Жаклин
Шрифт:
«Ты вот стоишь здесь, греясь в лучах великолепной голливудской звезды под треск фотоаппаратов, которые регистрируют все твои эмоции, и не думаешь о том, что через двадцать четыре часа твоя жена в Швейцарии увидит все это на фотографиях в газетах».
Когда они пришли еще на один бал в отеле «Стэтлер-Хилтон», президент покинул Джекки, оставив ее вместе с Джонсонами в президентской ложе, а сам отправился к Фрэнку Синатре, который устраивал прием для знаменитостей, выступавших накануне.
«Я хочу лично поблагодарить Синатру и всех этих калифорнийцев, которые устроили вчера вечером замечательное шоу, — сказал он, ускользая от жены и вице-президента. — Я скоро вернусь».
Кеннеди не мог пропустить вечеринку, где присутствовали такие люди, как Этель Мерман, Нэт Кинг Коул, Джимми
Когда они прибыли на третий бал, ей уже надоели эти празднества. «Я устала, — скажет она позже. — Я испытывала упадок сил и поэтому отправилась домой, а Джек продолжал веселиться с остальными».
В два часа ночи, после того как он посетил все балы, президент попрощался с Джонсоном и велел шоферу лимузина ехать к дому Джозефа Олсопа на Думбартон-стрит в Джорджтауне, где собрался узкий круг друзей. Одна молодая женщина с особым нетерпением поджидала его. Выпив и перекусив, Кеннеди и его знакомая поднялись на второй этаж.
На следующий день, когда один журналист спросил Олсопа о ночном визите Кеннеди, тот ответил, что президент был голоден, и он накормил его.
Глава девятая
«Эта администрация уделяет внимания сексу больше, чем администрация Эйзенхауэра уделяла гольфу», — острил Тед Соренсен в самом начале президентства Кеннеди. Это замечание соответствовало действительности. При содействии тайной полиции и преданных помощников и не без помощи братьев и сестер новый президент вел весьма свободный образ жизни, постепенно меняя женщин, многие из которых работали у него секретаршами.
Во время отсутствия первой леди президент частенько развлекался тем, что устраивал купания в бассейне нагишом. Затем следовали обильные обеды в его личных апартаментах, после чего он вместе со своей дамой перебирался в кровать. Днем он, свежий и удовлетворенный, приступал к работе, зная, что вечером его снова ждет веселье. В таких случаях Кеннеди запрещал слугам подниматься на второй этаж, дав им знать, что он ожидает гостей и сам подаст еду на стол.
Обычно секретарш Белого дома приглашали в бассейн и на ужин по телефону. С другими женщинами связь осуществлялась через Эвелин Линкольн. Их потихоньку привозил Дейв Пауэрс. Он вел их наверх, а Кеннеди показывал им Белый дом, после чего угощал коктейлями. Иногда за ужином присутствовал какой-нибудь другой мужчина, но он уходил, когда Кеннеди и его женщины направлялись в спальню. Президент не спал со своими дамами ночью, он всегда возвращался в свою комнату, где его ждал твердый, как камень, матрас. Если его дама проводила ночь в комнате Линкольна, на следующее утро Кеннеди приносил ей завтрак на подносе. Через какое-то время приходил Дейв Пауэрс и ждал, пока президент удалится в Овальный кабинет, после чего выпроваживал очередную прелестницу из Белого дома.
Многим женщинам довелось хорошо провести время с Кеннеди в бытность его президёнтом. Одна из них, очаровательная блондинка, была впоследствии убита при загадочных обстоятельствах. Преступление так и не было раскрыто. Мэри Мейер переехала в Джорджтаун после развода и четыре дня в неделю занималась живописью в своей студии, находившейся неподалеку от дома сестры, жившей со своим мужем — Беном Брэдли. Сама она жила в двух шагах от своих близких друзей, четы Кеннеди. Она знала Джека еще со студенческих дней и часто совершала прогулки с Джекки. Позднее, разведясь с Кордом Мейером, который работал в ЦРУ, она часто посещала Белый дом вместе с четой Брэдли.
