Землячки 3. Интерес

столь противоречия во мне.

Могу я человека изурочить, как говорится,

если поперёк дороги встанет мне.

Леднящую слезу и жизни горечь

так тонко научилась смехом заменять,

что люди не поймут, какое чувство истинно.

Да и самой порой мне трудно разобрать.

Жестокость?
– - Да, и это есть во мне

по отношению к единицам.

Холодность моя в разгар волнующих

– - вот это чаще, как самозащита.

Рассудок строгий и страстность чувств

в равной степени меня пленяют и сдерживают!

Вот так живу, и жизнь любя,

в своих руках её удерживаю!

Завтра остановка в Южно-Сахалинске. Два дня. Знакомство с городом, экскурсии, после обеда оба дня -- свободное время, в первый день для всех обед и ужин в городском ресторане, входит в стоимость путёвки.

– Аксана, сходишь со мной в магазин? Говорят, здесь вещи японские можно приобрести, у меня даже адреса магазинов записаны. Костюм надо купить. На обратном пути мы здесь по расписанию только на четыре часа задержимся, можно не успеть.

– Схожу, только меня за руку придётся держать, боюсь остаться здесь навсегда, - смеялась она.

– Ты не хочешь ничего себе купить?

– Я бы все магазины и во Владивостоке скупила, на мне ведь только один сарафан и есть.

– Я думал, это платье.

– На этикетке "сарафан" было написано. Я тебе в нём не надоела?

– Очень красивое, мне нравится.

– Мне веер японский надо. Две штуки. Скажешь, если увидишь?

Во время тихого часа она раскрутила свой тайник, убрала паспорт, достала деньги, вдруг осеннее пальто попадётся, или костюм приличный.

Высыпались они теперь днём, а до полночи продолжали знакомиться.

– Аксана, мне уже многие сутки не даёт покоя "твоя" фотография. Я хочу, это точно, чтобы ты видела меня рядом с собой всегда. Понимаешь? Подскажи мне, какой ты хочешь её видеть?

– Мы ведь в морском путешествии, значит, должна быть вода, ещё хотя бы часть теплохода, ещё наши две красивые личности, мой единственный сарафан, шляпа, конечно, наша любовь, в конце концов, должна быть видна, - смеялась она.

– А как изобразить любовь?

– У любви много символов, это и улыбки, и взгляды, и поцелуй, и переплетение ног, цветы могут быть, да мало ли что ещё.

– И как всё это совместить?

– Тогда я бы тебе смогла рассказать, а сейчас забыла уже. Тогда каждый день меня возбуждал вид объектива, потом сложилась отчётливая картинка, которую ты быстро рассыпал.

– Я исправлюсь.

– Не мучайся. Всё прошло. Это была просто моя минутная фантазия. Реальность, она несколько ниже и не так красива.

Радио объявляло "... вошли в пролив Лаперуза...", через некоторое время "... в Охотское море...". Южно-Сахалинск город, как город, со своими музеями, со своими достопримечательностями. Что Аксана отметила, так это необычное ощущение твёрдой земли под ногами после схода на берег. А после обеда, куда их подвезли после экскурсии, они с Алёшей, отделившись от раздумывающей толпы своих земляков, направились к автобусной остановке по маршруту, указанному в его записке.

– Дашь мне потом списать, похвастаться знанием города вдруг придётся.

– Да ради бога, жалко что ли.

Она смотрела пальто. Товары из Японии всегда были с одной стороны стойки, советские -- с другой. Конечно, она начала с японских, выбрала группу, ткань была необычной -- неровная, как будто рифлёная, сплошь из сжатых полосок сантиметров по десять, которые меняли своё направление во все стороны. Все размеры. Все по сто десять рублей. Все цвета размытые. Все перемеряла, не смогла выбрать. Пошла по костюмам -- любая расцветка, разные модели, все по девяносто рублей. Подолгу представляла себя в каждом, понесла в примерочную белый. Белее снега! Чтобы не примерять на голое тело, пришлось купить что-то, типа майки, только на очень узких бретельках, цвета морской волны. Юбка прямая, чуть ниже колена, на внутренней резинке в боках пояса, с чуточными разрезами по бокам. Пиджак не короткий, точно с такими же мелкими разрезами, но не по бокам, а чуть впереди, то же -- на рукавах, то же -- между воротником и полочкой. Никаких пуговиц, одна белая застёжка на талии в виде прищепки. Очень хорошо подходил к босоножкам. Можно под него хоть блузку, хоть свитер любого цвета одеть. И пиджак, и юбка на очень тонком подкладе так и скользили по телу. Вышла показаться продавцу. Тут и застал её спутник.

