Зендикар: В Зубах Акума

Опершись на посох, пожилой человек внимательно рассматривал окаменевший сад. – Какая красота! – Проговорил старик. – Воистину, удача сопутствует нам. Через три дня мы будем у гор.

Нисса с тоской взглянула на окаменевшие деревья и кусты. – Что это? – спросила она.

– Огненная Долина, конечно! – Воскликнул старик, но, поняв, что ей это ни о чем не сказало, продолжил. – Это результат слияния лавового Вала с Расцветом Жизни. Коры считают такие слияния священными. Это большая удача и доброе знамение. Нам нужны такие знамения теперь, когда щупальцевая чума поразила Ора Ондар.

Люди и мерфолки стекались из каравана, посмотреть на каменные растения Огненной Долины. Все они вели себя так, словно лицезрели чудо. Один мерфолк, растопырив красноватые плавники, рухнул на колени, прислонившись лбом к пыльной земле. В глазах Ниссы этот каменный сад был скорее памятником, грустным воспоминанием о чем-то, некогда живом и пышном, но теперь погибшем, превращенным в холодный камень. Он не шел ни в какое сравнение с красотой живой зелени. Его создал Великий Вал, и если верить намекам Ановона и Сорина, Великий Вал был спазмом, коликой Зендикара, отчаянной его попыткой удержать Эльдрази в их заточении.

Какую красоту находили люди и мерфолки в этих каменных трупах растений? Спрашивала себя Нисса. Красоту? Это же уродство!

Если Эльдрази продолжат распространяться, подобно чужеродному сорняку, подобно линнестропу, о котором упоминал Каллид, то опустошат дикую природу Зендикара настолько, что такие каменные сады совсем скоро останутся единственным ее проявлением.

От одной этой мысли в животе у Ниссы похолодело, а ноздри расширились от ярости.

Она выхватила посох и на глазах изумленной публики принялась крушить им окаменелые цветы и деревья. Растения оказались более хрупкими, чем она рассчитывала, и, спустя пару минут, весь сад был превращен Ниссой в груду обломков и пыли. Оправившись от шока, мерфолки бросились к Ниссе и скрутили ее.

ГЛАВА 16

Толпа шумела, проклинала, и плевала в Ниссу, когда ее протащили мимо повозок и вышвырнули в пустошь за пределы каравана.

– Я никогда не пойму эльфов, - пробормотал Сорин. – Какая-то грязепоклоненческая ересь. Караван тронулся в путь, медленно проплывая мимо Ниссы, Ановона, Сорина, Смары, и Грязнопята, оставшихся сидеть в пыли, под порывистым горячим ветром пустоши, треплющим их одежды. У них было три бурдюка, наполовину заполненных водой, никакой еды, и краснеющие горы на горизонте.

– Сколько до них, примерно? – спросил Сорин. Как и у других, его капюшон был опущен на лицо, защищая его бледную кожу от солнца, и перетянут веревкой, для того, чтобы его не сорвал ветер.

– Может, пара дней, - предположила Нисса.

Грязнопят прокашлялся и сказал, - Это Зубы Акума, и до них три дня пути. – Гоблин приложил ладонь к бровям, всматриваясь в горы, словно, плывущие над землей на облаке тумана. – Или четыре. Да, четыре дня, - добавил он.

– И сколько у нас воды? – уточнил Сорин.

– Три полупустых бурдюка, - ответил Ановон.

Каждый прикинул, сколько им потребуется воды на четыре дня пути по пустоши. Каждый сравнил эту цифру с фактическими остатками воды в их распоряжении. Последовавшая вслед за этим тишина не оставила ни у кого сомнений о результате их мрачных исчислений.

– Мы все здесь сдохнем, - произнес Сорин.

– Тогда давайте сдохнем на ходу, - сказала Нисса, встав и двинувшись в путь.

