Жар огня

— Я знаю. Гард! — позвал Темнейший змея, и тот облаком тьмы сполз с его руки, материализовавшись на каменном полу. — Возьми след.

Гигантский змей повел головой из стороны в сторону и стремительно пополз из камеры. Но радовались рано. Едва покинув подземелье, Гард сразу направился к выходу из дома и свернулся кольцом внизу лестницы.

— Ушла порталом, — озвучил совершенно очевидное Корнелиус.

Им оставалось лишь обыскать ее комнату и проверить, не исчез ли еще кто.

* * *

Уже ближе к утру в комнату Мирэль зашел ее господин. Несмотря на позднее время, наложница не спала и была одета. Сидела в кресле у окна, кутаясь в шаль. При его появлении даже не повернула головы. В душе у нее было так же сумрачно, как и за окном.

— Скажи — почему? — встав напротив, задал вопрос тот, кому она уже давно отдала свое сердце.

— Почему осталась? — Мирэль подняла погасшие глаза. Сейчас в их глубине притаился пепел от сгоревших чувств и надежд. — Я знала, что вы быстро обо всем догадаетесь, но мне некуда идти. Да и не хочу.

— Почему предала?

— Я внебрачная дочь лорда. Мать всю жизнь любила отца и хранила ему верность. Мы жили в хорошем доме, у нас служили кухарка и садовник. Когда я была маленькая, отец часто нас навещал, но с каждым годом все реже и реже, пока не исчез из нашей жизни совсем, ограничившись пересылкой денег на жизнь через поверенных. Сколько себя помню, мать болела. Думаю, от тоски, и никакие лекари не могли ей помочь, пока она совсем не слегла. Нужны были деньги на хорошего целителя, и я написала отцу. Он приехал, но вместо того, чтобы помочь, сказал, что мне пора платить по счетам и если не соглашусь быть послушной, моя мать умрет в канаве, а я в борделе. И я оказалась у вас…

Голос девушки дрогнул, так как даже по прошествии лет было больно. Мирэль до сих пор помнила, как радость от приезда отца и надежда, что все теперь будет хорошо, сменились горьким разочарованием.

— Однажды я поняла, что так больше не могу, что полюбила того, за кем вынуждена шпионить. Стала писать своим хозяевам о разной чепухе, а потом и вовсе прекратила переписку. Тогда они прислали Ясамин. Я думала — с ума сойду, а она пригрозила, что моя мать умрет, скажи я хоть слово, и шантажом заставила себе помогать. Аннабель стала что-то подозревать, и Ясамин ее чуть не убила.

Мирэль на мгновение замолчала, а потом с болью добавила:

— Когда я отказалась сегодня с ней уйти, то узнала, что моя мать уже давно умерла, и письма, якобы от нее, писали чужие люди. Отец не стал ее лечить, бросил умирать. Лорды могут использовать своих бастардов, но не ценят бывших любовниц. С моим отъездом судьба моей матери перестала его волновать.

Перед глазами до сих пор стояла обезображенная Ясамин, наблюдающая за ней. Отслеживающая, как меняется лицо после известия, и содрогающаяся в беззвучном сумасшедшем смехе.

«Смотри на меня! Это же ждет и тебя», — жалили написанные слова, а при взгляде на окровавленное лицо и шею к горлу подкатывала тошнота.

— Сейчас ты расскажешь все, что знаешь.

Голос господина звучал холодно, но Мирэль и не рассчитывала, что его тронут ее слова, и не ждала прощения. Она понимала, что надеяться не на что и сегодняшнюю помощь Ясамин иначе как предательством воспринимать нельзя. Но не дай бог кому-либо выбирать между той, которая дала жизнь, и любимым!

— Я все расскажу, — согласилась она.

Глава 17

Едва приоткрыв глаза, я резко села на постели. Вся сонливость улетучилась без следа, стоило увидеть рядом Харна. Принц лежал на одной подушке со мной в очень неудобном положении: сам сидел в кресле, а туловищем лег на кровать, одной рукой обнимая подушку, а вторую положив мне на талию. От моего резкого движения она сползла на бедра, но тут же пальцы сжали одеяло, как будто даже во сне не желая отпускать.

Я смотрела на опекуна во все глаза, не понимая, почему он ночевал здесь.

— Лоран… — Харн сонно посмотрел на меня снизу вверх и мечтательно улыбнулся. Упавшие на глаза светлые пряди распущенных волос придавали ему мальчишеский и немного хулиганский вид. — Ты очень красивая. Как я мог этого раньше не замечать?!

Комплименты, произнесенные расслабленным и хриплым со сна голосом, вызвали неоднозначную реакцию. Наверное, мой взгляд дал принцу понять, что не все в порядке. Он посмотрел на меня, на свою руку на моих бедрах. Сонливость исчезла из его глаз, Харн отодвинулся и сел в кресле, потирая лицо.

— Прости. Вчера я очень сильно испугался за тебя. Оставить одну было выше моих сил. Думал немного посижу, посторожу твой сон, прогоняя кошмары, если они будут, и сам не заметил, как уснул.

Такое объяснение было понятно, а забота тронула, и я выдохнула.

— Держи, я принес тебе переодеться, но ты уже спала.

Он взял переброшенный через подлокотник кресла халат и протянул мне. А сам встал, разминая затекшую шею и мускулы, и повернулся спиной, давая возможность одеться. Я быстро натянула на себя его халат. Пусть не теплый, как мой, а из плотного атласа, но зато без всяких кружев. Плотно запахнувшись, затянула пояс и стала выбираться из кровати. Но стоило встать на ноги, как зашипела сквозь зубы. Все тело болело так, будто меня избили.

. — Как ты себя чувствуешь? — обеспокоенно обернулся опекун.

Скривившись, мимикой выдала всю гамму своих ощущений.

— Где болит?!

Харн подскочил ко мне, и с трудом удалось объяснить, что жить буду. После тренировок с магистром Рисаем бывало и хуже.

— Советую полежать в горячей ванне, она тебя расслабит, а я пока переоденусь и принесу тебе укрепляющий отвар от целителя.

Я удивилась, почему он сам, а не служанка.

— Лоран, пока ты здесь, в эту комнату никто, кроме меня, не войдет. Мне хватило вчерашнего, я усилил защиту. Так что ничего не бойся.

Не зная, как реагировать, просто кивнула.

Наверное, хорошо, что Харн сказал мне об этом. Иначе, оставшись в комнате одна, так бы и представляла себе, что открывается тайный ход и появляется принц Гредиан. Интересно, накажут ли его за то, что он меня запер? Судьба стражников тоже волновала. Вчерашние события казались каким-то кошмарным сном, при солнечном свете я уже могла без содрогания вспоминать о них, и хотелось верить, что никто не пострадал.

Принц оказался прав, после горячей ванны я почувствовала себя ощутимо лучше, а когда оделась в собственную одежду, стало совсем хорошо. Харн вернулся вместе со служанкой, которая несла поднос с завтраком.