– Очень красиво.

– Правда? Взять?

– Даже не раздумывай. Даже в нашем заведении я такого не видел.

– Ещё я пальто хочу, но не могу цвет выбрать. Помоги.

– Давай посмотрим сначала на вешалке.

Купила и костюм, и пальто. Всё ей упаковали, даже пакет ей понравился, и она попросила десяток пакетов чуть разных для подарков.

– А я тоже вместо одного решил два костюма купить, разных, конечно. Когда ещё такое представится.

Они решили все покупки сразу отнести на теплоход, чтобы не таскаться с ними весь вечер, а уж потом пошли гулять по мелким портовым прилавкам сначала, да просто ноги размять. После ужина в ресторане задерживаться не стали, на родном теплоходе да ещё рядом с новыми вещами было лучше. Вечер на теплоходе был самым тихим за всё время путешествия, ни радио, ни света, ни музыки, ни утренней зарядки на следующий день, только тихий завтрак. Снова экскурсии до обеда. Тихий час никому был не нужен, отправились искать веер. Нашли в одном магазине целый отдел, Аксана купила два разных, один себе, другой Елене.

– А зачем тебе веер?

– Как сувенир, вместо цветка раскрытый пусть висит.

– Может и мне купить?

– Конечно, девчонкам своим привезёшь, скажешь, случайно в Японию на экскурсию свозили кислородом из автомата подышать, - смеялась она, - там тесно, всем воздуха не хватает.

– Правда, куплю.

А в соседнем отделе она купила для соседки детский пёстренький костюмчик и шесть мотков пряжи -- нежно-голубой мохер, свяжет себе на зиму тёплый мягкий пушистый без единого шва свитер, ни у кого такого не будет, и рисуночек для переда подберёт оригинальный.

Отплытие сегодня в пять вечера. Пора. Они разошлись по своим каютам до ужина. Сам процесс отплытия её не интересовал, достаточно голоса диктора и гудков теплохода. Она была счастлива, оставила сорок шесть рублей, этого должно хватить до Чугуевки, остальные решила положить в сберкассу во Владивостоке на новый лицевой счёт.

– Пора начать воплощать свою мечту в жизнь, - уверенно произнесла она вслух.

Во время ужина её спутник сказал, что будет ночевать сегодня не в своей каюте. Она промолчала, не зная, как отреагировать. В принципе, он свободный человек.

– Хорошо, что сказал, я хоть почитаю немного, а то книгу в библиотеке взяла, а ещё и половину не прочитала.

– И сегодня не придётся. Я решил у тебя ночевать, - смеялся он.

Она отвернулась, пряча глаза.

– Ну, не обижайся, не всё же тебе надо мной подсмеиваться. Я завтра искуплю свою вину. Обещаю сюрприз. Тебе понравится, - веселился он.
– Ты любишь сюрпризы?

Она уже смотрела на него с интересом. Вот бы разгадать, что он задумал.

Сразу после утренней пробежки сказал:

– В семь ноль-ноль чтоб была у меня, как всегда, в сарафане и шляпе.

Когда она вошла, то в глаза бросился букет красных роз.

– У вас сегодня праздник?

– Пока ничего не скажу. Через пятнадцать минут спускаемся вниз.

Они молча сидели и смотрели друг на друга. Потом начали улыбаться, потом смеяться. Выждав ровно пятнадцать минут, он взял букет, и они вышли на палубу. Солнце всходило.

– Зайдём к тебе.

– Зачем?

– Подкрасишь губки, - смеялся он, - чтобы были такого же цвета, как эти розы.