Зеркало Медузы

Около пьяццы делла Република она промчалась пару раз по одним и тем же улочкам, выискивая парковочное место. Во Флоренции это всегда было трудным делом. Когда кто-то отъехал от переполненного кафе, к освободившемуся пятачку рванула другая машина, но маленький «фиат», гремя, как консервная банка, подрезал ей путь и захватил позицию. Одно колесо ударилось в бордюр. Заднее крыло выпирало на улицу.

Эшер услышал крепкую брань обиженного водителя. Тем временем девушка схватила книгу и заперла дверь «фиата». Как будто кто-то стал бы красть эту груду металлолома! Не оглядываясь назад, она взбежала по ступеням небольшого, наполовину развалившегося здания. Эшер вышел из такси и начал осматривать окна. Вскоре на третьем этаже раздвинулись шторы. Он сверился со списком жильцов и выяснил, кому принадлежала квартира. Фамилия — Леви. Имя начиналось на букву «О». Теперь оставалось позвонить Шиллингеру в Чикаго и получить дополнительную информацию. Если босс не заинтересуется девчонкой, это только упростит его задание.

Эрнст простоял на улице еще два часа, но затем решил, что на сегодня хватит. Он чертовски устал, гоняясь за Дэвидом Франко. Ему доводилось бывать во Флоренции, хотя с тех пор прошло много лет. В последний раз он приезжал сюда, сопровождая римского папу с отрядом швейцарских гвардейцев. Тем не менее он помнил, где жил Юлиус Янтцен — его подельник по старым делам. И, к счастью, это место располагалось неподалеку отсюда.

Его путь пролегал по самой запущенной и неблагополучной части города. Эшер шел пешком по кварталам, населенным иммигрантами и иностранными рабочими. Многие магазины имели вывески на арабском языке и фарси. Узкие мощеные улицы устилал слой грязи и отбросов. Здесь никогда не бывало туристов. Дешевые гостиницы перемежались букмекерскими конторами, закусочные и кебабные окружали старинные церкви, которые выглядели тут совершенно чужеродно. И всю эту композицию завершал еще один знак времени — большой частный морг.

На углу мрачноватой улицы находилось ветхое строение, окрашенное в бледно-оранжевый цвет. На первом этаже размещалась табачная лавка. Эшер прошел мимо молодых бездельников, околачивавшихся перед входом, и вошел в тенистый двор, украшенный большим фонтаном с зеленой застоявшейся водой на дне. Чуть дальше располагалась небольшая пристройка. Обитая жестью дверь выделялась на общем фоне, она выглядела новой и неповрежденной. Эрнст опустил свою сумку на землю и три раза ударил кулаком по металлу.

Взглянув на окно рядом с дверью, Эшер увидел два пальца, раздвинувшие грязные шторы. Он отступил назад, чтобы Юлиус мог рассмотреть его. Пока щелкали, открываясь, замки и щеколды, он заметил, что с улицы за ним наблюдает один из бездельников — они показались ему турками.

— Что вылупился, придурок? — крикнул Эшер.

Парень не ответил. Взгляд его темных глаз задержался на толстой сумке. Эрнст решил вернуться назад и выбить дерьмо из лоботряса, но в этот миг дверь открылась, и Юлиус махнул ему рукой. Едва Эшер оказался внутри, за его спиной началась возня с замками и засовами. Затем Янтцен повернулся и осмотрел своего гостя с головы до ног.

— Ты не должен был приходить сюда.

— Я тоже рад тебя видеть.

— Сколько раз мне говорить, что я завязал! Вы и так уже разрушили мою жизнь!

Осмотрев квартиру — грязную комнату с потрескавшимся линолеумом на полу и незаправленной постелью за китайской ширмой — Эшер подумал, что Юлиус не будет слишком упрямиться.

— Ты никогда не выйдешь из дела, — сказал он. — И тебе это известно.

В недалеком прошлом Янтцен считался уважаемым доктором в Цюрихе. В ту пору он работал с известными швейцарскими атлетами и велосипедистами. Кроме того, он был ведущим специалистом по анаболическим стероидам, оксигенаторам крови и прочим стимуляторам и всяческим способам повысить физическую выносливость. Эшер пользовался его услугами… пока все не рухнуло.

— Что ты тут делаешь? — спросил Юлиус, убирая со лба непокорные пряди волос.

