Жаркая осень в Акадии

– Аристид!

По голосу я узнал Жана Ленуара, старого знакомого и тоже «лесного бегуна». Друзьями мы так никогда и не стали – слишком долго он «сидел на заборе» и не поддерживал ни нас, ни наших врагов, не гнушаясь сотрудничества и с ними, и с нами. Но пару лет назад всё изменилось, почему, не знаю. Так что я дал знак своим – не трогать его, по крайней мере, пока не выяснится, что он здесь делает, и, как оказалось, поступил правильно. Жан ныне был человеком секунд-майора де Буаэбера – а я не раз и не два рассказывал нашим про этого человека, единственного, кто успешно воевал с англичанами после падения фортов. Знал я его ещё тогда, когда он был лейтенантом, во время операции по захвату столицы английской Акадии, переименованной в Новую Шотландию – города Аннаполис-Ройял. И в том, что операция не удалась, вины де Буаэбера не было – вместо обещанных подкреплений из Луисбурга пришли два корабля из Бостона с англичанами на борту, а, главное, с десятками пушек. С тех пор Буаэбер не раз и не два участвовал в операциях против англичан, и весьма успешно. В прошлом году его сделали комендантом форта Менагуэш на реке Святого Иоанна в Западной Акадии, и он прислал де Вергору в Босежур список того, что было жизненно необходимо, чтобы Менагуэш можно было защищать. Но де Вергору этого нужно не было – главное для него было набить мошну, и, если верить многочисленным слухам, именно это у него неплохо получалось.

Так что и падение Босежура и Гаспаро, и сожжение Менагуэша имеют конкретного виновника – Луи дю Пона Дюшамбона де Вергора [58] . А де Буаэбер с тех пор наводит ужас на англичан в северо-западной Акадии, и я рекомендовал полковнику Хасханову (эх, непросто выговорить эту фамилию!) обязательно навести с ним контакт.

Расположились мы в избушке. На столе стояла бутылка какого-то местного пойла и тарелка с вяленой олениной. Ленуар разлил жидкость по глиняным кружкам, кто-то из русских произнёс по-английски тост «за победу нашего оружия» – тост этот удивил Ленуара, как когда-то и меня, ведь ничего подобного у нас не практиковалось [59] .

58

В реальной истории де Вергора предали трибуналу в Квебеке, но неожиданно для всех оправдали. После этого он «отличился» в битве на Авраамовых Равнинах у Квебека, был уволен из армии и потерял практически всё «нажитое непосильным трудом» в Новой Франции. Умер он во Франции в конце 1770-х, судя по имеющимся данным, в нищете.

59

Тосты появились в Англии на рубеже семнадцатого и восемнадцатого веков, но первоначально пили за здоровье той или иной дамы – говорилось, что её имя улучшает вкус напитка не менее, чем практиковавшееся тогда добавление кусочка пряного поджаренного хлеба в вино – оттуда и название «тост» (англ. toast).

А затем Ленуар удивил уже нас, сказав на том же языке:

– Так, значит, слухи о неких русских, победивших англичан на Мононгахеле, не лишены основания?

– Именно так, – ответил полковник, не вдаваясь в подробности. – И пришла пора сделать то же в Акадии. Мы знаем, что ваш командир делает всё, чтобы спасти акадцев от англичан. Но ещё лучше было бы вернуть Восточную Акадию её жителям. А для этого нужно сначала взять оба форта на перешейке. С Босежуром мы, я надеюсь, справимся, а вы бы могли поучаствовать во взятии Гаспаро.

– Я сообщу об этом секунд-майору де Буаэберу, – кивнул Ленуар. – Вот только как именно вы намереваетесь этого добиться?

– Точно ещё не знаем, – ответил полковник, – но кое-какие намётки имеются. А в скором времени мы сможем сообщить вам конкретные данные. Но давайте пока что обсудим предварительное видение ситуации, а также вопрос связи.

Историческая справка:

Фридрих Великий

Великодушный деспот

Прусский король Фридрих II, правивший своей страной в середине XVIII века, был одним из немногих монархов, заслуживших прозвище «Великий». Он вошел в историю как талантливый полководец и мудрый политик. В то же время Фридриха часто изображают в различных исторических трудах солдафоном, единственная радость которого была война, коварным и бесчестным человеком, слову которого нельзя было верить ни на пфенниг. Так кем же был этот прусский король – злодеем или мудрым правителем?

Свистун и поэт

Фридрих II родился в 1712 году в Берлине. Его отцом был король Пруссии Фридрих Вильгельм I из династии Гогенцоллернов, матерью – София Доротея, дочь английского короля Георга I.