Мэри приводило в восторг то, что ее близкие друзья живут в Белом доме. Однажды вечером во время обеда у Кэри Фишер, она стала развлекать гостей анекдотами о личной жизни
президента и первой леди.«Она все говорила и говорила, пока, наконец, мне не надоело, и я не обратилась к ней с вопросом, когда она кончит копаться в грязном белье этой семьи, — вспоминает одна гостья. — Тогда она повернулась ко мне и сказала с негодованием, что эта тема представляет интерес, так как Джек является президентом США. Через несколько дней она прислала мне письмо, в котором извинялась за свои слова. Она писала, что нельзя копаться ни в чьем грязном белье — даже если это белье принадлежит президенту. Но ее так пленил этот человек, что ее в нем интересовало все».
Роман Мэри с Джоном Кеннеди начался через год после того, как он стал хозяином Белого дома. Согласно ее дневнику он впервые предложил ей переспать с ним в 1961 году, но тогда она отказала ему, так как находилась в связи с художником Кеннетом Ноландом. Кеннеди настаивал на своем, и после разрыва с Ноландом она стала регулярно встречаться с Джеком, посещая Белый дом два-три раза в неделю в те дни, когда Джекки уезжала из Вашингтона.
Мэри доверительно сообщала о деталях ее романа своему близкому другу, Джеймсу Труитту, который рассказывает, что однажды вечером, когда она и Кеннеди пошли в спальню, Мэри преподнесла ему сюрприз. «Я приготовила кое-что для тебя», — сказала она. Затем вынула небольшой портсигар, в котором лежали сигареты с марихуаной. Президент выразил желание попробовать их. Мэри сказала, что сначала ДФК ничего не почувствовал, а потом засмеялся и сообщил ей, что через две недели в Белом доме должна состояться конференция по проблеме наркотиков. «Она говорила, — вспоминает Труитт, — что, выкурив вторую сигарету, Джек откинулся в кресле и закрыл глаза. Он долго находился в таком состоянии, и Мэри уже начала думать, что погубила президента.
Они выкурили три сигареты, после чего Кеннеди сказал: «Хватит. Вдруг русские предпримут что-нибудь прямо сейчас». Она утверждает, что он сказал ей: «Это похоже на кокаин. Я достану тебе марихуаны». Через месяц Джек вновь выразил желание покурить «травки», но до этого дело так и не дошло».
Мэри говорила Труитту, что любила Кеннеди, но понимала: их связь будет носить характер кратких встреч, хотя, по ее словам, он и не испытывал глубоких чувств к Джекки.
Через несколько месяцев после убийства президента сорокатрехлетняя художница рисовала у себя в студии, а потом решила сделать пробежку. Надев свитер с капюшоном и теплую футболку, она направилась к тому месту, где иногда прогуливалась вместе с Жаклин Кеннеди. Был полдень, но возле набережной реки Потомак почти не было людей. Служащий заправочной станции помнит, что он услышал женский крик, доносящийся из района бечевника. «Помогите! Кто-нибудь, помогите!» Затем раздался выстрел, а через несколько минут еще один.
Подбежав к каменной стене возле бечевника, служащий увидел черного человека в светлой куртке, склонившегося над телом белой женщины в свитере с капюшоном. Когда прибыли полицейские, они обнаружили тело красивой женщины, убитой выстрелом в голову.
Позднее, тем же вечером, сотрудник ЦРУ Джеймс Энглтон с женой пришли в дом Мэри, чтобы взять ее с собой на вечер поэзии. Однако там им никто не открыл, Энглтон позвонил в полицию и узнал, что Мэри убили. Они тотчас отправились к Брэдли, чтобы позаботиться о похоронах.
Еще до того как Джеймс Труитт отбыл в Токио, где возглавил корпункт журнала «Ньюсуик», к нему обратилась Мэри с просьбой позаботиться о ее дневнике в случае ее смерти. Она просила сохранить все свои записи и показать их ее сыну Квентину, когда тому исполниться 21 год. Узнав об убийстве, Труитт сообщил о дневнике Энглтону, который в то время являлся шефом контрразведки и близким другом Мэри Мейер.
Энглтон немедленно отправился в ее дом в Джорджтауне вместе с Брэдли и подругой Мэри по колледжу. Они начали поиски дневника, где Мэри описывала свои интимные встречи с президентом США в Белом доме, но ничего не нашли. Позднее Тони Брэдли обнаружила дневник сестры в металлическом ящике, где также лежало много других бумаг. Миссис Брэдли передала свою находку Энглтону, который утверждает, что отнес его в штаб-квартиру ЦРУ, где дневник уничтожили.