Жажда Перворожденных

– Всё настолько серьёзно? – напрягся попаданец. – И что делают с этими колдунами в Мезоберeзо… Мизулино… Мосберeзо… Тёмном городе?

– Хе-хе-хе, мало кто из смертных может с первого раза выговорить, свинка, – благодушно рассмеялась эльфийка, пристально наблюдая за выражением лица своего, пока ещё неофициального «раба». – Но ты и так довольно удивительный. Не каждый человек в здравом уме захочет учить эльфийский, особенно тёмное наречие, а ты на нём говоришь почти без акцента. Ещё и гоблинов понимаешь, у которых не язык, а сплошная хаотичная мешанина. Мне, действительно, очень сильно повезло заполучить такого ценного, послушного, любящего свою госпожу раба. С радостью бы тебя побаловала, но пока не время…

Сопровождались слова Эрелуне нежными поглаживаниями попаданца по его растрепанной шевелюре. Вроде и неплохо, но ощущение того, что его воспринииают эдаким «пёсиком», немного раздражало Александра.

– Спасибо за похвалу, но что на счёт колдунов? – вернул разговор обратно в нужное русло парень. – Что с ними делают жрицы?

– Даже не надейся, – ехидно фыркнула лисичка. – Наверняка ничего хорошего.

– Я только слухи слышала, – неуверенно сказала девушка. – Всё зависит от силы существа, с кем колдун заключил договор. С некоторыми из них переговоры ведёт сама Ллос, требуя за возвращение контакторов определённую цену. Если приходят к согласию, то колдуна возвращают туда, откуда взяли, если же нет… то он становится игрушкой Ллос, её прямых потомков или верховных жриц. Пусть до душ колдунов им не добраться, зато всю свою фантазию и неудовлетворённость они вымещают на их телах. А чтобы ещё больше насолить не согласившимся с выкупом своих подопечных хозяйкам, продлевают жизнь колдунам с помощью магии, алхимии, а то и Благословением самой Ллос. Их же игрища записываются на кристаллы памяти, затем отправляются владелицам проданных душ, чтобы они ещё острее осознавали цену своей несговорчивости.

– Как-то это совсем бесчеловечно… – хмыкнул попаданец, мысленно коря себя за ожидание рассказа о филиале Освенцима в реалия магического мира, а не хентай обратной НТРовской направленности. Тоже жестоко, конечно, но всё равно добрее всего того, чем так радостно упивается человечество родного несостоявшемуся герою мира.

– Конечно бесчеловечно, – нахмурилась эльфийка. – Мы дроу, а не какие-то короткоживущие людишки!

– Так я же тоже человек…

– Нет, ты свинка, – отвела взгляд Эрелуне. – Это другое… понимать надо, – впрочем, после применения двойных стандартов эльфийка долго не смущалась. Ей больше было интересно, откуда, всё же, попаданец черпает свои магические силы. – Но если ты не маг, не колдун, то, наверное, чародей? Неужели одного из твоих предков изнасиловала драконица?! Хотя нет, чешуи на коже не видно… или она под одеждой? Слышала я, что у драконокровных, порой, мужество по драконьи величественное… сейчас это и проверим! Снимай штаны!

– Не трахал моего деда дракон! – схватился за пояс парень, пятой точкой осознавая, что если поддаться порывам дроу, то всё может моментально скатиться в безудержный разврат. – Он его тоже не того… нет у меня чешуи. И драконьей крови тоже нет.

– Я знаю, но тебя забавно поддразнивать, свинка, – усмехнулась дроу. – Будь у тебя чешуя с драконьей родословной, мы бы никогда здесь не встретились. Драконокровных сразу перепродают.

– Кому?

– Драконам, кому ж ещё, – пожала плечами эльфийка. – Пусть у них и есть фетиш на всяких смазливых принцев, могучих рыцарей с большим копьём, сладкоголосых бардов и богатых торговцев, покрытые чешуёй да способные разговаривать на драконьем без долгого болезненного обучения – тоже весьма и весьма ходовой товар. Особенный смак имеют драконокровные, чей предок был… или является из более сильного или враждебного подвида, таких расхватывают, как бесплатный эль во время праздника.

– Ох, у вас даже драконы неправильные… – тяжело вздохнул парень, чья картина мира в очередной раз дала трещину.

– В твоём мире драконов вообще нет, как и эльфов, – хмыкнула лисичка. – Не тебе судить, что правильно, а что нет.