* * * * *

Со следующего дня они передвигались лишь ночью. Днем они спали лицом вниз, обернувшись накидками и капюшонами, так, что со стороны могло показаться, что это несколько трупов, завернутых в саваны, готовые к погребению.

К концу второго дня их бурдюки опустели окончательно. На закате третьего дня они, шатаясь, поднялись на ноги и поплелись в сторону высоких горных вершин.

Внезапно, справа пошевелился крупный темный силуэт. Ослабевшая Нисса пыталась развернуться и поднять посох над головой, но утратила равновесие и упала на землю. Сорин успел выхватить меч, но обжегся об перегретую дневной жарой рукоятку и выронил оружие. Силуэт парил в небе. Сначала, обезвоженный разум Ниссы увидел в нем гигантского когтистого балота, застывшего в прыжке. Она встряхнула головой и присмотрелась внимательнее. Громадное скопление крупных парящих булыжников плыло над пустынней. Рассматривая проплывающие над головой камни, Нисса заметила на одном из них вырезанные полосы. При ближайшем рассмотрении, полосы оказались куском лестницы, высеченной куску башни. Это были руины разрушенного дворца.

Обломки таинственного древнего строения уплыли в темнеющие небеса пустоши.

Ниссе хотелось спросить Ановона, не знал ли он что-нибудь об этом дворце, но сил на это у нее уже не было. Она не пила ни капли воды целый день, и ее язык снова болезненно распух. Губы растрескались. Перед глазами плыло, и все тело ныло от постоянной боли, натертые ноги пылали нестерпимой агонией при каждом шаге.

К утру Нисса едва держалась на ногах. Они решили не спать днем, понимая, что если не доберутся до гор в ближайшее время, то погибнут. Полуденное солнце пекло так, что Ниссе казалось, что ее кожа обуглилась.

Ноги уже не держали Ниссу, и она упала на раскаленную землю. В полубреду, она приподнялась на колени, пытаясь ползти. Грязнопят помог ей подняться, и она сделала несколько болезненных шагов. Второе падение она не помнила. Она просто моргнула, и обнаружила, что лежит в пыли. Нисса попыталась разглядеть остальных, но солнце нещадно слепило ей глаза.

В жгучем сиянии проступил размытый силуэт. Ниссе показалось, что это был Ановон с его цилиндрами на поясе, но, спустя пару мгновений, за спиной силуэта она разглядела двух дуламов. Незнакомец был в длинном плаще с капюшоном, и повязанной на глазах деревяшке с узкой прорезью. Он наклонился, взял Ниссу под подмышки, и поднял на ноги. Из складок плаща он достал чашу и зачерпнул до краев в небольшой глиняный сосуд. Вода в чаше пахла серой, но Нисса осушила ее, и за ней еще одну.

Сорин прошел чуть дальше, прежде чем рухнуть. Нисса помогла незнакомцу в плаще поднять Сорина на ноги и напоить. Ановон все еще плелся за гоблином, который, в свою очередь, тащил на спине Смару.

Незнакомец напоил водой каждого, и вскоре все пятеро уже влезли на повозку, запряженную парой фыркающих дуламов, с привязанной к ней огромной канистрой. Вода обнадеживающе плескалась о стенки покачивающейся канистры.

Водовоз оказался низкорослым, его одежда была не по размеру велика, от чего было сложно определить его фигуру и расу. В руках он держал длинную палку, которой, к облегчению Ниссы, ни разу не притронулся к дуламам.

Смочив пересохшее горло и отдохнув пару часов на повозке, Нисса подошла к погонщику.

– Мы не можем отплатить тебе, - произнесла она. Даже эти несколько слов дались ей с трудом

Низкорослый незнакомец кивнул, продолжая идти вперед.

– Куда ты направляешься? – спросила Нисса.

Водовоз указал в сторону красных гор, возвышающихся перед ними.

– Ты там живешь?

Незнакомец кивнул и гортанно хрипнул в ответ. От этого звука у Ниссы волосы встали дыбом. Нет языка, поняла она. У него вырезали язык.