. Индия неизменна. Индия — это третье, что связывает Вину и Стэндиша. Обстановка в Дели накалена. Город все еще возмущен вылазкой сикхских экстремистов; загнанные в угол, они укрылись в Золотом Храме Амритсара, ставшего их последним оплотом. (Это была так называемая террористическая банда Вагахвале, названная так по имени Мэна Сингха Вагахвале, лысого как яйцо маленького бородача, живущего лишь памятью о своей семье, погибшей в резне при разделении Индии, и теперь, как и другие маленькие бородачи в разных частях света, носящегося с мечтой о своем собственном микрогосударстве, маленькой крепости, где он мог бы укрыться от всех за высокими стенами, назвав это свободой.) Террористы уже мертвы, но гнев, вызванный кощунством, совершенным индийской армией по отношению к святая святых сикхизма, все еще витает в воздухе. Опасаются актов возмездия, а затем — ответных репрессий, и так без конца, по печально знакомой спирали. Это не та Индия, куда стремятся Вина и Стэндиш. Они торопятся к подножию Гималаев.

Индийцы — скажем так: живущие на равнинах индийцы — при виде снега ведут себя как дети, — он для них будто из иных миров. Крепостные стены гор, простейшие деревянные постройки, люди, которым, кажется, неведомы амбиции, присущие остальному миру, прозрачный воздух, чистый, подобно дисканту мальчика-хориста, холод и, главное, снег — все это заставляет самых искушенных городских жителей повернуться душой к тому, что обычно не представляет для них никакой ценности. Звуки колокольчиков, аромат шафрана, неспешность, созерцание, мир.