Желанная короля драконов

– Либо убей меня, либо уйди с дороги. Уверена, у вас двоих есть дела интереснее, - холодно рассмеялась она, смотря на дракона.
– Или тебе нравится причинять боль женщинам?

– Отпусти её, - прорычал Блейн.
– Иди, - приказал он Сиаре.

Сиара закрыла разум от боли и вернулась в холодное, тёмное место в голове, которое создала, чтобы справиться с избиениями и пытками отца - бесконечными пытками, которые он устраивал, когда она ослушивалась его.

Сиара подняла холодные, безжизненные глаза на Блейна и улыбнулась, направляясь обратно в палатку. Он пошёл впереди, не обращая внимания на её медленные, вялые движения. Только когда они вошли в палатку, и Реми впился в Сиару взглядом, Блейн снова повернулся к ней.

– Покинешь лагерь и ты труп. Поняла?
– холодно проговорил он.

– Поняла, - ответила она, подходя к кровати и с трепетом её разглядывая. Сиара согнула колено и забралась на постель, повернувшись на здоровый бок, затем посмотрела на Блейна.

– Проверь её бок и наложи повязки.

Реми подошёл к кровати и откинул плащ. От увиденного у него расширились глаза.

– Боги, какого чёрта?
– выругался он и отпрянул, как от чудовища.

Сиара посмотрела на бок, уже готовая к худшему. Рана была открытой, кожа разорвана чистым срезом от реликвии, которую Сиара носила. В глазах Сиары появились смешинки, губы изогнулись в улыбке, и в груди забурлил смех. Сиара носила на поясе верёвку смерти, созданную для того, чтобы мучить и медленно разрубать носителя пополам. Это долгая смерть.

– Сиара, - прошептал Блейн, внимательно на неё глядя.

– Что?
– спросила она безжизненным тоном, какой себя и ощущала.

– Реми, приведи Рен, - жёстко проговорил Блейн.
– Боже, женщина, ты хочешь умереть?
– требовательно спросил он.

– Не особенно, но иногда смерть лучше, чем оставшиеся варианты, - ответила она бесцветным голосом.
– Тебе надо идти. Ты сегодня занят. Со мной всё в порядке, с болью я справлюсь. Боль - ничто.

– У тебя чертовски глубокий порез, бок еле держится.

– Я в курсе, - ответила Сиара, отводя от него взгляд на обереги на стенах палатки.

Снаружи послышался шум, а затем в палатке появились Фира и Рен, а также Реми. Рен выругался и уставился на неё, пока Фира боролась с тошнотой.

– Исцели, - потребовал Блейн.

– Рана очень серьёзная, Блейн. Это нелегко исцелить, и мы даже не знаем, помогут ли швы. Как она вообще ещё в сознании? Такое сложно выдержать в бою, не падая от боли.

– Не знаю, - сказал он, наклонившись и глядя ей в глаза.
– Почему ты не кричишь?

– Я же сказала, что хорошо переношу боль, драконье отродье. Алазандер был артистичен и изобретателен. Эта цепочка даже близко не подобралась к изощрениям отца.

Блейн посмотрел на неё с беспокойством.

– Что он с тобой делал?

– Скажем так, я знаю, как выглядит каждый орган в моём теле, - твёрдо ответила она, и из горла вырвался тихий смешок.
– Могу рассказать, каково это, когда их вынимают, а ещё, как долго можно без них жить, прежде чем тот отрастёт и снова начнёт работать. Как я уже сказала, вы познали его ужас на мгновение, а я с ним жила. Я творчески с этим справлялась, так что если беспокоишься обо мне, прекрати. Разберись с этим, или уходи.

– Рен, - прошептал он, наблюдая за ней. Рен прижал руки к плоти Сиары, и она посмотрела в глаза Блейна, найдя точку фокусировки и удерживая её. Сиара не кричала, даже не пискнула, когда боль охватила тело. Её мысли бесцельно блуждали за пределами агонии, палатки и того, что происходило с её телом.
– Боги, женщина, кричи или сделай что-нибудь, - потребовал Блейн, встряхивая её, как будто она потеряла сознание или сдалась смерти.

– Это поможет?
– спросила она и все в палатке ахнули от того, что она до сих пор в сознании, терпит обжигающую боль от срастания плоти.

В момент, когда Рен закончил, Блейн занял его место.

– Не ты. Любой другой, но не ты, - прошептала она, прищурившись.
– Не прикасайся ко мне.

– Реми, - прорычал Блейн, поднимаясь и отходя от постели.

– Понял, - ответил Реми, наклонился и провёл языком по красной плоти Сиары.

Сиара закрыла глаза, игнорируя жаркий взгляд Блейна, пока Реми запечатывал её рану, делая так, чтобы мышцы и плоть срастались, пока от ранения ничего не осталось.

Сиара повернулась на кровати, стащила с себя окровавленную рубашку, передвинулась на дальний край, устроилась на мягком матрасе и, наконец-то, уснула. Её сны были не лучше, чем нынешняя реальность, цена, которую она заплатила за то, чтобы найти укромное, безболезненное место в сознании, которое прятала от внутренних демонов.

«Алазандер смотрел на неё золотистыми глазами, и если в глазах Райдера смешались чёрные крапинки, глаза отца были безжизненными. Волосы чёрными, как смоль, тогда как волосы Райдера были нескольких оттенков.

– Ты опять плохо себя вела и выскользнула из клетки, да?
– промурлыкал он, подходя ближе к столу, на котором её распял.

– Я не уходила из клетки, - возразила Сиара. Просто не могла. У отца единственный ключ, и он знал об этом, но это просто забавно. Подобное он делал, чтобы скоротать время, когда его женщины сломлены от бесконечного удовольствия, которое он получал от них.

– Моя бесценная дочь, - прошептал он, убирая чёрные волосы с её лица.
– Такая красивая, такая чистая. Ты знаешь, что мне придётся сделать?
– пробормотал он, перебирая инструменты на металлическом столе, в поисках того, что принесёт самую большую боль.

– Пожалуйста, пожалуйста, не надо, я буду хорошо себя вести, - умоляла она, а по щекам катились слёзы. Сиара дёрнула путы, молясь, чтобы Дану на этот раз её забрала, прекратила эту боль и мучения.
– Обещаю, я буду хорошо себя вести, - плакала она.

– Думаю, ребро, - пробормотал он, поднося скальпель к её обнажённым рёбрам.

Сиара закрыла глаза, ожидая жгучую боль от разрезанной плоти, и когда это произошло, леденящий кровь крик сорвался с её губ.

– Однажды, дочь моя, ты справишься с болью молча. Обещаю сделать тебя сильнее.

Сиара кричала, когда его клинок обжёг плоть, и начала вырываться. Она лихорадочно соображала, как ей освободиться, но тут в комнате появился кто-то ещё. Он кричал на неё с другого конца комнаты, хватал, будто был каким-то призраком, который находился там в одно мгновение и исчез в следующее. С каждым разом он оказывался ближе, а она ревела и кричала от бесконечной боли. Слышался хруст костей, когда отец отламывал куски. Сиара с ужасом смотрела, как он держит их перед её глазами.

– Что это?
– холодно спросил он, когда её взгляд переместился на удалённое ребро, на котором были вырезаны летающие драконы.
– Шлюха!
– прорычал он, поднимая скальпель, чтобы немного раньше покончить с её жизнью. Сиара не боялась умереть, больше опасалась происходящего до смерти».

– Сиара!
– голос Блейна проник в сон, и в неё, лежащую на столе, кто-то тряс.
– Проснись, - потребовал он. Сиара открыла глаза и уставилась на него, оседлавшего её тело и глядящего на неё с ужасом в глазах.
– Боги, женщина, - прорычал он, отшатываясь от вида слёз.
– Что тебе снилось?