Желать надо осторожно

– Что же мне с тобой делать, детка? – опрокинул в себя последнюю и неполную стопку и, похоже, она-то и оказалась решающей.

Сначала я заметила, что его рука ставила пустую емкость на стол по очень замысловатой траектории, потом оказалось, что кусок мяса не хотел нанизываться у него на вилку. Дальше пошло веселее. В итоге он вроде бы и твердо сидел на стуле, но я очень сомневалась, что смог бы с него подняться.

– Ничего со мной делать не надо, Григорий Иванович, – подняла на него глаза, поправила прическу и принялась маленькими глоточками пить крепкий кофе, принесенный все тем же официантом, заметив, что Берестову точно не до десерта. – У вас своя жизнь, у меня своя. У вас одна свадьба, у меня другая.

– Хочешь со мной распрощаться? Понял. Не заладилось у нас с тобой. А жаль! Слышь, Олег?! – толкнул он его легонько локтем. – Пить-то она умеет! Возьми на заметку, друг мой. В общем, все! Я сделал все, что мог.

– Это точно, – твердый голос Филатова заставил меня вздрогнуть.

Повернула голову в его сторону и встретилась с внимательным взглядом.

– Ну, слава богу, хоть у одного хватило ума не напиться до отключки. А то я уже тревожиться начала, что мне одной дальше барахтаться придется.

– Это вряд ли. Я же тебе обещал, что теперь всегда буду рядом.

– Не помню такого. Но сейчас важно другое. Что с ним будем делать? – указала на Ивана, пристроенного на диванчике в углу кабинета.

– В смысле?

– Не здесь же его оставлять. Как до дома дотащим?

– Углы, углы, углы, – бормотал осоловевший Берестов, поглядывая на нас. – На черта они тебе, Олег? Я бы действовал не так… Я бы…

– Заткнись, Гришка. Это мое дело. Сам разберусь.

– Да, а! Коне-ечно! Я помню, что ты принял решение. Юрик! Юрка! Где ты? Домой пора. Ритка ждет. Она всегда ждет.

Из ресторана мы выходили втроем, если можно было так сказать. Потому что на ногах стояли только Олег и я, а Иван висел у Филатова на плече, отчего тот заметно согнулся. Да и я, хоть и шла сама, но за локоть банкира все же придерживалась, опасаясь за свою походку. Видок у нас, наверное, был еще тот, оттого и такси удалось поймать не сразу. Когда грузились, я услышала, что водителю называют какой-то чужой адрес, и начала активно сопротивляться такому насилию.

– Мне надо домой. Обязательно! У меня же там собака! – с этим Филатов ничего поделать не мог, и именно из-за Тюбика мы с Иваном были доставлены на мою квартиру.

Дверь открывал Олег. К тому моменту меня развезло и жутко клонило в сон. Ванька, наоборот, начал подавать какие-то звуки и даже пытался стоять на ногах. В результате с замком возился Филатов, а мы стояли, прислоненные к стене. Как только удалось войти в дом, сбросила обувь и упала в одежде на диван, надеясь, что до утра меня больше не потревожат. Не тут-то было. Сгрузив Смирнова на мою постель в спальне, Олег принялся тормошить меня, заставляя перейти в спальню родителей и лечь там со всеми удобствами. Пришлось подчиниться, потому что он никак не хотел отставать.

– Собаку покорми, – проявила я заботу о животном, прежде чем раздеться и упасть в постель. – Тюбик, иди вон к тому недовольному дяде, он тебя накормит и во двор выведет.