– Но если ты не колдун, не чародей, не маг… то как ты тогда вообще можешь творить заклинания? – поинтересовалась эльфийка, прикинув что-то в уме. – Или в тех заснеженных землях, откуда ты явился, есть свои… нестандартные практики?

– Да, можно и так сказать, – ответил попаданец, на ходу придумывая ложь поубедительнее. – Я же рассказывал о том, что вместо медведя, как положено любому достойному гардариканцу, мне досталась лиса странной расцветки, верно?

– Об этом ты говорил, – кивнула дроу.

– Ну, эта зверюшка стала моим фамильяром, – почесав затылок, признался несостоявшийся герой. – Точно не знаю, как это работает, но она что-то вроде моей магической книги. Нашептывает нужные знания… хотя нет, она говорить даже не умеет… просто в один момент знания сами в голову приходят. Трудно объяснить.

– Так, погоди, – нахмурилась эльфийка, начав осматривать пыльную комнату внимательным взглядом. – Она что… с тобой? Здесь?

– Ну да, – не стал скрывать Александр. – Умеет хорошо прятаться, а иногда и невидимой становиться. И это её волос ты нашла в моей постели. К слову… а зачем ты вообще копалась в моей кровати?

– Заниматься самоудовлетворением на пропахшем мужчиной бельё намного приятнее, – даже не стала скрывать своих порочных наклонностей Эрелуне. – Но что важнее, с тобой в одной постели спит какая-то самка лисы! Эта течная сука… как она вообще смеет?!

– Ну, мне надо было её как-то прятать от чужих глаз… – начал было оправдываться попаданец, но вспомнив, что о разумности кицунэ знает только он сам, наоборот, возмутился. – Погоди, а почему тебя вообще возмущает тот факт, что я сплю со своим фамильяром? Она просто немного волшебная умная зверюшка, по сути питомец. И зоофилией я не страдаю.

– Ты тоже немного волшебная свинка, по сути питомец, – словами несостоявшегося героя ответила дроу. – Но со мной ты не спишь! Это раздражает…

– Но это же глупо! – продолжил возмущаться Александр, используя, как ему казалось, неоспоримые аргументы. – Я не трахаю свою лису! Она просто лежит рядом, иногда я её глажу, не более! Какой смысл вообще ревновать к животному?!

– Уж лучше бы ты её на свой стручeк натягивал, чем в одной постели спал… и гладил… – насупилась девушка, сложив руки под грудью. – И снова ты низводишь чудесный акт нежной близости до банальных сношений!

– То есть, ты не против, если я буду с другими девушками заниматься сексом ради удовлетворения, но любить должен только тебя?

– Нет, это значит, что я прикую тебя к постели, а если будет очень плохое настроение, сломаю ноги, – пригрозила дроу. – А этих самых «девушек» продам Абсоламским купцам, чтобы до конца своих жизней в поясах верности гаремам султанш прислуживали! Но это только, если сразу их не прикончу… Не порти мне настроение такими вопросами, свинка, а не то придётся мне заняться воспитательной поркой, как Dungeon-строй завещал.

– Кто-кто завещал? – услышав очередное название, переведённое лишь частично, поинтересовался несостоявшийся герой, делая пометку, что лучше лишний раз Эрелуну не заставлять ревновать. Сие может быть чревато побоями…

– Не кто, а что, – всё ещё была раздражена девушка. – Древний свод правил по построению крепкой связи между рабом и госпожой. Как говорят, его написала первый матриарх, когда мы, дроу, отмежевались от этих лесных слюнтяек. И почти четверть этого мануала посвящена многообразию наказаний непослушных, или просто расстраивающих своих хозяек рабов, – впрочем, как только эльфийка закончила с объяснениями, то разозлилась ещё сильнее. – Не смей переводить тему! Яви мне эту суку лохматую, немедленно!

– Подчинись, – утомленно вздохнула кицунэ. – Лучше не спорь сейчас, иначе рискуешь, и правда, быть ФЫР. Это тоже опасно… однажды почувствовав полную над тобой власть, она уже не будет к тебе прислушиваться, только приказывать и доминировать.

– Черт, как всё это муторно… – вздохнул про себя попаданец. – Но теперь, хоть, начинаю понимать, почему эльфиек никто не любит. Особенно дроу…

– О, поверь мне, партнёр, истоки всеобщего мужского презрения намного глубже, чем ты можешь даже вообразить, – таинственно заявила кицунэ. – Ну же, зови. Я со всем разберусь.