Земной круг. Компиляция. Книги 1-9.

Жужело тем временем встал, отряхнул зад покрытых немыслимыми пятнами штанов и взвалил меч в ножнах на плечо. Меланхолично перемялся с ноги на ногу и, почесывая в гульфике, сказал:

— Не мешает поморосить. Лично вы на моем месте оросили бы реку, или дали струю по тем величавым камням?

Зоб призадумался.

— Лучше реку. А то на те камни струю как-то… непочтительно.

— Думаете, боги бдят?

— Откуда тебе знать.

— И то верно. — Жужело, переместив травинку из одного угла рта в другой, пошел спускаться с холма. — В реку так в реку. Заодно, может, пособлю Бреку с рыбалкой. Шоглиг, бывало, одними причетами выкликала рыбу из воды. Я так и не уловил, в чем там фокус.

— Ты лучше рыбе своим лесорезом головы секи! — крикнула вслед Чудесница.

— Так, наверное, и поступлю, — Жужело, не оборачиваясь, устроил на шее Меч Мечей, от рукояти до кончика в средний рост человека. — Давно я что-то им никого не сек.

Неплохо, если бы сеча не состоялась вовсе. Оставить долину такой, как есть, без мертвых тел, было пределом мечтаний Зоба, по крайней мере сейчас. Если вдуматься, странноватая мечта для бывалого солдата. Они с Чудесницей молча стояли бок о бок. А позади лязгала и вжикала сталь: Йон отмахивался от Атрока, кидая его наземь с подзуживанием:

— Да ты хоть чуток кисть напрягай, а то лезешь, как без стояка на бабу!

На Зоба вдруг нахлынула ностальгия. Последнее время такое отчего-то случалось с ним все чаще и чаще.

— Кольвен любила, когда солнышко светит.

— Да неужто? — Чудесница изогнула бровь.

— Всегда надо мной подтрунивала, что я прячусь в теньке.

— И что?

— Надо было на ней жениться, — пробормотал он.

— Ну надо так надо. Чего ж не женился?

— Так ведь ты ж не велела, кроме всего прочего.

— Да и верно. Ох, бойка была на язык. Хотя на тебя и мой не сказать чтобы действует.

— Это ты к месту. Видно, струхнул тогда руки у нее просить.

Да нет, не струхнул. А просто не терпелось поскорей в путь-дорогу, завоевывать доблесть и славу. Сложно представить, чтобы в те годы кто-то этим не грезил.

— Сам толком не знал, чего мне хочется. Понимал лишь, чего не имею, но смогу добыть мечом.

— Думаешь о ней иногда? — спросила Чудесница.

— Да не сказать чтоб часто.

— Ври давай.

Зоб разулыбался: вот ведь ведьма, знает его как облупленного.

— Считай, наполовину. Так, иной раз мысль мелькнет. А сам уж и лица-то ее толком не помню. Хотя думается иной раз, как бы жизнь обернулась, если б я вместо этой дорожки выбрал ту.

Сидел бы себе на завалинке с трубочкой, да щурился улыбчиво на солнце, что уходит за воду. Он вздохнул.

— А впрочем, как видишь, выбор сделан. Как там, интересно, твой муженек?

Чудесница протяжно вздохнула.

— Да, наверно, готовится урожай собирать. Дети ему в помощь.

— Жалеешь, что не с ними?

— Иногда.

— Врешь поди. Сколько раз в этом году их навещала? Два, кажется?

Чудесница, сдвинув брови, оглядывала безмолвную долину.

— Бываю, когда могу. Они это знают. Я для них не загадка — видят насквозь.

— И по-прежнему с тобой мирятся?

Она пожала плечами.

— Так ведь выбор сделан.

— Воитель! — С той стороны холма спешил Агрик. — Дрофд вернулся! Да не один.

— Во как! — Зоб поморщился, по нечаянности дав лишнюю нагрузку на колено. — И кого это он притащил?

Вид у подчиненного был такой, будто он сел на репейник.

— По обличию вроде как Хлад.

— Хлад? — рывком обернувшись, рыкнул Йон.

Распаленный Атрок воспользовался случаем и коленом заехал ему по самым орехам.

— А-у-у-у-у, гад ползучий… — выпучив глаза, задыхающимся голосом выдавил Йон.

При иных обстоятельствах все бы расхохотались, однако само упоминание Хлада сводило веселье на нет. Зоб пошел через травянистый пятачок, втайне надеясь, что Агрик ошибся, хотя это вряд ли. Надежды у Зоба имели обыкновение умирать в корчах; что же до Хлада, такую образину ни с кем не спутаешь. Он взбирался на Героев по крутой тропке с северной стороны холма. Зоб наблюдал за ним неотрывно, как пастух за приближением грозовой тучи.

— Вот черт, — буркнула Чудесница.

— Точно, черт, — согласился Зоб.

Хлад оставил Дрофда смотреть за лошадьми у древней стены и остаток пути проделал пешком. Взобравшись, он оглядел Зоба, Чудесницу, прихватил взглядом Весельчака Йона. Здоровая половина лица у Хлада отекла; на левой, изуродованной чудовищным ожогом, выделялся неуязвимый металлический глаз. Более зловещего типа трудно себе и представить.

— Зобатый, — прохрипел он.

— Хлад. Чего тебя сюда принесло?

— Доу послал.

— Это я понял. Вопрос, зачем.

— Передать, чтобы ты держал этот холм и смотрел за Союзом.

— Это он мне уже говорил, — вышло несколько резче, чем Зоб рассчитывал. — Тебя-то зачем посылать?

— Проверить, как ты справляешься, — пожал плечами Хлад.

— Что ж, спасибо за заботу.

— Благодари Доу.

— Непременно.

— Ему это понравится. Союз уже видел?

— Только Черствого, он сидел здесь четыре дня назад.

— Знаю я этого старого хрена. Упрямый. Может и вернуться.

— Если надумает, то через реку, насколько я знаю, лишь три переправы.

Зоб указал поочередно:

— Вон там, к западу, у болот, Старый мост, потом еще новый возле Осрунга, и еще здесь внизу, по отмелям у холма. Мы за всеми приглядываем, и долина отсюда как на ладони. Овцу, если вздумает переправиться, и то можно разглядеть.

— Насчет овечек Черного Доу беспокоить, думаю, не надо. — Хлад навис над ним жуткой физиономией. — А вот если покажется Союз, лучше не мешкать. А то, может, споем, пока заняться нечем?

— Ты запевалой будешь? — поддела неуемная Чудесница.

— Ни в коем разе. А то ненароком разойдусь, и тогда меня не остановить.

Он зашагал через поляну; Атрок с Агриком поспешно посторонились. Не их вина: Хлад из тех, кого, словно коконом, окружает пространство, в которое лучше не соваться.

Зоб медленно повернулся к Дрофду:

— Ну ты дал маху.

Тот беспомощно воздел руки:

— А что я мог сделать? Сказать, что его компания мне не нужна? За два дня езды с ним бок о бок, да еще за две ночевки рядом у костра награду впору давать. Он же тот свой глаз вообще не закрывает. Как будто всю ночь на тебя смотрит. Я лично, клянусь, за все это время глаз не сомкнул.