Земля живых (сборник)
Шрифт:
– Киря, сука! – заорал Боря. Он лежал на полу. – Не стрелять!
Лева повернулся. Посмотрел на Кирю, на лежащих людей. Изо рта у Левы хлынула кровь, он закашлялся.
Эх ты, Рэмбо.
И вдруг Лева завалился набок, упал. С грохотом, что твоя Пизанская башня. Пулемет выстрелил несколько раз и вывалился из руки…
Киря убил двоих живых. А мертвец заворчал и потянулся к Юле. Пули «шмайсера» попали ему в тело, но не в голову. Считай, впустую.
Юля вдруг завизжала. Тонко и пронзительно, на одной режущей ноте. Вскочила и побежала вперед, по коридору. Мертвец загреб воздух ей вслед.
Мертвец пошел к Боре.
Я нащупал пистолет, прицелился и выстрелил. ТТ рявкнул. Пуля прошла сквозь череп мертвеца. Но тот словно не заметил. Черт, Юра был прав. Пуля из ТТ – это джентльменская пуля. Надо быть проще.
Я поднял «макар». Мертвец пошел к Боре, волоча ноги. Боря мгновенно поднялся, сунул руку под пиджак, к кобуре. И вдруг замер… Что с ним?! Боря словно впал в спячку. Он стоял опустив голову и ждал. Мертвец уже был рядом с ним.
– Боря! – крикнул я. Бесполезно. Диверсант словно не слышал.
В следующее мгновение я выстрелил из «макара». Раз, два. Никогда не стрелял с левой руки, но тут попал. Мертвец рухнул как подкошенный. Я представил, как свинцовая пуля развернулась у него в черепе, словно маленький изящный цветок. Тьфу, черт. Представится же.
И только когда мертвец упал перед ним, Боря очнулся. Словно он кассета, которую поставили на паузу, а тут нажали «play». Он выхватил пистолет и наставил на то место, где чуть раньше был мертвец.
– Че? – сказал Боря недоуменно. Моргнул и огляделся. Потом убрал пистолет и поднял с полу свою «бенелли».
Киря сидел, привалившись спиной к стене, и скулил. Кажется, он понял, что натворил.
Мертвый Лева начал подниматься. Тяжело и жутко, как каменная статуя.
Мы стояли и смотрели, как встает великан.
– Прости, братан, – сказал Боря. Поднял «бенелли» и выстрелил Леве в лоб. Вспышка, от грохота у меня заложило уши. Голова Левы взорвалась к чертовой матери. Огромный боксер с грохотом рухнул на пол. Половину коридора мозгами и кровью заляпало.
– Все, пошли дальше, – сказал Боря.
– Две минуты, – сказал Юра.
– Че?
– Мертвецы встают через две-три минуты. Иногда через пять. А его даже не кусали.
– Значит, надо добивать, – сказал Боря. – Контрольный выстрел.
– Да, – сказал Молдаванин.
Они оба были правы.
Я подошел к Длинному, лежащему посреди коридора. Он вольготно раскинулся, словно на крымском пляже. Я перевернул его на спину. Какое у него все же озадаченное лицо… Я закрыл Длинному глаза пальцами. Прости, друг.
Я знал, что через минуту он очнется и попытается меня сожрать. Но он все равно был мой лучший друг. Я взял ППШ, который ему так нравился, поднял одной рукой в потолок и выстрелил. Короткая очередь. Салют павшим, как в старых советских фильмах. Затем я направил автомат ему в голову…
«Что я скажу твоей жене, Длинный? Ты об этом подумал, когда умирал?»
– Увидимся, брат, – сказал я. – Прости, если что не так.
Я нажал на спуск. ППШ загрохотал. Прощай, Длинный.
Впереди вдруг закричали – страшно и обреченно. Черт, там же Юля и Рыжий!
Я сорвался и побежал. Промчался мимо Бори и Молдаванина.
Я успею.И я успел. Ну, так мне показалось сначала. Никогда больше не буду самонадеянным.
Юля сидела спиной ко мне на ступеньках. А перед ней лежал Рыжий в луже крови. Юля склонилась над ним и, кажется, пыталась остановить кровь… Или сделать искусственное дыхание…
– Юля! Что там?! – я шагнул к ним.
Юля повернулась. Только это уже была не Юля. Я вздрогнул. Прекрасное некогда лицо девушки было заляпано кровью, изо рта торчал кусок кровавой плоти. Юля увидела меня и оскалилась, глаза мертвые и жуткие.
За Юлей лежал Рыжий. Он был еще жив. Горло его было разорвано, он пытался что-то сказать мне. Но только воздух шипел, ни звука не долетало…
Я поднял ППШ. Сколько патронов я уже выстрелил? Не знаю. Черт, надо попросить Молдаванина, чтобы научил меня считать патроны. Он умеет.
Я нажал на спуск ППШ. Короткая очередь. Затылок Юли размазался по стене, а во лбу просто остались красные точки.
Интересно.
И тут Рыжий вздохнул в последний раз. И замер. Я посмотрел в его остекленевшие глаза… Прости, студент.
Я поднял ППШ, прицелился.
Я знал, что будет. И все равно, когда Рыжий открыл мертвые глаза, я испугался до дрожи.
Я расстрелял весь магазин в упор, до железки. ППШ затих. В следующее мгновение толстая женщина свалилась на меня сзади и сверху. Я почувствовал ее смрадный горячий дух. Так вот о чем пытался сказать умирающий Рыжий!
«Смотри, за твоей спиной опасность».
Я покатился по ступенькам, теряя оружие. ППШ улетел в сторону. Толстая мертвая женщина катилась вдогонку. Она упала на ступеньки и вдруг поползла следом за мной… Зубы ее клацали, словно кастаньеты. Я думал, поседею. Никогда не видел ничего омерзительнее и страшнее. Я полз и полз вниз, толкался пятками, а она не отставала.
Я поднялся на ноги. Толстуха все ближе… Почему она такая шустрая?!
Я встал на перила, помедлил. А затем прыгнул вниз, в лестничный пролет. Выбора не было.
И полетел… Не знаю, на что я рассчитывал. Может, во мне было слишком много водки в тот момент. Или злости. Не знаю. Но я не рассчитал, высота оказалась намного больше, чем могли выдержать мои ноги.
Иногда сейчас я вспоминаю тот момент – и не помню самого момента полета. Помню только момент после приземления. Даже удара в памяти не осталось. Только удивление.
А потом пришла боль. На самом деле сломать ноги – это не так больно, как говорят. Особенно если кости не сместились. Больно, когда начинаешь потом двигаться.
Просто хрустнуло. Кррр. И все. И ты лежишь и не можешь пошевелить пальцами ног. Очень инопланетное ощущение. Твои пальцы больше не твои. И ноги не твои.
И так я лежал на лестничной клетке и ждал, когда до меня доберется очередной мудачок. Или та толстуха, если сообразит, куда я подевался.
Пистолеты лежали на ступеньках. «Макар» вот он, а дальше ТТ. Но с тем же успехом они могли быть в другом городе. Я не мог до них добраться.
Я перевернулся на живот, подтянул себя на локтях. Блин, угораздило же! Придурок. Я попробовал добраться до стены… Вот теперь боль была адской. Черт.