Земля вечерних звёзд

Тай невольно двинулся за ней, несмотря на предостережение Райшаны. Пусть скажет ему, что все не так, что его подозрения – бред, что тень на стене – наваждение. Пусть скажет, или он не успокоится весь день. Он только увидит ее – и сразу все поймет.

Скоро Тай уже стучал в дверь Райшаны. Никто не отозвался на стук. Он еще раз постучал, принялся колотить громче. Закрытые ставни слепо таращились на него.

– Эй, что вытворяешь? – донеслось сзади. – Ох, простите, господин, – слуга в дверях соседнего дома, разглядев богатый наряд Тая, принялся кланяться.

– Где хозяева? – бросился к нему Тай. – Кто тут живет?

– Да никто не живет, господин, – старик пожал плечами. – Торговец этот помер давно. Дом-то, поди, с год пустует.

– А дочь его?

– Какая такая дочка? – Старый плут ухмыльнулся. – Нет тут дочек никаких.

Тай шагнул к нему.

– Не шути со мной, старик!

– Да правду я говорю, господин! – спохватился тот. – У него сыновей двое было, клянусь Кайятрэ, господин! Оба на юг подались да сгинули, нет их, а дом запертый стоит, изнутри там все окна приколочены. Сам видел, сам и приколачивать помогал. Его ж с того… как хозяин помер, не отпирали. А дочек… нету никаких. – Наверное, увидев подозрительный блеск в глазах знатного айэта, принялся клясться опять: – Всеми богами Адья клянусь, не было дочки никакой!

Тай растеряно торчал столбом посреди улицы, не зная, что еще спросить. Старик воровато оглянулся, подобрался к знатному незнакомцу поближе и прошептал:

– Странные дела тут творятся, господин. Сегодня ночью я шум слышал, будто дом отпирали, будто много людей ходило.

Тай вытянул золотую монету, вложил в протянутую руку.

– А еще факелы на улице горели, люди с факелами ходили. Сквозь ставни пламя отсвечивало. Голоса было слышно, но плохо, тихо очень. Я старый уже, по ночам не сплю почти… вот и разобрал все это. А отпереть, поосмотреться – так испугался я. Уж больно много всего побрякивало. Оружие, поди.

– Слушай и сегодня, – сказал Тай. – Узнаешь что-то новое – еще больше получишь.

Не слушая благодарствований доброму господину, пошел прочь. Ай да Райшана! Его поймали в ловушку. Да как искусно. Вот почему она так беспокоилась, выпил ли он вино. Что в нем было? Чего оно так опьянило всего с двух глотков? «Расскажи мне все…» Да если бы не тень-наваждение, что бы Тай ей открыл, что рассказал? Мог бы все повыболтать. Он закусил губу. В памяти сразу заворочалось, как год назад, напившись какого-то снадобья у лесного костра, он выложил всю правду Ак Ми Э, Воображая, что говорит с Гайят. Вот почему женщина невольно указала ему дорогу ко дворцу. Райшана знала, кто он. Его заманили в ловушку, как мальчишку.

Тай схватился за голову. Как же болит! Но ничего, он вернется этой ночью, он схватит эту змею за прелестную шейку и вытрясет правду. Придет, как будто ничего не ведает, а потом…

Но следующей ночью, когда освеженный и отдохнувший Тай подошел к дому умершего торговца, он зря стучался в двери, зря колотил ногами. Брошенный дом оставался таким же безмолвным.

Райшана, видно, отказалась от своих намерений. Поостереглась. Но как она узнала? Соседский слуга? Нет… не похоже.

Да. Сообщники Райшаны знали, что он побывал тут утром. Они следили за ним. Они охотились за Таем. Он оглянулся, как будто темнота могла дать ответ, кто скрывается под покровом ночи. Кто это мог быть? Кайя? Отец? Глупости. Это значило только одно: Правитель не поверил ни единому его слову. И следит за каждым шагом.

Да, Таю не удалось обмануть властителя Адья Тэрэк, это сам Хаадид притворился обманутым. Вот почему он не отправил его в Дэльгар. Он ждет, он охотится. До праздника Плодородия.

Тай уныло плелся обратно во дворец Кальги. Казалось, что из-за каждой ставни к нему тянется жадный взгляд. Сердце сжалось. А что теперь? Неужели все напрасно? И лишь только стают снега, новые отряды адья уйдут в Землю «вечерних звезд»? Или Правитель попросту жаждет убедиться, что Тай рассказал ему правду?

