Желание

— Да. Я очень растеряна.

— Полагаю, это из-за казни на площади Справедливости?

— Откуда вы знаете? — тут же вспыхнула я.

Дженф только улыбнулся.

— Не волнуйтесь, Летиция. До меня дошли слухи и я подумал, что подобное поведение для вас нехарактерно.

Видя мою недоверчивую мину, он добавил:

— Я — ваш врач. Любое отклонение от нормы — в вашем случае, по-другому это назвать нельзя — последствия случившейся катастрофы. Думаю, вам стоит рассказать мне, почему вы решились пойти туда.

— Все правильно…

Я нехотя стала говорить о своих ощущения, испытанных во время казни той несчастной девушки — Лорианы.

— Мне бы очень хотелось надеяться, что она осталась жива, — закончила я.

Доктор в этот момент крутил в руках электронный карандаш. Кажется, он так заслушался, что перестал делать пометки на экране блокнота.

— Вы переносите свои прошлые переживания на реальность. Казнь девушки напомнила вам о том, что жизнь человека хрупка и оборвать ее можно как тоненькую ниточку. Одним движением. Сделать это может все, что угодно — пуля, лазерный луч, шаг в окно, плеть палача, шторм, в конце-концов. Вы пережили то, с чем не сталкивались раньше и это вызывает у вас шок.

— Как же мне справиться с ним?

— Никак, — развел руками доктор. Я непонимающе на него взглянула: — Просто научиться жить с тем, что с вами произошло. Не перебирать воспоминания и ощущения раз за разом, а смириться с ними. Ведь вы не просто пережили крушение яхты, вы стали другой, увидели, что жизнь коротка и ее нужно ценить. Вы долго спали, Летиция, а теперь просыпаетесь — вы оживаете. Сострадание — первый шаг к новому мироощущению.

Дженф Сурриан не сомневается, что Летиция Кастелли — безголовая девица в дорогих шмотках. Она, конечно же, не думала о смерти и жила как мотылек, порхая от одного клуба к другому, иногда развлекая себя адреналином. Отчасти он прав.

— Может быть, вы слышали о забытом культе множества миров?

Я отрицательно покачала головой.

— Неудивительно. Он исчез как религиозное течение больше двухсот лет назад. Но сохранились многие записи и книги. В нижних ступенях говорят, что последователи есть и сейчас, но их очень мало. Адепты этого культа считали, что человеческая душа проходит собственный путь в поиске вечного блаженства и на этом пути ей выпадают различные испытания. Душа должна прожить несколько жизней в разных мирах и тем самым заслужить отдых и покой в благословенных садах, где не будет ни бед, ни испытаний.

Я тут же вспомнила о религиозных учениях своего мира — в каждом из них говорилось о душе. А здесь, в Ллерийской империи, не было ни одной официальной религии. Кажется, люди разучились верить. Разве что во власть императора и силу ступеней.

— Последователи культа, — продолжал доктор, — воспринимали все жизненные трудности лишь как череду испытаний и верили, что пройдя их, станут лучше, получат заслуженную награду.

— И вы с ним согласны?

— Я, конечно же, не адепт множества миров, а всего лишь психоаналитик, — улыбнулся Дженф. — Но воспринимать жизненные трудности всего лишь как череду необходимостей — такой подход мне по душе. Советую и вам над ним подумать.

— Очень интересно, — протянула я, обдумывая услышанное. — Скажите, а можно как-нибудь узнать об этом культе побольше? Меня заинтересовала такая философия.

— К сожалению, Летиция, о множестве миров сейчас вспоминают мало. Разве что увлеченные историки. Впрочем, что-нибудь в сети найти можно. Ну и, если появится желание, можете покопаться в библиотеках.

Дженф скосил глаза на часы.

— Давайте продолжим беседу через два дня. Я и так задержал вас немного дольше положенного.

— Огромное вам спасибо, доктор, — сказала я, поднимаясь с места.

Впервые сеанс принес мне настоящее облегчение. Да еще и подкинул свежую идею.

Нет, я никогда не была склонна к эзотерике. Но если культ множества миров и объяснял переходы между ними, то мне стоит с ним ознакомиться.

Голографический экран монитора — никак не могу к нему привыкнуть — появился передо мной одной вспышкой. Тихий писк сказал, что компьютер включен и готов к работе.

— Так… что я хочу найти? — спросила у самой себя, разглядывая плоскую клавиатуру, на которой светились контуры клавиш. — Культ множества миров.

Я с надеждой взглянула на монитор. Сеть здесь куда лучше, чем в родном мире, где ждать, пока загрузится страничка, приходится иной раз мучительно долго. Через мгновение поисковая система выдала мне найденные страницы.

Открыв первую, я принялась было ее читать, но тут в дверь постучали.

— Лети, это Шен.

Я быстро свернула экран и открыла дверь.

Шеннард с сумкой на плече.

— Даю тебе пять минут, Лети. Ты едешь со мной на тренировку.

— Но, Шен, ты даже не предупредил.

— Предупреждаю, — улыбнулся братец и шепотом добавил: — Это важно, Лети. И надень что-нибудь подходящее. Жду внизу.

Он закрыл дверь, а я, стараясь не раздумывать, кинулась к гардеробу.

Во что он пытается меня втянуть? Вдруг это связано с повстанцами? Нет, мой брат, Шеннард Кастелли, не может быть в этом замешан.

Что бы мне надеть? Легко сказать «что-нибудь подходящее»! Я перебирала вещи на многочисленных вешалках. Шен — гонщик, а что у нас принято носить на их тренировках? Понятия не имею.

Так, кажется, вот это вполне сойдет. Я мигом сбросила туфли на каблуках, а следом отправила и платье.

Через несколько минут я вышла из дома и застала Шена за рулем собственного автомобиля. Темно-серого, с узкими продолговатыми фарами. Не такого большого, как виденные мной раньше. Машина имела низкую посадку и была намного ниже той, на которой Джейс возил меня по городу.

— Долго ты, — сказал Шен, выглядывая из салона.

Я пораженно смотрела, как дверца поднимается вверх.

— Лети, садись уже, — нетерпеливо добавил братец. — Да что с тобой?

— Н-нет, ничего, — ответила я и села.

Внутри было тесно — места всего для двух пассажиров — но очень удобно. Кресло, кажется, создано для комфортной посадки.

— Мне нравится твой автомобиль, — сказала я, осматривая приборную панель.

Шен кивнул:

— Мне и самому эта модель нравится больше всех. Киплеры хоть и дерут цены, но тачки собирают на совесть.

Братья Киплеры, третья ступень — владельцы известного на весь мир автомобильного холдинга. Некоторые их модели, как эта, например, стоят баснословных денег. Позволить себе может не каждый, разве что отпрыск Кастелли.