Он походил на больного кролика из мультика — сутулые плечи, мятые штаны и впалая грудь под расстегнутой фланелевой рубашкой. Эшер понял, что док пристрастился к некоторым своим препаратам — не самого полезного свойства.

— Занимаюсь частным расследованием, если тебе так интересно.

Он сбросил с кушетки несколько газет и сел на грязное покрывало.

— Может, предложишь мне выпить?

Юлиус раздраженно фыркнул, сходил на кухню и принес холодную бутылку «Моретти».

— Ты перешел на местное пиво? — с усмешкой спросил Эрнст.

Он поднес бутылку к губам и несколькими глотками отпил половину. По телевизору шел футбольный матч. Звук был выключен. За последние годы Эшер стал любителем американского футбола. Больше действий, больше очков, больше травм и физических контактов.

Юлиус сел в единственное и, наверное, любимое кресло. То был потрепанный монстр с облезлой искусственной кожей. Рядом на небольшом столике среди скорлупы от фисташек виднелись пивные бутылки, пепельница и пульт управления ТВ. Осмотревшись по сторонам, Эрнст увидел, что скорлупа валялась и на полу.

— Почему ты не покупаешь очищенные фисташки?

— Мне нравятся физические упражнения.

Юлиус включил звук телевизора. В его позе чувствовалась напряженность. Какое-то время они молча наблюдали за игрой. Эшер устал и был бы не против поднять настроение какой-нибудь алхимией. В прошлом Янтцен раз или два в месяц навещал их римские бараки, привозя с собой сумку, набитую всякой всячиной — начиная от витамина В-12 и кончая оксиконтином. Чтобы соответствовать требованиям швейцарской гвардии, парням приходилось поддерживать хорошую физическую форму, и с помощью регулярных инъекций Эшер всегда был первым в своем взводе. Но, судя по нищете жилища и тоскливому взгляду Янтцена, лучшие дни доктора давно закончились. Эшера привели к нему два дела: необходимо было добыть ствол (он не мог пронести оружие на борт самолета) и обзавестись нормальным убежищем для отдыха после работы. Теперь он решил ограничиться только оружием. Уж лучше засветить свой паспорт в гостинице, чем оставаться здесь на ночь.

Эрнст откинул голову назад и, закрыв глаза, задремал. Когда он проснулся и рывком поднялся с кровати, футбольный матч уже закончился. Шли вечерние новости. За окном сгущались сумерки. Янтцен куда-то ушел.

— Юлиус! — позвал он. — Где ты, черт возьми?

Эшер встал, заглянул за китайскую ширму, затем вышел в маленький коридор, где стоял большой платяной шкаф. Хозяина не было ни в ванной, ни в крохотной кухне. Он даже не оставил записки.

— Янтцен! — в последний раз рявкнул Эрнст.

Доктор возник за его спиной, будто из воздуха. На нем был белый хирургический фартук. Прикрыв дверь платяного шкафа, он огорченно покачал головой.

— Господи, как ты храпел!

— Где ты был? — спросил Эшер, заглядывая в гардероб.

Задняя стенка отсутствовала. За шкафом находился дверной проем, из которого в коридор вливался яркий свет.

— Работал, — ответил Янтцен, возвращаясь в тайную комнату.

Эшер пошел за ним следом. Никто не догадался бы, что здесь располагалась лаборатория. Идеальная чистота поддерживалась антисептиками. Над головой сияли флюоресцентные лампы. Рядом с лабораторным столом размещались раковина и металлические полки, уставленные медицинским оборудованием и лекарственными препаратами. Внезапно Эрнст все понял. Доктор не «спекся». Он продолжал свое дело.

— Я приготовил тебе кое-что, — сказал Юлиус, указав рукой на полку, где лежал девятимиллиметровый «глок» с присоединенным к стволу глушителем. — Может, пригодится.

Эшер удовлетворенно кивнул. Ему понравилось, что Янтцен так быстро выполнил его просьбу. Он проверил оружие.

— Осторожно! Пистолет заряжен.

Пересчитав горстку таблеток, Юлиус пересыпал ее в пузырьки.

— Ты голоден? — спросил он.

— Да.

— Тут неподалеку имеется приличный ресторанчик.

Он снял фартук и бросил его на лабораторный стол.