ZEUS. Северный клан
Шрифт:
Бьянка удивленно приоткрыла рот, в глазах читалось непонимание.
– Это не сложно, но… Рэйн, ты говоришь так, будто не собираешься возвращаться. Что, черт возьми, происходит?! Зачем ты летишь на Корсар?!
– Я хочу встретиться с предводителем Юга.
– Псих…А если он узнает кто ты? Если за каждый ограбленный корабль станет отрезать от тебя по куску? Да у тебя внутренностей не хватит для разговора! Не делай этого. Не надо.
Рэйн взял ее за руку и крепко сжал тонкие пальцы.
– Спасибо за все, – сказал он, и вышел не оборачиваясь.
Офис
Тау-Рис. Для Андре эта звездная система превратилась в прыщ на заднице, в головную боль, в мерзостную игру ненастроенной скрипки. Она отобрала уйму времени и внесла разлад в планы.
А теперь еще и надменная физиономия Ясимото криво смотрит с проекции.
– Как это понимать, Балатье? – спросил Ясимото, сощурив без того узкие глаза.
– Вполне ожидаемая реакция, – ответил Андре, монотонно постукивая пальцами по столу.
– То есть, уничтожение имущества корпорации на миллиарды, гибель людей, закрытие перспективного проекта, внимание СГБ – это ожидаемо?
– В «Экзо матрикс» хотели реакции Алвахта – она получена. Дрогийский Император ответил на вызов, но это не более чем демонстрация силы, скоро он выйдет на связь. Сам попросит о сотрудничестве.
Проекция мигнула, словно выражая недовольство, обуявшее Ясимото, и Андре подумалось, что этот выскочка никогда не отцепится. Так и будет держать хваткой бультерьера, лишь бы не дать подобраться к рычагам власти, которые могут дать тени корпорации.
– Играете в геополитику? Вы слишком много лет провели рядом с Колманом, – сказал Ясимото.
– Я слишком много лет провел в Разведывательном управлении, и знаю что делю.
Ясимото смотрел прожигающим взглядом, но Андре и бровью не повел. О том, что этим утром в системе Тау-Рис случится трагедия – он не знал. Не мог даже подумать, что три исследовательских модульных станции, которые искали полезные ископаемые на газовых гигантах Тау-Рис, попадут в мясорубку. На станциях трудилось почти четыре тысячи человек, и все они стали пищей Сущностей.
Твари явились из космоса.
Их принес черный корабль дрогийцев.
Люди умирали в муках. Их драл на куски черный туман, а они даже не могли позвать на помощь, не могли выбраться из стального плена. Куда бежать, когда кругом не менее страшная чернота вакуума? Андре видел все своими глазами – служба безопасности корпорации сразу же передала запись. Пришлось действовать немедленно: «Посейдон» прибыл в Тау-Рис через три часа после трагедии. Исследовательские станции зачистили – после ядерных ударов от них осталась лишь светящаяся пыль.
Но Андре действительно видел добрый знак в случившемся, о чем не замедлил сообщить:
– Я предполагал, что Алвахт отыграется на одном из отдаленных миров ОСП. На каком-нибудь обледеневшем спутнике с колонией старателей. Он же подобрался к нашим объектам. Это куда лучше.
– Извольте объяснить.
– Тау-Рис – пограничная звездная система, эдакая «транспортная развязка», и принадлежит ОСП лишь потому, что абсолютно не интересует Иных. Из серьезных объектов там не было ничего, кроме наших исследователей. Алвахт поступил довольно хитро – полязгал оружием перед «Экзо матрикс», отомстил за смерть брата, но при этом оставил в стороне политику. Тронь дрогийцы одну из колоний, или гражданский
корабль, или какой-нибудь захудалый спутник в обитаемой зоне ОСП – это был бы прецедент. Это можно расценивать как нападение, призыв к войне. А кого интересуют исследователи, пропавшие на задворках мира?– В управлении «Антитеррор» заинтересовались, – съязвил Ясимото.
– Да, пришлось заявить в СГБ. Но именно благодаря им, мы узнали, что в Тау-Рис засветился дрогийский корабль. Вывод очевиден. А «Экзо матрикс» в любом случае пришлось бы объяснять, почему в космосе плавают модульные станции, нафаршированные трупами. Но теперь эта проблема нас не коснется, ее решил «Посейдон». Вам только останется выбрать на кого из недругов повесить теракт. Вам решать, господин Ясимото, как прозвучит правда. А я сделаю остальное.
– Вы безумец, Балатье. И ваш план – сплошное безумие, – покачал головой Ясимото. – О решении сообщу позже. Разгребите этот бардак. Конец связи.
Андре свернул проекцию и уставился на хэндком. Часы показали 21:00. Очередной день поглотила черная дыра проблем, а работы предстояло столько, что понадобится прожить еще две жизни, чтобы закончить хотя бы половину. Однажды приняв присягу и вступив в ряды «Безымянных» – так в Разведывательном управлении называли одно из подразделений внешней разведки – он поклялся посвятить жизнь ОСП. Тогда преисполненный надежд юнец и представить не мог, что присяга превратит его в чистый лист, на котором не должно появиться ни строчки. Служить ОСП – значит никогда не любить, не иметь семьи, не знать дома, не помнить собственного имени.
Он служил.
Андре отдал ОСП все, что имел, и все, что мог бы иметь. С тех пор много воды утекло, он проделал путь от безымянного бойца до шефа РУ. Андре заполнил свой чистый лист, и теперь под диктовку «Экзо матрикс» записывал историю ОСП.
Дисплей на браслете мигнул, показав входящий вызов от Виктора. Андре тряхнул головой, прогоняя воспоминания и мешающие работе мысли.
Вопреки ожиданиям вместо привычной проекции он увидел сообщение системы: «Слабый сигнал. Доступна голосовая связь. Соединить? да/нет». Андре нахмурился – Виктор не воспользовался корпоративным ретранслятором, значит, «Посейдон» все еще в Тау-Рис, и скрывается от СБГ. Но какого дьявола они там делают?
– Докладывай, – приказал Андре.
Система выдала шум помех. Монотонный шелест неохотно перерастал в грубый хрипловатый голос:
– «Посейдон» в… хш-ш-ш… Тау-Рис.
– Почему?
– «Зевс»… хш-ш…
Фразу сожрали помехи. Черт бы побрал эту связь! Андре нетерпеливо настраивал канал, надеясь, что удастся выкрутить хоть что-то. Система отреагировала, голос Виктора зазвучал четче:
– … их сигнатура. ИскИн «Посейдона» уловил сигнатуру «Зевса». Мы у них на хвосте. Тау-Рис… хш-ш… скоро…
Связь оборвалась.
Корвет «Зевс», пограничная космическая зона близ системы Тау-Рис
– Аллерт, какого черта ты делаешь? – взвелся Макс.
С хмурым видом здоровяк встал у запасного шлюза, загородив консоль. Стальные пальцы сжимались в кулак и снова разжимались – обычная манера Фрея прятать беспокойство.
Рэйн оставил вопрос без ответа, продолжая натягивать скафандр. Зато Лоренсо никогда не умолкал. Лениво облокотившись о ящик, аферист обронил: