Земной круг. Компиляция. Книги 1-9.

— Спасибо, — сказала она и, метнув нож обратно, всадила его в бедро громилы. Тот визгливо заорал, брызгая слюной, покачнулся, толкнул дверь и вывалился на улицу.

Мейсон как раз успел вытащить свой нож — громадную железяку, которую вполне можно было бы, не страшась ошибки, назвать мечом. Джавра снова опустила руки на бедра.

— Ты и в самом деле уверен, что хочешь поступить именно так?

— Не сказал бы, что очень хочу, — ответил Мейсон, плавно принимая боевую стойку, — но ведь по-другому никак нельзя.

— Я знаю. — Джавра еще раз встряхнула плечами и подняла большие безоружные руки. — Но спросить об этом всегда следует.

Он кинулся на нее — нож словно растекся в воздухе, а она увернулась. Он ударил, а она вновь увернулась и проводила его взглядом, когда он с громким топотом пролетел к двери и сорвал с крюков портьеры. Он сделал выпад и рубанул, но вместо противницы попал по подушке, подняв облако перьев, потом мощным ударом ноги выбил кучу щепок из стойки, с треском разодрал пополам одну из драпировок.

Взревев, как бык, Мейсон в очередной раз бросился на нее. Джавра перехватила запястье противника; на ее руке пульсировала толстая вена, но она, напрягая силы, удерживала трепещущее лезвие, повисшее почти вплотную — только палец просунуть — к ее лбу.

— Вот тебе и конец! — брызнул слюной сквозь стиснутые зубы Мейсон и, ухватив Джавру за мощную шею, заставил ее отступить на шаг…

Она схватила с полки большой молитвенный колокол и огрела Мейсона по голове; колокол при этом так громко звякнул, что у Шев даже зубы лязгнули. Джавра ударила его еще раз и вырвалась из захвата. Мейсон со стоном упал на колени; по его лицу текла кровь. Джавра широко размахнулась и огрела противника по спине: ручка колокола сломалась, он укатился куда-то в угол, и звенящее эхо постепенно затихало.

Джавра взглянула на Крэндола; ее лицо было густо забрызгано кровью Мейсона.

— Слышал? — Она вздернула красные брови. — Пришло время тебе помолиться.

— Проклятие, — хрипло каркнул Крэндол. Он разжал пальцы — топорик с грохотом упал на пол — и высоко поднял раскрытые ладони.

— Послушай-ка, — заикаясь произнес он. — Я сын Хоральда. Хоральда Пальца!

Джавра, пожав плечами, переступила через тело Мейсона.

— Я недавно в городе. Для меня здесь любое имя не лучше другого.

— Мой отец здесь всем заправляет! Всем приказывает!

Джавра усмехнулась и переступила через труп Большого Пальто.

— Мне он не приказывает.

— Он заплатит тебе! Даст столько денег, что ты и сосчитать не сможешь!

Джавра носком башмака пнула в сторону упавший нож Рябого.

— Мне столько не нужно. Я неприхотлива.

Крэндол пятился от нее, и его голос делался все тоньше и тоньше.

— Если со мной случится что-нибудь плохое, он до тебя доберется!

Джавра снова пожала плечами и сделала еще один шаг.

— Будем надеяться. Это станет его последней ошибкой.

— Только… не надо! — Крэндол совсем съежился. — Не надо! Умоляю вас!

— Вообще-то ты должен умолять не меня, — сказала Джавра, кивком указав ему за спину.

Шев свистнула, и Крэндол с удивленным видом повернулся. Когда она с резким хрустом вогнала лезвие топора Мейсона ему в лоб, вид у него сделался еще удивленнее.

— Бвур-г-х-р, — сказал он и, вывалив язык, повалился назад. Его безжизненная рука зацепила подставку, и жестяная миска взлетела в воздух, выкинув горячие угли на стену.

— Дело дрянь, — сказала Шев, увидев, как жалкая драпировка сразу занялась огнем. Она схватила кувшин с водой, но его жалкое содержимое ни в малейшей степени не помогло исправить положение. Огонь уже перекинулся на соседний занавес; на пол сыпались горящие клочья.

— Лучше всего освободить помещение, — сказала Джавра и, взяв Шев под руку, с неодолимой силой решительно вывела ее за дверь, оставив в горящей комнате четверых мертвецов.

Руки-в-Карманах стоял на улице, привалившись к стенке, и держался обеими руками за нож, торчавший в бедре.

— Постой… — начал было он, когда Джавра взяла его за шиворот, но та сделала резкое движение запястьем, и он, шатаясь, как пьяный, полетел через улицу и врезался головой в стену.

Навстречу, не сводя глаз с дома, где языки огня уже облизывали наличники входной двери, мчался Секутор. Джавра схватила его за руку и развернула. Ничего не поделать. Неудачной оказалась обстановка для помещения с открытым огнем.

Словно подтверждая ее слова, окно лопнуло, и огонь выплеснулся на улицу. Секутор аж присел, схватившись за голову, и проскулил:

— Что там произошло?

— Неладно получилось, — шепотом ответила Шев, держась за бок. — Совсем неладно.

— Ты считаешь, что это неладно? — Джавра отбросила грязные рыжие волосы с избитого лица и усмехалась, глядя на крушение надежд Шев, словно это были итоги успешного рабочего дня. — А я скажу, что все могло закончиться намного хуже!

— Это как? — огрызнулась Шев. — Куда, в жопу, хуже-то?

— Остаться там мертвыми могли бы и мы с тобой. — Она коротко, резко хохотнула. — Выйти живыми — это же победа.

— Вот что бывает, — сказал Секутор; по мере того как дом разгорался, его глаза все ярче и ярче сияли отраженным огнем, — вот что бывает, когда делаешь добро.

— Ах, мальчик, хватит рыдать. Доброта в конечном итоге порождает доброту. Богиня сохраняет все заслуженные нами награды! Кстати, меня зовут Джавра. — И она хлопнула его по плечу, так что он чуть не упал. — Нет ли у тебя, случайно, старшего брата? После потасовки у меня всегда бывает особое настроение.

— Что?

— Или братьев?

Шев схватилась за голову, которая болела так, будто должна была вот-вот лопнуть.

— Я убила Крэндола, — прошептала она. — Будь оно все проклято, я убила его. Теперь за меня возьмутся. От меня теперь никогда не отстанут!

— Пф-ф-ф-ф! — Джавра обняла Шев за шею большой, мускулистой, покрытой ушибами рукой. Это объятие одновременно и успокаивало, и мешало дышать. — Ты бы видела, какие гады гоняются за мною. Ну, и насчет того, чтобы выкрасть обратно мой меч…