Жаркая страсть

Джек остановился. Отрешившись от тревожных мыслей, она тоже замерла и взглянула на него. Джек повернулся лицом к воде, и Клэрис вдруг увидела, что они находятся у того места, где лес отделяет последние поля поместья от дороги и моста. На деревьях только что распустились листочки, и солнечный свет, пробиваясь сквозь них, ложился на землю яркими пятнами. Здесь и птицы пели громче, зато журчания ручья почти не было слышно.

— В детстве это было моим любимым местом. Я часто приходил сюда удить рыбу.

— Один?

— Как правило. Деревня довольно далеко. Да и ферм поблизости нет. Местным мальчишкам, чтобы добраться сюда, приходилось идти через земли поместья, а они смертельно боялись Крукшанка, нашего старшего егеря.

— Я тоже часто хожу этой дорогой, — пробормотала Боадицея. — Здесь так пустынно…

Именно поэтому он завлек ее сюда.

— А вы рыбачите? — неожиданно спросил Джек.

Брови Клэрис удивленно взлетели.

— Представьте себе, да.

— Еще одно занятие, которое не рекомендуют дочерям маркиза, — сообщил он.

Клэрис рассмеялась и снова пустилась в путь.

— У меня три старших брата. В детстве они при первой удобной возможности брали удочки и исчезали на весь день.

— А младшая сестра следовала их примеру?

Клэрис наклонила голову:

— Естественно, тоже исчезала. И куда чаще, чем хотелось бы мачехе. Впрочем, она и была одной из главных причин, по которым я сбегала из дома.

— Вы с ней не ладили?

— Нет. К полному ее отвращению, я никогда не была склонна становиться приличной маленькой леди. Во-первых, я никогда не была маленькой. И конечно, мне всегда заявляли, что рыбалка — только для мальчиков, что еще больше меня ожесточало.

Джек улыбнулся, представив, как молодая Боадицея, никого не слушая, упрямо идет своей дорогой. Должно быть, воля и решимость были врожденными ее качествами.

Они бесшумно ступали по тропинке. Солнце зажигало гранатово-красные отблески в ее темных волосах. У Джека чесались пальцы. Вот бы запустить их в шелковистую массу ее волос! Погладить затылок. Эти беззащитные, обнаженные изгибы…

Он одним шагом перекрыл расстояние между ними. Поймал ее за руку и привлек к своей груди.

Она удивленно посмотрела на него, но тут же, что-то поняв, тихо охнула. Джек сдержал самодовольную, чересчур голодную улыбку:

— Мы еще не отпраздновали победу над Джоунзом!

Клэрис не отстранилась. Джек не заметил в ней ни возмущения, ни сопротивления.

— Не отпраздновали, — спокойно согласилась она.

Она слегка задыхалась, но в прелестных глазах не было ни страха, ни трепета. Ее прямой взгляд послал по его телу молнии желания. Клэрис выжидала, словно желая увидеть, что он сделает.

— Думаю, нам следует отпраздновать, — прошептал Джек, наклоняя голову.

— Я тоже, — выдохнула она, подставляя губы.

Глава 7

Поцелуй начался совсем невинно: легкое прикосновение губ. Но это длилось не более секунды. Жажда обрушилась на них, неожиданная, непредвиденная, и стала пожирать ярким пламенем. Их губы словно сплавились. Джек сжал руки, Клэрис теснее прижалась к нему, и он ощутил охвативший ее восторг.

Он продолжал ласкать ее, подогреваемый откровенным огнем в глазах, безмолвным, но красноречивым зовом. Она хотела его точно так же, как он ее, ими владела одна страсть, одна потребность. Потребность, кружившая голову, требующая единственного завершения. Завершения, которого оба откровенно желали.

Клэрис судорожно обняла его за шею, запустила пальцы в волосы, отдаваясь беззаветно и добровольно. Ее желание выражалось каждым движением тела, каждой лаской языка. Ответное желание ревело в его крови, отзывалось в кончиках пальцев.

Здесь. Сейчас. Он жаждал, ощущал свое желание не только в пульсирующей твердости его тела, но и в ее жаркой мягкости.

Но… те же инстинкты, которые помогли ему выжить в течение тринадцати долгих лет, снова ожили. Вряд ли кто-то забредет сюда, однако они находятся на открытой местности. Взять ее прямо на траве… слишком опасно. К тому же им придется путаться в одежде, что помешает самым пылким ласкам. А Боадицея непременно должна быть обнажена, когда он впервые погрузится в нее. Он тоже хочет быть совсем голым, чувствовать нежность ее кожи, чувствовать, как атласная гладкость бедер сжимает его бока, когда он станет объезжать ее…

Не здесь. Не сейчас. По крайней мере не так. Стратегия и тактика давно стали его второй натурой. Он не думал, он просто знал, когда снял с Клэрис шляпу и уложил ее на густую траву. Пока этого будет достаточно. Клэрис жадно вдыхала терпкий запах смятой ее телом травы, ощутила мгновенную прохладу, тут же сменившуюся жаром. Потому что трава нагрелась под ней. И под ним. Он весь состоял из горячих упругих мышц: гибкая сила и откровенная мужественность. Клэрис была способна думать лишь об одном: как бы поскорее прижать ладони к его голой груди. Но этому пока не суждено случиться. Джек лег рядом, приподнялся на локте и продолжал терзать ее губы. Он так близко, но этого недостаточно. Ей не терпелось ощутить его тяжесть. Она пыталась притянуть его к себе, но он не поддался. Вместо этого он положил руку ей на грудь.

Наслаждение, чистейшее и резкое, пронзило ее. Украло дыхание, заставило выгнуть спину и налечь грудью на его ладонь. И Джек принял это как должное. Пальцы гладили, ласкали ее сквозь тонкий муслин, Нашли сосок и стали теребить.

Клэрис забыла о необходимости дышать. Голова кружилась, мир куда-то плыл, и она изнемогала под натиском ощущений, которые он пробуждал в ней.

Так вот он какой, чувственный восторг! Наконец-то. Ее тело ответило, распускаясь, как розовый бутон под солнцем. Джек пылал. Она жаждала. Он давал, она брала. По крайней мере, так казалось.

Он ловко расстегнул ее лиф, и тонкий муслин соскользнул, увлекая за собой батист сорочки. Жесткая ладонь вобрала чувствительный атлас ее груди. Клэрис вздрогнула от внезапного осознания, от предвкушения и ожидания чуда.

Но тут Джек отстранился. Прежде чем она смогла решиться открыть глаза, что-то мягкое прикоснулось к ее обнаженной коже. Горячие губы обожгли грудь, и у нее снова перехватило дыхание. Сосок обдало нестерпимым жаром, и Клэрис скорее почувствовала, чем услышала рычание удовлетворенного хищника.