Отец Фридриха был первым королем Пруссии. Именно при нем захудалое курфюршество Бранденбургское превратилось в королевство. Король Фридрих Вильгельм вошел в историю под прозвищем Зольдатенкайзер [60] . Единственной его страстью была армия, и он тратил на ее содержание две трети доходов королевской казны.

Зольдатенкайзер держал в ежовых рукавицах не только своих подданных, но и родного сына, который, по мнению коронованного фельдфебеля, занимался не тем, чем нужно. Он прозвал своего наследника «свистуном и поэтом». Свистуном – потому, что юный Фридрих обожал игру на флейте и достиг в этом немалого успеха, а поэтом – потому, что кронпринц совершенно бесполезно (с точки зрения отца) тратил время не на военные экзерциции, а на сочинение стихов, к тому же на французском языке.

Однажды Фридрих Вильгельм чуть было не отправил сына на эшафот. Случилось это после того, как Зольдатенкайзер получил известие о том, что его отпрыск собирается тайно бежать в Англию. В конце концов, он все же помиловал 18-летнего Фридриха, ограничившись тем, что на пару лет заточил его в тюрьму города Кюстрина.

После освобождения кронпринц еще долго был в немилости у короля. Фридрих играл на флейте, вел переписку с Вольтером, занимался стихотворчеством. Словом, наследник Зольдатенкайзера ничем не походил на своего отца-солдафона. Так продолжалось до мая 1740 года, когда умер прусский король и его сын наследовал отцовский трон.

Великий Фриц

Вскоре после воцарения Фридриха австрийский посол в Пруссии написал в донесении своему монарху: «Король признался мне, что он поэт и может написать сотню строк за два часа. Он может стать музыкантом, философом, физиком либо механиком. Кем уж точно он не станет – это полководцем или солдатом».

Посол оказался плохим пророком. Именно как талантливый военачальник Фридрих вошел в мировую историю. Даже Наполеон, сам гениальный полководец, заняв в 1806 году Берлин, посетил могилу Фридриха в Потсдаме, снял перед ней шляпу, а затем приказал своей Старой гвардии пройти парадным маршем перед часовней, в которой был похоронен прусский король. Но мы будем писать не о его победах, а расскажем о Фридрихе II – государственном деятеле.

Взойдя на престол, Фридрих первым делом запретил пытки в тюрьмах, отменил цензуру и ввел свободу печати. В 1749 году он под страхом шестилетнего тюремного заключения запретил чиновникам бить крестьян палками. А в 1763 году Фридрих издал указ об освобождении прусских крестьян от крепостной зависимости. Еще через несколько лет Фридрих своим указом гарантировал крестьянам право собственности и наследования их земельных наделов. Король провозгласил принцип независимости судей. Все это не было пустыми декларациями – при нем дворяне сидели в тюрьме за обиды, нанесенные простолюдинам.

Фридрих объявил в Пруссии полную веротерпимость. Это дало свои плоды – в страну потянулись те, кто в Европе терпел лишения по религиозным мотивам. Экономические реформы Фридриха привели к развитию промышленности и сельского хозяйства в Пруссии. Именно поэтому экономика страны выдержала напряженнейшую Семилетнюю войну против нескольких сильнейших европейских держав.

Фридрих создал классическую систему образования. Все его подданные должны были окончить начальную школу. Пруссия стала единственной в Европе страной всеобщей грамотности. Сам Фридрих в промежутках между боями и походами продолжал заниматься музыкой и литературным творчеством. Он написал несколько философских трактатов и целый ряд выдающихся музыкальных произведений.

Все это, плюс военные победы Великого Фрица, превратили Пруссию из второразрядного королевства в ведущую европейскую державу. За время его правления территория Пруссии удвоилась.

Умер Фридрих Великий в своем любимом дворце Сан-Суси в Потсдаме 17 августа 1786 года и был похоронен рядом со своим отцом, Зольдатенкайзером.

60

Soldatenkaiser – «солдатский император» (нем.)

15 октября 1755 года. Королевство Пруссия.

Потсдам. Дворец Сан-Суси

Генерал-фельдмаршал Джеймс Кейт

– Вы уверены в правдивости сведений, которые были получены вами из Петербурга? – спросил король.

Он взглянул на меня снизу вверх, склонив голову чуть набок, став при этом похожим на любопытную ворону, услышавшую писк мыши под ворохом осенних листьев.

– Ваше величество, – ответил я, – вы ведь знаете, что в России, которой я прослужил без малого двадцать лет, у меня осталось немало друзей. И они по мере возможности снабжают меня информацией о том, что происходит в России и во дворце императрицы Елизаветы. Сведения, полученные мною, абсолютно точные. Впрочем, я прекрасно понимаю вас – я и сам сперва не поверил тому, что мне стало известно. И лишь получив подобную же информацию из других источников, я поспешил сообщить ее вам.

