Земной круг
Шрифт:
Тимофей, сын Родиона Кобелева, служил в 1699–1701 годах приказчиком Анадырского острога. Он прославился пешим походом от Анадыря до Пенжины и добычей сведений о Карагинском острове. Затем Тимофей Родионов Кобелев основал Нижне-Камчатское зимовье, после чего был назначен первым приказчиком всей Камчатской земли [307] .
Можно думать, что Тимофей Родионов — отец сотника Ивана Кобелева-младшего.
Наш сотник свидетельствовал, что, еще будучи в Андарске, он от своих родных слышал сказание о семи кочах, вышедших в плавание вокруг Чукотского носа, три из которых пропали без вести.
307
О землепроходцах Кобелевых см.:
«Русские мореходы в Ледовитом
«Открытия русских землепроходцев и полярных мореходов XVIII века». М., 1951, с. 469, 531, 533–535.
«Колониальная политика Московского государства в Якутии» Л., 1936, с. 116–193.
М. Б. Черненко. Путешествия по Чукотской земле и плавание на Аляску казачьего сотника Ивана Кобелева в 1779 и 1789–1791 гг. — «Летопись Севера», т. II, 1957, с. 121–141.
Игнатий Козыревский, не указывая года, когда это происходило, свидетельствует, что сын боярский Тимофей Кобелев вывез в Якутск «иноземца» с японской «бусы», разбившейся у мыса Камень на восточном берегу Камчатки. См. И. И. Огрызко. Открытие Курильских островов. Л., «Ученые записки ЛГУ», № 157 1953, с. 201.
Младший сотник Иван Кобелев, живя в Анадырском остроге, слышал и рассказы о бородатых людях Большой земли, подобные «сказкам», записанным в 1762 году в Охотске.
Служилые из Анадырска — Иван Гребешков, Яков Репин и Леонтий Вершинин — сообщали тогда, что бородатые люди не раз просили чукчей привезти на Большую землю хотя бы одного русского человека. При этом жители Аляски будто бы говорили, что анадырские казаки — их деды.
Анадырские служилые вспоминали, что еще до 1742 года казак Решетников, прибывший на устье Анадыря, чуть было не уехал с чукчами к бородатым людям. Его уже посадили в байдару, но набежали другие чукчи и не дали казаку плыть к Большой земле, говоря при этом, что не нужно допускать союза русских с бородатыми людьми.
Казак Яков Репин уверял в своей «сказке» 1762 года, что сам находил выточенное из дерева блюдо «русского дела», привезенное с Большой земли. Солдат Леонтий Вершинин тоже видел у чукчей привозные сельницы и резные деревянные блюда с украшениями из моржовой кости.
Источником сведений об Аляске для старослужилых анадырцев XVIII века были рассказы крещеной чукотской женки Мавры, вышедшей замуж за солдата Никифора Сосновского [308] .
Для какого «примечания» Иван Кобелев был отправлен 22 марта 1779 года из Гижигинской крепости на Охотское море в «Чукоцкую сторону»? Он, несомненно, не оставался равнодушным к вести о недавнем пребывании кораблей Джемса Кука в этих местах.
308
Сказания анадырских служилых напечатаны в «Географическом сборнике», вып. III. М. — Л., 1954, с. 182–184.
Сотник двинулся на Чукотку для проверки смутных слухов о приходе иноземцев и наблюдения за их дальнейшим движением.
Двадцать восьмого мая он был у Сердца-Камня, откуда начинались жилища сидячих коряков. В «Экстракте» сказано, что Сердце-Камень было названо так Берингом, причем составитель выдержек ссылался на печатный источник и даже на его страницу. В этом видно стремление подчеркнуть первенство русских людей на «Тихом море».
Сочинитель «Экстракта», секунд-майор Михайло Татаринов, сообщал, что Сердце-Камень отмечено на карте красной литерой «А».
Кобелев двинулся оттуда к речке Крапивной, где вскоре он разглядывал необычайные жилища из «щек» и ребер кита, обложенных землею.
За Ягагеинским острожком наш сотник увидел устье морской губы верст с восемь шириной, лежащей под 65°18' северной «ширины», как выражался Иван Кобелев.
Вот к этому-то заливу и приходили корабли Джемса Кука, спускавшие на воду три палубных бота. Англичане меняли бисер на лисьи шкуры. Кобелев нашел у тамошних жителей красный с белыми крапинами платок из бумажной ткани, полученный от англичан.
Михайло Татаринов подчеркивал, что в этом месте гораздо ранее Кука побывали Чириков и Беринг, и делал ссылку на «Ежемесячные сочинения» за 1758 год, то есть на сочинение Миллера.
