Земля заката

Как такое могло случиться в самой развитой стране континентальной Европы? Говорили, что продуктовые запасы были то ли намеренно заражены, то ли сгорели в диверсиях, то ли украдены и вывезены. Причём это касалось не только запасов стратегических резервов для чрезвычайных ситуаций, но и многих оптовых складов крупных компаний, занимавшихся поставками продуктов в супермаркеты.

Как только стало ясно, что старый мир накрылся, началось повальное, хорошо организованное мародёрство. И вскоре даже кошачий и собачий корм разобрали. Возможно, отнюдь не для собак.

Да и тем, кто успел записаться, выдавалось последнее. Граждане федеральной земли Нижняя Саксония быстро перестроились на новый лад. Хотя патрули ловили и поляков, и сербов, и ливийцев, и даже индонезийцев. Всех, независимо от происхождения, ждало одинаковое обращение – их грубо выпроваживали из лагеря. За попытку сопротивления уже пятеро за эту неделю были убиты на месте. На ограждениях снова появилась снятая много лет назад колючая проволока, по которой вскоре пустили ток. Энергию давали дизельные генераторы. Гигантские поля ветряков, гордость этих мест, были выведены из строя – электромагнитным импульсом или аномальными бурями с градом. Прожекторы работали с перебоями, и ночами лагерь то и дело погружался в угрожающую темноту. В эти часы и беженцы, и горожане обычно ходили на штурм периметра – карабкались, подставляли лестницы, резали проволоку, порой даже делали подкопы. Часто у них при себе было оружие – револьвер, а иногда и ружье. Мастерсон не раз слышал у периметра грохот перестрелки, в котором различал звук автоматов охраны базы. А ещё чаще – выстрелы в самом палаточном лагере, крики на немецком и на других языках. Там, наверное, у кого-то что-то отбирали.

Мастерсон с трудом поборол желание надеть защитный костюм и выйти, чтобы самому обойти гаражи, где готовились его машины. Но нет. Надо держать себя в руках. Картинку можно получить с камер, а распоряжения отдать по телефону. Проводная связь между базой, лагерем и Бергеном работала без сбоев, была и радиосвязь, а вот все остальные виды были недоступны. Поэтому он никак не мог связаться по спутнику с Убежищем-1. Оставалось надеяться, что его горный приют не пострадал. Ведь первые сеансы связи, сразу после Катастрофы, не давали повода для тревоги.

Секрет успеха любого дела, будь-то пиццерия или аэрокосмический гигант – в грамотном делегировании полномочий. Его помощник Рудольф Миллер оправился от шока первых дней и больше поводов для сомнений в своей компетентности не давал, взяв на себя все хозяйственные вопросы на тактическом уровне и не давая ни одному уцелевшему инженеру фирмы “X-Space” просиживать без дела.

Но все равно дважды в день Мастерсон обходил здания и наблюдал за тем, как переоборудуются шестиосные грузовики и автобусы, как герметизируются их корпуса.

Они уже были почти готовы к дальней дороге. Всё, что понадобится взять с собой, может быть погружено за один рабочий день.

В этой части страны радиоактивных осадков пока не случалось. Ближайшая АЭС «Эмсланд» в городе Линген, не затронутая взрывами, прекратила работу только двадцать шестого августа. Реактор заглушили из соображений безопасности. Тогда ещё казалось, что эта мера – временная.

Незадолго до остановки реактора на станции удалось предотвратить попытку диверсии. Несостоявшиеся террористы являлись обычной семейной парой. Грета и Ганс Химмельсдорфы, с маленьким сыном Мартином. Жена – администратор в супермаркете, муж – инженер-строитель, ребёнок посещал Kindergarten. Типичная семья добропорядочных бюргеров, считали соседи. Типичная «спящая ячейка» шпионов, как выяснилось потом.

Их нельзя было назвать суперпрофессионалами. Боевая подготовка не превышала начальный уровень.

Должно быть, прежде у них были другие задачи, вроде сбора и первичного анализа информации в ожидании приказа из Центра.

