Жарко вдвойне

Повисло тягостное молчание.

Я часто производила такой эффект.

– Ром, - позвала его Лексис, и мне стало ясно, что она в ярости.

Не желая слышать ответ Рома, я повернулась к ним и сказала:

– Вообще-то, не важно, всё ли у Коди под контролем. Меня назначили главной на это дело, поэтому я твой начальник. Вернее, ваш начальник. И я приказываю вам завтра утром допросить жертв Осушающей Девушки. И к полудню в офисе Джона должен лежать отчет. Мы сравним показания и решим, что делать дальше. О, и вот еще что: если вы не появитесь, то узнаете, что из себя представляет злая Белл.

Ром больше не казался мне изумленным. Он явно забавлялся ситуацией и с интересом ждал, что еще может вылететь из моего рта.

Потом усмехнулся, скорее даже насмешливо фыркнул:

– То есть ты хочешь сказать, что мы с ней еще не знакомы?

– Разумеется, нет.

Глава 5

Всю дорогу ко мне домой мы с Коди хранили гробовое молчание. Ехали в тишине, не включая радио. Ну, не было у меня желания вести непринужденную беседу, и Коди, скорее всего, почувствовал это.

А чем были заняты Ром и Лексис в данный момент? Неизвестность убивала меня. Мне казалось, что в мою грудь вонзили нож и медленно толчками погружали лезвие все глубже, проворачивая его внутри моего тела.

Коди припарковался на обочине, и мы пошли к крыльцу. К дому, где жили мы с Ромом. Не то, чтобы он помнил об этом. Негодяй.

Во мне вспыхнула мерцающая искорка гнева. Хорошо еще, что в этот раз на кончиках пальцев не показался огонь. Говоря по правде, гнев был лишь одной из составляющих эмоционального коктейля, бушевавшего во мне. Ревность, любовь, ненависть, грусть, надежда и беспомощность раздирали меня на части, но это не спровоцировало появление льда, ветра или грязи. Странно. Наверное, мои способности решили взять тайм-аут. А может снова барахлят? Ведь я никогда еще не была так далеко от Рома и его любви, как сейчас.

Пожалуй, мне не стоило покидать его. Пожалуй, лучше было бы остаться с Ромом, пробуждая его чувства, подсказывая на подсознательном уровне, за что он обожал меня. От этой мысли, мои глаза широко распахнулись. Ну, конечно же! Именно так мне и следовало поступить. Ведь память лучше восстанавливается, если на зрение и слух постоянно воздействуют воспоминания.

Хлопнув в ладоши, я начала разрабатывать план действий, собираясь намертво прилипнуть к Рому.

– С учетом последних обстоятельств, это будет довольно болезненно.

– Что именно? – спросил Коди.

Ой. Я не собиралась произносить это вслух.

– Ничего интересного. – Я поднялась по ступенькам и остолбенела. На пороге дома стояла ваза из янтарного стекла, перевязанная изумрудно-зеленым бантом, с букетом из розовых, фиолетовых и небесно-голубых орхидей. Мне всегда нравилось цветочное разнообразие. Неужели их прислали специально для моей гостиной?

Я подбежала и присела рядом с подарком, закрыла глаза и глубоко вздохнула. Освежающий летний бриз овеял меня, на мгновение заставив позабыть уныние.

– От кого они? – поинтересовался Коди.

От Рома. Может же девушка надеяться?

– Сейчас посмотрим. – Моя рука слегка дрожала, когда я потянулась за карточкой, когда же я вынимала ее из конверта, крупная дрожь сотрясала уже все мое тело. – Прекрасные цветы для прекрасной женщины, – прочитала я вслух. – Надеюсь, что они понравятся вам так же, как вы – мне. Навеки ваш. – Я почувствовала, как меня охватывает разочарование, так как Рому я в данный момент совсем не нравилась, и посмотрела на Коди. – Не подписано.

– Постой, Ром мог…

– Нет, не мог. Ром бы подписался.

Коди пожал плечами с видом: «Я старался» и произнес:

– Да. Он бы не позволил кому-то присвоить лавры за проделанную им работу. Это я знаю по своему опыту.

В душе я надеялась, что Коди солжет и не согласиться со мной.

– Так кто это? Я знаю только одного человека, которому я нравлюсь, точнее, нравилась, – это Ром. – Печально, но я не могла избавиться от глупой надежды, к которой теперь примешивалось разочарование. – Как думаешь, он мог вспомнить все обо мне за прошедший час, позвонить из ПИРа и срочно оформить заказ на эти цветы, но у него не было времени, чтобы добавить свое имя, так что он…

Коди покачал головой, глядя на меня добрыми глазами.

– Не хотелось бы разрушать твою веру, Погодная девушка, но Ром их не присылал. Он заявился бы к тебе с ними лично. Голым. Вы двое всегда вели себя чертовски непристойно.

После его слов моя надежда полностью испарилась, оставив лишь оглушительное отчаяние. Ром брал все, что хотел и когда хотел. И я любила это в нем. Коди была прав: если бы он решил подарить мне цветы, то не глядя, сунул бы их мне в руки, нетерпеливо вздернул мой подбородок, и завладел бы моими губами в жадном голодном поцелуе.

Во всяком случае, я именно так себе это представляла. До сих пор цветы мне присылал только мой отец. Так что, несмотря на мечты, я знала, что Ром посчитал бы такой презент «слишком простым». Он предпочитал серьезно относиться к выбору подарка, чтобы тот имел особую значимость для получателя.

– Может, это ты прислал? – спросила я.

Коди мило улыбнулся:

– Прости, но это не я. Во-первых, мне бы такое и в голову не пришло. А во-вторых, ты не в моем вкусе.

Ох. Я это знала, но в данный момент его ответ не прибавил мне оптимизма – вторая отставка за столь короткое время.

– А какая я?

– Ты принадлежишь другому.

Еще совсем недавно это было именно так. А сейчас… сейчас я уже не могла так сказать. И поэтому чувствовала себя паршиво.

– А, может, это Таннер прислал?
– предположила я.

Коди расхохотался:

– Ты его ни с кем не путаешь? Он бы написал в карточке, что у тебя классные сиськи.

Тоже верно. Будучи все еще в замешательстве, я взяла вазу и поднялась на крыльцо.

– У меня заняты руки, а ключи – в сумочке. Не мог бы ты их достать?

– С удовольствием, – ответил он и принялся Бог знает сколько рыться в ней, бормоча: – Какого черта ты сюда положила?

В итоге ключи были найдены, и Коди открыл дверь.

Наконец-то я дома.

– А сейчас ты готова поговорить? – спросил Коди.

– Все зависит от темы разговора. – Я двинулась прямиком на кухню. Кто все-таки прислал мне такой замечательный подарок? Ваза великолепно смотрелась в центре стола, инкрустированная небесно-голубыми кристаллами, подобными тем, что украшали столешницу, на которой она сейчас стояла.