Жажда

Какое дело мне было до новеньких, если я с ужасом представляла, как быстро пролетит этот учебный год, а переезд обратно в деревню и свадьба станут неминуемы? Для меня же это будет началом конца!

А еще я переживала, что минимум месяц после каникул не смогу нормально сидеть, ведь следы от «летней порки» не спешили зарубцовываться.

Я вяло следила за одногруппниками, которые набросились на Данила с расспросами о столичной жизни, как уловила на себе его внимательный взгляд. Новенький продолжал лениво удовлетворять всеобщее любопытство, даже тон его голоса не поменялся, но вот глаза… В них светилось нечто такое, отчего дрожь впервые прошла по моему позвоночнику.

И я бы не назвала это праздным любопытством.

Казалось, что Данил ловил каждую эмоцию, что появлялась на моем лице с жадностью голодающего. Его руки крепко вцепились в край парты, будто в данный момент он страдал он невыносимого головокружения.

Я провела рукой по волосам, пытаясь отогнать нелепые фантазии.

С чего вдруг решила, что он смотрел именно на меня, а не на кого-то из девчонок, что стояли поодаль за спиной?

Еще до начала первой лекции Данил вышел, так и не вернувшись в тот день на пары.

Шла в общагу я поздно вечером, у Ларки в нашей комнате как раз намечалось внеплановое свидание, и она попросила меня прийти попозже. Делать было нечего, пришлось отсиживаться в библиотеке.

Когда в парке почти рядом со мной послышался хруст веток, я чуть не кинулась наутек. Показалось, что Сергей настиг меня и здесь, решив растянуть свои воспитательные меры на целый год. Еще хотя бы месяц «уроков» и я бы не выдержала.

К моему безмерному удивлению и облегчению из кустов появился не Сергей.

Данил.

Он непринужденно завел беседу, будто мы были знакомы, как минимум тысячу лет и предложил провести до общаги, сославшись на то, что одиноким хорошеньким девочкам небезопасно в одиночку ходить по вечерам.

Я безразлично пожала плечами.

После того шока, что испытала в ожидании появления жениха, мне было все равно, кто будет шагать со мной рядом.

Лишь бы не Сергей.

Говорить с Данилом оказалось легко и интересно. Мы не переходили на личные темы, обсуждали искусство и место художника в современном мире. Новенький оказался начитанным, но и я на данные темы могла изливаться часами.

Рядом с одногруппником было спокойно и уютно, вот только то, что я дважды заметила, как он пытался понюхать мои волосы — настораживало.

После того вечера мы с Данилом совершенно не общались. В университете он на меня не обращал никакого внимания и, казалось, даже злился, если мы оказывались в одной аудитории слишком близко.

А мне и вовсе компания не требовалась.

Я вплотную занялась поиском альтернативного выхода из роли пока еще незаконной жены.

Следующее наше общение с «новеньким» случилось здесь, на острове. Так почему же уже второй человек закидывал мне ревностные подозрения?

Думать об этом больше не хотелось. Я чувствовала себя неимоверно усталой от того, что постоянно пыталась отыскать рациональный ответ всему, что случалось в моей жизни.

Ответов ведь не было.

А свинцовая усталость крепко придавливала плечи, мешая свободно дышать.

В ту ночь так и не удалось уснуть спокойным сном, долго еще терзалась вопросами. Все они, как правило, сводились к одному и тому же — почему я позволила Сергею сотворить с собой такое? Ведь если раньше мне хотелось летать, мечтать, строить планы на будущее, то сейчас я больше походила на машину с автоматической коробкой передач. Вся моя жизнь свелась к необходимому минимуму: поесть, выучить, сдать, поспать, поесть, выучить… и так по кругу бесконечное количество раз.

Забылась я где-то перед рассветом, уставшее тело все же взяло верх над разумом.

Кто бы ни говорил, что утро вечера мудренее — он нагло врал.

Голова казалась тяжелой, соображала я с трудом и очень медленно, а один взгляд в маленькое зеркальце, что захватила с собой, заставил охнуть. Даже в гроб мертвецом кладут краше. Да и вчерашняя розовая отметина от оплеухи «зацвела», превратившись в голубоватый синяк, а надтреснутая нижняя губа немного припухла.

Никак не ожидав, что и бессонная ночь оставит на моем лице признаки восставшего зомби, в первые минуты я растерялась. А потом махнула рукой и выбралась из палатки на свежий воздух.

Хоть и не хотелось никого случайно сделать заикой от увиденного, но последнее дело, которым я собиралась здесь заниматься, скрывать следы усталости под макияжем.

Закон подлости вновь был на моей стороне.

Первым кого я встретила на улице, оказался Данил.

Он окинул меня тревожным взглядом, уже привычно нахмурился, и с его губ сорвалось ругательство.

Сделав вид, что не только помертвела за ночь, но и оглохла, я молча прошла мимо него.

Данил не стал мучить меня ненужными расспросами, за что в груди шевельнулось нечто похожее на благодарность.

Только вот неприятности не собирались заканчиваться.

Пока я пыталась умыться ледяной озерной водой, в лагере раздался истошный визг. Оказалось, что на палатку, где как раз переодевалась Регина, упала огромная еловая ветка. Одногруппница чудом уцелела. Макс участливо помогал ей справиться с шоком, а Данил со странно довольным видом, стоял в стороне, наблюдая за всеобщей суетой.

Но терпкий вкус ужаса я целиком ощутила на вторые сутки пребывания на острове. Лодка, на которой мы сюда переправились через глубокое озеро, пропала.

Мобилки в такой глуши не ловили.

Даже навороченный смартфон Регины, показывал отсутствие сети.

Паника захлестнула всех, кроме Макса. Этот раздолбай, как принято было считать у нас в группе, остался единственным, кто сохранил хоть какую-то трезвость ума и не скатился в открытую истерику. Он первым предложил идею переправиться на ту сторону вплавь.

Как оказалось, из нашей компашки хорошо плавал только он.

Провожали его все вместе.

Регина даже пустила скупую слезу и чмокнула Макса в щеку на прощание.

— Детка, если ты будешь каждый раз так прощаться и встречать меня, я готов переплыть это озеро триста раз подряд, — ухмыльнулся он, стягивая одежду.

— Ты сначала вернись со спасателями, а там, может, и не только поцелуй получишь, — многообещающе подмигнула Регина.

Оставшись в плавках, Макс несколько раз повернулся вокруг своей оси, позволяя Регине вдоволь налюбоваться крепким телом и, только после этого прыгнул в воду, подняв фонтанчики брызг.

Я долго стояла на берегу, устремив взгляд в горизонт, пока от тела одногруппника не осталась маленькая точечка, которая вскоре совсем исчезла.