В тот день при себе у парочки имелось два пистолета-пулемета, два пистолета с глушителями и четыре килограмма взрывчатки с радиоуправляемыми детонаторами. У них не было шансов добраться ни до реакторного блока, ни до контрольного зала, они шли на операцию без продуманного плана. Пройдя по территории электростанции всего сто метров, диверсанты оставили за собой дорожку из трупов и истекающих кровью раненых. Стреляли они без колебаний.

Охрана электростанции и чудом оказавшийся поблизости наряд полиции заблокировали их в закрытом на ремонт корпусе, куда те пришли по ошибке. Должно быть, плохо изучили планировку станции.

Здесь они и были ликвидированы после долгой перестрелки. Вернее, последнюю пару патронов диверсанты оставили для себя.

Дома у них нашли боеприпасы, которых хватило бы на небольшую локальную войну, ещё восемь единиц оружия, сломанный радиопередатчик и килограмм похожего на зефир пластида. Все электронные носители хозяева уничтожили физически. Для этого у них было специальное устройство.

Мартин лежал в манеже, напичканный снотворным, но живой. Его пришлось забрать полицейским. Свой дом Химмельсдорфы (или как их звали на самом деле) не взорвали и не сожгли только для того, чтобы не привлекать внимания раньше времени. Он должен был загореться от искры, полученной из хитроумного приборчика, современного подобия огнива, который привело бы в действие небольшое радиоуправляемое устройство. Но опять что-то не сработало. В доме стоял одуряющий запах бензина.

О том, на кого они работали, особых сомнений у полиции не было. Хотя русских корней у диверсантов не имелось: обычные немцы. И они оставили записку в почтовом ящике: «Великий Рейх живет в наших сердцах! Грядёт очищение Европы от либеральной гнили! За кровь и почву!». Но вряд ли их вооружили марсиане. И вряд ли они действовали по своей безумной инициативе. Тем более, что подобных им оказались десятки и кто-то их деятельность координировал.

Увы, коллеги убитых террористов оказались более удачливыми. Сразу шесть Чернобылей накрыли Германию черными кляксами радиоактивных облаков. Хотя не везде заражение получилось таким уж сильным. Некоторые подрывы были проведены довольно топорно, лишь повредив кожух генераторов. И только в двух случаях утечка оказалась крайне опасной. Но мишени были выбраны точно – страх перед атомом сидел у многих европейцев в подкорке. А были и другие хорошо срежессированные теракты: на предприятиях химической промышленности и с использованием боевых отравляющих веществ.

К счастью, благодаря «зеленым» и предпоследнему канцлеру атомных электростанций в Германии оставалось всего семь. Соседней Франции досталось гораздо больше, там их было почти сорок, атакована оказалась почти треть. Причем на двух из них аварии произошли по самому неприятному сценарию, напомнив всем значение страшного слова “meltdown”.

С этого времени наций на значительной части территории бывшего ЕС не стало, только обезумевшие от ужаса толпы, боящиеся и воды из крана, и дождя с неба. Про диверсии в США Элиот не слышал. Возможно, если и там имелись агенты Некой Силы, то по иронии судьбы все погибли в огне удара той проклятой подлодки, принадлежавшей державе, их направившей. Но новостей из-за Атлантического океана не было давно.

А здесь в Германии самой страшной из бед был, конечно, вирус.

Стук по крыше прекратился. Выглянув в окно, Элиот ожидал увидеть, что дождь сменился мокрым снегом. Но нет. Тот был уже не мокрый – с неба падала сухая снежная крупа, как бывает, когда температура заметно ниже нуля. Холодало буквально на глазах.

Вот уж точно "Kyrie Eleison"^[4].

А каково там людям в едва отапливаемых палатках с самодельными печками?

На экране компьютера появилось сообщение о входящем сигнале по внутренней сети. Элиот нажал кнопку, и на мониторе появился мужчина в камуфляже раскраски «woodland». Мастерсон слегка кивнул, не показывая эмоций, которые его переполняли. Этих новостей он давно ждал.