– Значит, в Новом Свете появились русские военные, которые в союзе с французами воюют против англичан… – задумчиво произнес король. – Как вы полагаете, Кейт, они посланы туда императрицей Елизаветой? Или это искатели приключений, на свой страх и риск отправившиеся в захваченную британцами Акадию и там нанятые французами для войны против их врагов?

– Ваше величество, я не могу сейчас ответить на ваши вопросы. Мне понадобится какое-то время, чтобы послать письма с просьбой уточнить информацию, которая вас интересует, и получить ответ.

– Кейт, вы должны понять, что сейчас, когда я должен принять судьбоносное решение в преддверии решающей схватки с проклятой Австрией, мне необходимо точно знать, кого мне взять в союзники. Возможно, это будет Франция. Пусть Пруссия и сражалась против нее, когда русские пытались посадить на варшавский трон саксонского курфюрста Августа [61] , а король Людовик XV пытался сделать главным в Польше своего тестя Станислава Лещинского. Но уже во время первой войны за Силезию [62] вместе с нами против австрийцев сражались французские войска маршала Бель-Иля. Во время второй войны за Силезию [63] французы были на нашей стороне, а британцы оказались в стане наших противников. Австрия никогда не простит мне того, что Силезия стала прусской. И она готовит новую войну, сколачивая союз против моей любимой Пруссии. Мне надо тоже найти надежных союзников для войны против Австрии. Или хотя бы добиться нейтралитета от тех стран, которые могут стать моими противниками.

61

Война за польское наследство. 1733–1735 гг.

62

Первая Силезская война. 1740–1742 гг.

63

Вторая Силезская война. 1744–1745 гг.

– Я понимаю вас, ваше величество, – произнес я, на мгновение задумавшись. – Вы имеете в виду Россию, которая в настоящее время тоже еще не определилась с союзниками. Только вот захочет ли она воевать в Европе? С польскими и шведскими проблемами она уже разобралась. Швеция после разгрома под Гельсингфорсом больше не собирается силою оружия возвращать свои земли, утерянные еще во времена Карла XII. В Польше же правит ставленник русских саксонский курфюрст Август. У России есть постоянный противник – турки, которые регулярно натравливают своих вассалов – крымских татар – на ее южные рубежи. Поверьте, ваше величество, я хорошо знаю, что такое татарский набег. Ведь я три года был наместником в Малороссии и даже гетманом казаков.

– Но, как я слышал, – осторожно произнес король, – канцлер Бестужев находится под сильным влиянием австрийцев. И, вполне вероятно, он сможет убедить императрицу Елизавету поддержать эту ханжу Марию-Терезию. Против меня выступит «бабий альянс»!

Король расхохотался, но глаза его оставались серьезными. Я знал, что он на дух не переносит женщин, и дворец Сан-Суси, что в переводе с французского означает «Без забот», остряки прозвали «Sans femmes» [64] . Даже свою супругу, королеву Елизавету Кристину Брауншвейгскую, Фридрих отправил в королевский дворец в Берлине.

64

«Без женщин» (фр.).

– Однако, ваше величество, – ответил я, – для Пруссии было бы крайне нежелательно вступление в войну против нее России. Эта огромная страна с превосходной армией, которая могла бы сотворить немало неприятностей Пруссии. Поверьте мне, я хорошо знаю русских…

– Я полностью согласен в вами, Кейт, – задумчиво сказал король. – Знали бы вы, сколько сил и времени я трачу на то, чтобы найти выход из этой непростой ситуации. Помнится, поступая на службу Пруссии, вы поставили одно пренепременное условие – не посылать вас против русских…

– Да, ваше величество, именно так. Я очень многим обязан России и русским, и потому мне не хочется проливать их кровь.

– Кейт, я прошу вас, да-да, не удивляйтесь – я, король, прошу вас, – сделайте так, чтобы России не пришлось воевать с Пруссией. Используйте ваши личные связи, связи ваших братьев – вольных каменщиков [65] , словом, все, что позволило бы мне добиться нейтралитета России в будущей схватке с Австрией. Ну а что касается Франции и Британии… Тут, Кейт, все будет зависеть от политической ловкости, с помощью которой я выберу себе выгодного для Пруссии союзника. И потому известия, полученные вами о русских, воюющих в Новом Свете против Англии, для меня очень ценны. Я с нетерпением жду информации, которая прояснит, что, собственно, там происходит…

65

В России генерал Кейт одно время возглавлял петербургскую масонскую ложу.