Жатва душ. Остров мертвых

Расхохотавшись, Игнат ударил кнутовищем по ладони, а Макс почесал обмотанное скотчем предплечье и надулся.

Игнат примирительно поднял руки, щербато осклабился и просипел:

— Без обид, мужики! Мы вам помогли, потому это наша добыча.

Кого-то он мне неуловимо напоминал… характерные жесты, заискивание… Точно, шакала Табаки из «Маугли». А чистильщик Волошин рядом с ним как тигр Шер-Хан. Вроде бы все справедливо и шутка про Человека-пакета не самая неудачная, да и вообще — спасибо им за спасение, но происходящее мне не нравилось. Что-то в их поведении настораживало.

Тем временем Маша подбежала к Максу, осмотрела его рану. Я направился к кустам, в которые нырнул Крош, протянул руку и позвал питомца, не рассчитывая, что он вернется — это после всего произошедшего-то!

— Эй ты, типа чистильщик! — окрикнул меня Волошин. — Харэ шустрить! Сказал же — добыча наша…

Задвигались веточки, и ко мне выскочил мокрый Крош, запрыгнул на ладонь. Я перехватил его, отмечая, что еще недавно он был как пушинка, а теперь еще прибавил в весе, и показал котенка Волошину, думающему, что кто-то покусился на его добычу.

— У меня котенок.

Чистильщик ударил себя пятерней по лбу, ругнулся, развернулся и ринулся к бездушному. Проткнул его пикой, выточенной из арматуры, пригвоздил к земле и ударил топором. Набросившегося на него сзади филиппинца просто откинул ударом ноги, а потом, как насекомое, пришпилил иголкой к земле и размозжил череп умелым ударом топора.

Вторая пара спасителей действовала похожим образом: один работал на дистанции, сбивая бездушных с ног кнутом, второй тут же добивал их пикой и топором. Потом напарники менялись ролями. Я заметил, что щитами они не пользовались. Да и зачем им щиты, когда так слаженно «чистят» землю от опустевших оболочек?

Сергеич, потирая прокушенную шею, подошел ко мне, по другую руку встал Макс — бледный, с дрожащими губами, он все еще зажимал рану на шее ладонью, хотя кровь уже не сочилась. Маша встала чуть за спину, взяв меня за руку.

Здоровяк Волошин, судя по профилю, был главным. Уперев руки в бока, он крикнул:

— Тетыща!

— А? — откликнулся Макс, разинув рот. — Что?

Но Волошин смотрел вообще в другую сторону.

— Тетыща, харэ резвиться! Наша очередь мочить кадавров! Введи новеньких в курс дела — и на базу!

— Так точно, — отозвался мужик со странным прозвищем Тетыща.

Его напарник присоединился к истребителям бездушных, а он направился к нам.

— Ишь ты, — восхитился Сергеич. — Гляди, Максимка, еще один Тертышный! Мож, родня твоя?

— Тетыща, не Тертышный, — объяснил я обоим, глядя на «родню» Макса.

Жилистый мужчина с кнутом и в мотоциклетном шлеме одет был в гражданское: темные джинсы и белая футболка. Я смотрел на приближающуюся фигуру, а Сергеич недобро разглядывал Шер-Хана и Табаки, убивающих двух набросившихся на них зомби.

— Это в-военные? — прошептал Макс, почему-то заикаясь.

— Разве что на отдыхе, — ответил я, вытирая забрызганную кровью биту о траву.

Профиль Тетыщи говорил, что он тоже чистильщик, причем не уступающий Волошину:

Константин Егорович Бергман, 47 лет

Чистильщик 7-го уровня: 100 %.

Вчера этого мужчину мы точно не видели, и чистильщик был только один. Подойдя к нам, Бергман снял шлем и, определив во мне главного, обратился:

— Знакомиться не будем, у нас на лбу все написано.

Это был коротко стриженный мужчина с неподвижным лицом терминатора. Уголки его глаз были опущены, губы — плотно сжаты, серые глаза не мигали. Но выглядел он гораздо моложе своих лет, максимум на тридцать пять…

И тут до меня дошло. Тетыща — это же Т-1000! Терминатор из жидкого металла! Прозвище стопроцентно было в тему, Бергман не только мимикой — вернее, ее отсутствием, — но и внешне очень напоминал актера из второго «Терминатора».

— У нас написано, но у меня в отряде три претендента, — сказал я, сажая котенка на спину, и он тотчас шмыгнул в рюкзак.

Тетыща проигнорировал мою реплику, скользнул взглядом по Сергеичу и Максу, на Машу смотрел чуть дольше, и на его непроницаемом лице появилось что-то типа сожаления. Пришлось мне представить его самому:

— Сергеич, Макс, Маша, это Константин Егорович Бергман. Чистильщик.

— Здрасьте, — сказал Макс.

Сергеич протянул руку, но Бергман ее проигнорировал. Вместо этого он, молча осмотрев раны Макса и Сергеича, кивнул своим мыслям, с минуту помолчал и выдал:

— Предлагаю присоединиться к нашей группе. Она насчитывает восемнадцать крепких мужчин и трех женщин, возраст — от двадцати до пятидесяти пяти лет.

— А кто у вас главный? — поинтересовался я.

— Не я. И не Волошин. Потому окончательное решение не принято. Идем.

— Эй, мужик, — окликнул его электрик. — Я Михаил, ваще-то. Ты чё такой невежливый?

Макс толкнул его в бок:

— Успокойся, Сергеич! Все же хорошо!

Электрик его проигнорировал, собираясь возбухать и дальше, но Тетыща развернулся, холодно представился еще раз и пожал протянутые руки. Конфликт был исчерпан.

Закончив формальности, Бергман зашагал к повороту, где стоял джип. Ну надо же! Странный какой тип. Точно военный — вон выправка какая. Язык не поворачивался назвать его Константином или Тетыщей — только «товарищ майор» или «товарищ полковник».

— Спасибо, что помогли, — проговорил я ему в спину.

Он обернулся, подождал, пока мы его догоним, и ответил:

— Это наш прямой долг: находить выживших и объединять под крылом тех, кто может их защитить. Уверен, вы поступили бы так же.

Глава 34. Каждая жизнь на счету

Как все хорошо складывается! Совсем недавно меня сжигала мысль, что мы не поможем группе гуру, и Карину и Элеонору живьем сожрут зомби, а вот как оно обернулось! Да, они совершили подлость по отношению к Маше, но имеем ли мы право желать им смерти? Думаю, этим ребятам только в радость вызволить беспомощных, да и женские руки им нужны. «И не только руки», — сыронизировал внутренний голос.

— А мы пытались подать сигнал на материк, — заискивающе пробормотал Макс, заранее набивая себе цену. — Я сисадмин отеля «Эвелин»… Э, то есть бывший, но зато я тут все знаю! Так вот мы залезли в маяк, я долго там все настраивал, и наконец получилось, но нам никто не ответил, потому что, видимо, во всем мире так!