Он старался не оглядываться по сторонам. Хватит таскаться по ночам где попало. Надо самому смотреть хорошенько, чтобы не попасться в новую ловушку. Кто знает, какие подарки еще приготовит для него повелитель Адья Тэрэк. Если они ничего не выследят, что тогда? Холодок прошелся внутри. О таинственных подземельях под королевским дворцом ходили легенды. За неимением ничего лучшего. Страшные слухи за неимением достоверного. Люди часто исчезали без следа, и тогда при дворе шушукались, испуганно поглядывая себе под ноги. Хаадид вытрясет из него правду по капле, если ему будет так угодно. А Тай ведь… не сильнее других. Да и за что? За проклятых вельдов?

Холодок внутри разрастался. Что же делать? Бежать из Чатубы? Из Адья Тэрэк? Навсегда прочь из родного дома, куда-то в неизвестность? Без права на возвращение? Или… сознаться отцу? Если Архал Кальги узнает, он сможет его защитить. Он будет дорожить им пуще прежнего, даже не как сыном – как сокровищем. Правитель не пойдет открыто против всего рода Кальги сейчас, когда на пороге линсы…

Он ломал себе голову целую ночь и отказался от обоих своих намерений. Нет, бежать ему нельзя, пока есть хоть малейшая надежда на то, что Хаадид колеблется. Сбежать – все равно что подписаться во лжи. И кроме того… тогда Правитель нанесет удар по Кальги, обвинив Тая во всем, в чем ему заблагорассудится. И сбудется то, о чем говорил отец: Тай нанесет вред своему роду, сам того не желая. Но и рассказывать отцу нельзя… Тогда все начнется сызнова. И в земли вельдов двинутся не только отряды Правителя. Тогда там действительно начнется бойня.

Стараясь отвлечь внимание соглядатаев Правителя, Тай вовсю ударился в военные сборы. Не раз отправлялся во владения Кальги, сам отбирал новобранцев, сам придирчиво оглядывал каждый меч, выкованный в кузнях. Пусть поскачут за ним туда-сюда, злорадно думал он, продолжая украдкой высматривать вокруг себя глаза и уши Правителя. Тай не Видел их, но чувствовал спиной. Всегда. Чувствовал он и другую тень, иногда по своей охоте следовавшую за ним, не являвшуюся больше при свете дня перед глазами, но хорошо ощутимую рядом, будто плотную, и был благодарен ей. Призрачный ти-кой не оставлял его, не давал впасть в отчаяние. И боги Адья были тут совершенно ни при чем.

Отцу о слежке все же пришлось сказать. Ведь если Хаадид заподозрил Тая в нечестных помыслах, то глаза и уши Правителя неминуемо обратятся к Архалу Кальги. Тай долго набирался смелости.

– Твоя тайна слишком дорого стоит нашему роду, Тай, – недовольно бросил Архал в ответ, выслушав сбивчивые предостережения сына.

– Зато твоя гораздо непригляднее, – не удержался Тай. Что-то не ладилось между ними после возвращения из Земли «вечерних звезд», и чем дальше, тем больше.

– О чем ты говоришь? – тяжело уперся в него взглядом Архал.

– О стычке в Дайчане. Об убийстве второго посланника Морского Союза… – Тай запнулся, не желая рассказывать, как подслушал разговор в оружейной. – Наемные убийцы – это Табат со своими людьми. Я узнал его в тот же миг… а потом он исчез. Верно, ты услал его куда-нибудь, чтобы лишнего не наговорил. Я все не спрашивал, думал, дело твое, но постоянные упреки… Какое право ты имеешь упрекать меня в небрежении честью Кальги, если сам ценишь ее так невысоко?

– Не твоего ума дело! – Архал загрохотал. – Понял, сообразил – хоть я и этому удивлен – и молчи! Как вернулся – будто подменили тебя, будто не мой сын, а чужой! Дела с Правителем завел втайне от меня, дела с посланником Лементо! С кем еще у тебя уговор за моей спиной?!

– У меня нет уговоров ни с кем за твоей спиной! – Тай возвысил голос в ответ, уже злясь. – И никаких дел с посланником Лементо! Тебе странно, что он благодарил меня за спасение жизни своего сына? Ты бы не сделал этого?

– Для этого не надо весь вечер сидеть в его доме! – Архал разозлился уже всерьез.

Внутри засосала тоска.

– Оказывается, за мной следят не только люди Хаадида, – бросил он в лицо Архалу как можно насмешливее.

– Я защищаю Кальги, в то время как ты, вернувшись, делаешь все, чтобы нас уничтожить!