Проснулась я от лая собаки. За окном светало. Покрутила головой и увидела Тюбика, царапающего мою дверь, он старался ее открыть и выбежать в коридор. Спросонок еще плохо соображала, поэтому и пошла ему помочь в чем была, то есть в одном нижнем белье. Как только дверь открылась, увидела в коридоре Олега. Он стоял посредине и был похож на изваяние. Присмотрелась внимательнее и заметила, что Филатов смотрит не отрываясь себе под ноги. Тоже посмотрела туда и тогда поняла, что на полу, странно раскинувшись и подвернув под себя ногу, лежал Иван. Не соображая, что произошло, приблизилась и уже тогда совершенно четко увидела на его груди три кровавых пятна. На этом все. Больше ничего не видела, а свалилась на пол без чувств рядом с распростертым Иваном. Когда снова пришла в себя, в доме было полно народу. Рядом со мной хлопотала Светка. А по коридорам ходили какие-то люди. Олег в гостиной давал показания тому же следователю, с которым мы беседовали вчера, то есть другу Ивана.

– Что с Ванькой? – в страхе схватила и сжала руку подруги.

– Жив, как ни странно. Он просто в рубашке родился. Давно не видела такого везения. Три пулевых, одно рядом с сердцем. Каждое из них могло убить, а он жив. Организм сильный, должен справиться.

– А что Олег говорит?

– Дежурил, говорит. Охранял вас. Но очень устал. Под утро не заметил, как заснул. Там, в гостиной, на диване. Проснулся от шума. Выбежал в коридор и заметил Ивана. Вызвал скорую и милицию.

– Да, дела!

– Не то слово! Как вас так угораздило?

– Да, дела!

– Слушай, Вика, а у тебя жар. Давай-ка температуру мерить. Совсем ты мне не нравишься. Еще и шишку себе набила с куриное яйцо. На затылке, когда в обморок упала. Больно?

– Что шишка? Какой жар?! Когда с Иваном такое! И Вовка в больнице. А Алка…

Жгучие слезы душили и застили глаза. Сидела на постели, раскачиваясь из стороны в сторону, и захлебывалась рыданиями. Когда в комнату вошел следователь и Олег, не сразу и заметила. Только почувствовав руки Филатова на своих плечах, стала понемногу успокаиваться.

– Не нравится мне все это, – повернула голову на говорившего, им оказался Ванькин друг, а теперь наш следователь. – Да вы, как два голубка сейчас.

Он кивал на Филатова, успокаивающего меня в тот момент и прижимающего к груди.

– Уж не любовный ли треугольник у меня здесь. Вот возьму и арестую вас всех к чертовой матери. Надоел мне уже и этот дом, и все ваши происшествия.

– Давай, давай. Рискни, – огрызался Олег, начав заворачивать меня в одеяло. – Мне тоже все это надоело. У меня вообще дел полно, а я тут который день, и все впустую. Вот возьму ее сейчас и увезу к себе в дом, там посажу под замок, дам команду охране, и больше уже ничего не случится.

– Случится, – подала я голос. – С тобой, как раз, и случится. Никуда я не поеду.

– Молчи, несчастная, – тряхнул меня Филатов, поднимая с постели. – Я долго вас всех слушал. Что хорошего из этого вышло?

– Ее в больницу надо, – встряла Светка. – У нее жар. Может быть воспаление легких.

– Какая, к черту, больница? – растерялся следователь. – Я ее еще не допросил.

– Так и быть, может быть, завтра разрешу тебе ее посетить, служивый. Мой дом знаешь, где? Тогда бывай. Да. Собаку подай. Держи, Вика, своего зверя.

Болела я тяжело и долго. С высокой температурой и болезненным кашлем. Около меня постоянно дежурила медсестра, через каждые три дня приходил врач, пожилой мужчина. Еще ко мне часто заглядывала домоуправительница Олега, его бывшая няня, Мария Михайловна. Эта постоянно мне что-нибудь выговаривала. Я подозревала, что мое присутствие в доме ее нервировало. Сам Филатов тоже бывал, иногда, не каждый вечер. И вот, настал день, когда начала подниматься с постели и бродить по дому. Из одежды у меня ничего своего не было. Оказалось, что меня привезли в одном нижнем белье, завернутой в одеяло, о чем смутно, но помнила. Спать мне приходилось в Олеговых футболках, а по дому ходила в его банном халате белого цвета, похожая на мрачное привидение.