Жаждущий крови

Хозяин, видимо, услышал мои шаги на лестнице. Дверь открылась прежде, чем я приблизился к ней. На пороге застыл маленький, болезненного вида человечек с острыми чертами лица и большими торчащими ушами. Падающий сзади свет просвечивал их почти насквозь. Тонкие волосы песочного цвета были так тщательно прилизаны на черепе, что мужчина с первого взгляда казался лысым.

— Извините, — поспешно произнес он ломким голосом, — студия закрыта. Приходите завтра к десяти часам утра.

Я прошел мимо него. Мастер выбрал одну из комнат уединенного чердака под приемную. Здесь стояли диванчик, кресло, столик, на котором валялось множество иллюстрированных журналов, тумбочка и телефон. На стенах висели фотографии, в основном свадебные. Судя по всему, они были выполнены хозяином студии.

— Мне кажется, вы не поняли меня, — тонко проговорил Спроул. — Рабочий день окончен. Я собираюсь уходить.

Я обернулся. В прямом ярком свете черты его лица выглядели еще острее: узкие глазки, похожие на лезвия челюсти, цыплячья шейка с огромным адамовым яблоком. Мне представилась разозленная, облезлая мексиканская собака, готовая к броску.

— Успокойтесь, Спроул. Я пришел не за снимком. Меня прислал Делани.

— Делани?

— Ага, Чучело.

— Но, насколько я помню, мне не приходилось…

— О, бросьте. Он просил меня зайти к вам.

— Что-то я ничего не пойму.

Фотограф стоял рядом с дверью. Вся его поза выражала чрезвычайную осторожность.

— Натали велела Делани поговорить с вами, — продолжал я. — Что-то скоро должно произойти, но что бы это ни было, Делани собирается вцепиться в дельце как черт.

Очень медленно Спроул закрыл дверь.

— Я не знаю никаких Делани или Натали. Но даже если бы знал, все равно не понимаю, о чем вы говорите.

— Вы знакомы с человеком по имени Эд Риверс?

— Я слышал о нем, но ни разу не видел.

— Вы в курсе, что он сделал с Делани?

— Если бы я знал Делани, то, весьма вероятно, мог бы.

Я потер пальцами челюсть в надежде выразить этим жестом крайнее раздражение.

— Послушайте! — воскликнул я. — У меня вечер не свободен. Чем дольше мы будем стоять тут и молоть языками, тем меньше времени у нас останется. Итак, Делани — полный остолоп, поэтому черт с вами и с ним. Я все передам Квинтону.

— Подождите, — сказал Спроул, когда я направился к выходу. — Что Риверс сделал с Делани?

— А я думал, вам уже сообщили…

— Что он сделал?

— Нашел фотографии. Немного, правда. Набил Чучелу морду. Натали оглушила его и уничтожила снимки, но Риверс все еще на свободе. Объяснять вам дальше?

Его бледное, угловатое лицо позеленело.

— Какое это имеет отношение ко мне?

Я взглянул на испугавшегося парня и покачал головой.

— Отлично. Пусть Риверс отыщет нужный след.

— Ко мне?

— Прямо к вам.

— Но те люди, о которых вы упомянули… Они не должны раскрывать моего имени.

— В этом будьте уверены.

— Тогда как…

— У Риверса свои методы.

Спроул быстрыми, короткими шажками подбежал к тумбочке, коснулся ее верха пальцами и застыл в раздумье. Потом он обернулся и посмотрел на меня.

— Не вижу возможных вариантов…

— Вы фотограф. Риверс прощупает всех профессионалов и любителей в городе.

Зеленоватый оттенок кожи Спроула поблек и уступил место ярко-белому. Белизна особо проявилась вокруг губ.

— Это займет у него несколько дней.

— Или часов. Все зависит от того, каким путем решать эту задачу. Риверс опытный человек. Он всегда выбирает короткие пути. Итак, мы будем болтать или займемся делом?

Он стоял и не двигался. Мозг его работал с полной нагрузкой. Я нетерпеливо щелкнул пальцами.

— Идемте, идемте. Сложим весь товар, унесем отсюда и где-нибудь спрячем, пока не появился Риверс.

Я шагнул к Спроулу и не знаю, каким образом заметил, что его глаза потемнели. Фотограф открыл тумбочку и достал пистолет, затем быстро развернулся, поставив тумбочку между нами. Он посмотрел на меня и сказал:

— Я вас не знаю. Если вы можете соображать, то поймете, о чем я говорю.

Левой рукой Спроул подтянул к себе телефонный аппарат, не сводя с меня глаз, набрал номер и дождался ответа.

— Это Астон, — произнес он в трубку. — Ко мне пришел какой-то парень… Говорит, его прислали… Огромный, похож на медведя… Нет, имени не назвал… После вчерашнего… Что? А, я уже сказал, похож на медведя… Описание точное… Хорошо… Я еще позвоню.

Трубка легла на рычаг.

— Вы Риверс, — произнес фотограф тонким голосом. — Чертовски остроумно, не правда ли?

— Это была только попытка, — ответил я. — В чем моя ошибка?

— Вы начали сразу с цели своего визита. В этой студии нет ничего, что нужно собрать и спрятать, как вы предполагали.

— Значит, товар высылается немедленно, а не накапливается пачками.

— До сих пор не имею понятия, о чем вы все время говорите.

— О фото и кинопленках, помогающих набить кошелек. Где они, кстати, хранятся?

— Ничего не знаю.

— Когда Квинтон собирается смотаться?

— Не в вашем положении задавать вопросы, — злобно заявил Спроул.

— Знаю. У вас пистолет, но, подумав минуту-другую, я решил, что совсем не боюсь вашего оружия. Вы давно знакомы с Квинтоном?

— Никогда не слышал этого имени.

— И Делани?

— Да. А теперь убирайтесь.

— С Рассом Леппертом вы хорошо знакомы?

— О нет. — Его голос достиг на этой фразе высоты женского сопрано. — Не двигайтесь! Говорю вам…

— А я говорю вам, что вы всего лишь маленькое пятно грязи. Меня тошнит всякий раз, как я вспомню о делишках вашей банды. Сумасшедший убийца работает на вас. Он заслужил самую страшную кару, но достойного наказания для тех, кто им управляет, человечество еще не придумало.

— Стойте, Риверс! Я вас предупреждаю!

— Вы дерьмо, Спроул, такое же дерьмо, как то, которое плавает в канализации.

— Я знаю, что говорю…

— Не верю, — перебил я его. — У вас не хватит мужества воспользоваться оружием.

— Ошибаетесь! Я выстрелю в целях самообороны.

— Ну, ну, покажите свою храбрость. Никогда не поверю, что человек, занимавшийся такими делами, как в Луизиане… и такими, какими, по моему глубокому убеждению, занимаетесь здесь, может смотреть другому в глаза прямо. С оружием или без него.