Далее начитанный секунд-майор излагал «Примечания» Ивана Кобелева об островах Берингова пролива.
Двадцать шестого
июля 1779 года сотник Иван Кобелев высадился на первом острове — Имоглин (Ратманова). Там он нашел два острожка с населением в триста девяносто восемь человек, питавшихся мясом моржей и китов.С первого острова гижигинский странник перебрался на второй — Игеллин. От него до Северной Америки было всего верст тридцать.
Сотник видел одновременно и Чукотский берег и туманное побережье Аляски. На Игеллине населения было куда меньше — всего сто шестьдесят четыре жителя, включая детей.
У костра, в котором горели облитые жиром китовые кости, сотник беседовал со старшиной островитян — Каигуню Момахуниным. Тот объявил сотнику, что он, Каигуню, «природою американец», рожденный в Американской земле, что синеет за проливом. Старшина прибавил: в Америке есть река «Хеврен» (Хевуврен), а при ней стоит острожек Кымговей, где имеют жительство российские люди. Они знают грамоту, почитают иконы и от коренных американских жителей отличаются широкими и густыми бородами.
Иван Кобелев взмолился, чтобы игеллинский старшина отвез его на берег Америки и проводил к стенам Кымговей-острожка. Но Каигуню не решился на это. Он боялся российских ясашных чукчей. Это они, предвидя рвение Кобелева к походу в Америку, запретили старшине провожать сотника на Аляску, думая, что жители Аляски убьют Кобелева или заберут его в полон и все свалят на чукчей, которым придется безвинно страдать из-за казака. Словом, повторилась история Решетникова.
Тогда Иван Кобелев решил обратиться с посланием к бородатым людям в Кымговей.
«Прелюбезные мои до плоти братцы, жительствующие на большой почитаемой американской земле, естли вы веры греческого исповедания, кои веруют в распятого господа нашего Иисуса Христа, и просвященные святым крещением люди имейтесь то изъясняю вам, что я во-первых послан из Гижигинской крепости в Чукоцкую землицу для примечания…» — прилежно выводил Иван Кобелев [309] .
Далее он ссылался на старшину Каигуню Момахунина и его рассказ об острожке Кымговей. Гижигинский сотник просил своих «братцев» из Большой земли сообщить ему письменно, на какой реке они живут, куда впадает эта река — в море или в какую-нибудь губу.
309
«Экстракт, выбранной из журнала казачьева сотника Ивана Кобелева, который посылан был из Гижигинской крепости в Чукоцкую сторону для примечания…» (Центральный государственный архив древних актов, 1-е отделение, д. № 2539, 1779 и 1785). Приведен в книге А. В. Ефимова «Из истории великих русских географических открытий» (М., 1950, с. 264–268).
Попутно отметим ошибку А. В. Ефимова, утверждающего (с. 264), что «Экстракт» Ив. Кобелева частично опубликован Вас. Верхом в «Месяцеслове историческом» на 1784 год. Этого быть не могло, ибо Василий Николаевич Верх родился в 1781 году.
См. М. Б. Черненко. Путешествия по Чукотской земле и плавание на Аляску казачьего сотника Ивана Кобелева в 1779 и 1789–1791 гг. — «Летопись Севера», т. II, 1957.
Иван Кобелев подавал бородатым людям мысль поставить на приметном мосте высокий деревянный крест, так, чтобы его хорошо было видно с моря.
В конце письма сотник вспоминал о семи кочах, в давние годы обходивших Чукотский нос.
Он был полон надежд и, вероятно, не сомневался в получении ответа на свое затейливое послание.
Порукой тому был случай, о котором сотнику поведал его приятель, пеший чукча Ехипка Опухин из Кангунского Эвунминского острожка.
Ехипка рассказал, что он пять раз ездил в Америку по торговым делам, а однажды ходил туда с чукотскими воинами. Он заимел себе друга на Укипан-острове.
Это остров Кинга или Укивок на 65° северной широты. Житель Укипана, живший под самым боком у Америки, однажды встретился с Ехипкой на Имоглине. Приезжий вытащил из своей байдары доску, довольно большую — три на пять четвертей, толщиною же с вершок. На ней были с двух сторон вырезаны красные и черные надписи. Укипанец объяснил Ехипке, что это деревянное письмо бородатых людей из Кымговейского острожка и что доску надо передать в Анадырск.
Гость сказал Ехипке, что бородатые люди на «Хеврене» живут хорошо и ни в чем, кроме железа, не нуждаются. Поэтому поселенцы «Хеврена» и надеются, что после доставки деревянного письма в Анадырск получат железные изделия от русских.