Желать невозможного

Районные следователи поспешили к выходу и в дверях столкнулись с Кристиной. Она с удивлением посмотрела на них, а потом спросила:

– Вы далеко собрались?

– А вы кто такая? – спросили у нее.

– Я – сестра похищенной.

– Тогда ждите, – ответили ей, – если вам позвонят или какие другие сведения будут, сразу нам сообщайте. А пока проследите за вашим родственником, чтобы он не очень переживал. А мы со своей стороны примем все меры…

Телефон Васечкина по-прежнему не отвечал. Кристина позвонила в районное управление по телефону, указанному на клочке милицейской бумажки. Телефон был постоянно занят, или никто не снимал трубку.

Наконец Кристине удалось прорваться, правда, никто не ответил, зато она услышала обрывок чужого разговора:

– …ну, входим мы в эту баньку, а там такой, я тебе скажу, бордельеро! Бассейнчик уютненький, а в нем такие телки плещутся! Одна кореянка, а может, якутка – я в них не особенно разбираюсь. Но с такими, я тебе скажу… Еще там кресла кожаные и два мажора коньячок потягивают. Один говорит: «Кто вы такие? Кто вам дал право врываться на частную территорию? Я, типа, депутат муниципального совета». Начал он в своих шмотках рыться, а депутатскую ксиву, видать, дома забыл или в другой бане. Ну, я ему промеж глаз и врезал. Кстати, неплохой мужик потом оказался: мы с ним после этого до утра гужбанили… Слушаю вас!

Кристина не сразу поняла, что последние слова были обращены к ней. Ей казалось, что милиционер, снявший трубку, продолжает описывать ход проведенной недавно операции.

– Слушаю вас, говорите, – повторил голос, – что вы там затихарились?

– Я по поводу похищения женщины с детьми, – сказала Кристина. – У вас есть какие-то новости?

– Все новости по телевизору, – ответили ей и бросили трубку.

Со второго раза дозвониться удалось быстрее – минут через пять. Теперь уже про баню с кореянками никто не рассказывал, потому что Кристина сразу начала спрашивать:

– Кто-нибудь умеет по-человечески разговаривать с потерпевшими? Я по поводу похищения…

– По поводу похищения звоните в городское управление, – ответил ей уже другой голос, – там создан специальный штаб… Записывайте номер телефона.

По телефону специального штаба сначала ответил механический женский голос, который попросил представиться, назвать свою фамилию, адрес регистрации и номер телефона, с которого осуществляется звонок. Потом ответил мужчина.

– Да, – сказал мужчина коротко, словно пытался откашляться.

– Я по поводу похищения женщины и детей на Московском проспекте.

– Слушаю внимательно. Вы хотите что-то сообщить нам?

– Я – родственница и хочу узнать, как обстоят дела с поисками.

– Проводятся все необходимые оперативно-следственные мероприятия. О результатах вам сообщат.

Олег шагал по коридору из конца в конец. Иногда он входил в одну из комнат, тут же возвращался: комнаты были пусты, и эта пустота знакомого пространства тут же напоминала о времени, таявшем и уносящем надежду. Кристина подошла к Иванову и обняла, успокаивая.

– Все будет хорошо, – сказала она. – Сейчас приедет Сергей и все решит.

Но Васечкин появился лишь поздним вечером. Еще раньше пришел художник Алексей.

– Я случайно узнал, – сказал он, – соседи возле лифта разговаривали. Говорили, что похитители на микроавтобусе уехали. А я в это время из магазина шел, когда какой-то микроавтобус из арки выезжал. Вот попытался изобразить тех, кого мельком увидел через лобовое стекло. Только я ведь их не пытался запомнить: просто напряг память, а получилось или нет – не знаю. К тому же они в кепках-бейсболках были и в темных очках.

Художник протянул два листа, на которых были изображены лица двоих мужчин. Олег взял оба листа, но ничего не увидел: перед его глазами все расплывалось. Зато Кристина рассмотрела внимательно.

– Запоминаю, – объяснила она Алексею, – чтобы не пройти мимо, если на улице встречу. Увижу, вцеплюсь и крик подниму. Так орать буду!..

– Можно я с вами посижу? – спросил художник. – Вдруг пригожусь для чего. Могу ужин приготовить.

– Есть не хочется, – ответила Кристина.

Тут и появились Васечкин с Сошниковым.

– Я в курсе, – сказал он Кристине, – мы уже пытаемся что-то сделать.

Кристина показала ему рисунки.

– Профессионально, – оценил Сошников, – это не фотороботы, что в ГУВД стряпают. У меня в офисном компьютере, кстати, специальная программа: если загнать туда любой рисунок человеческого лица, даже схематический, программа эта сделает из него фотографию живого человека.

– Но я по памяти рисовал, – повторил Алексей, – мог и ошибиться.

– Других все равно нет, – сказал Васечкин и спросил: – А номер микроавтобуса не запомнил?

– Нет, конечно. Но это был «Форд Транзит» в грузовом варианте. Машина не старая, но не особо новая, не ржавая и не помятая нигде. Цвет – «берлинская лазурь», то есть голубой, но не яркий.

– Во! – обрадовался Сошников. – Уже кое-что! Я сейчас в офис рвану. С компьютером поработаю, а заодно пробью все номера голубых грузовых «Фордов» с адресами владельцев. Хотя их там наверняка не меньше сотни. Очень старые отметем сразу, побывавшие недавно в аварии тоже, с рекламой предприятий на кузове пропустим. Глядишь, к середине дня кое-что и надыбаем.

Сошников ушел, а вместе с ним и художник, посчитавший себя лишним. Кристина уговорила Олега выпить чаю, после которого Иванова потянуло в сон. Он бы уснул за столом, но Васечкин помог ему добраться до кровати, укладывая спать, сказал:

– Отдыхай. Кристина тебе снотворного подсунула – не обижайся. Тебе много сил потребуется, так что спи.

Олег уснул быстро. Последнее, что он слышал, как Сергей звонил кому-то по телефону и спрашивал: не засветился ли где голубой «Форд Транзит»?

Сергей обзванивал бывших коллег, спрашивал о грузовом «фордике» и просил сообщать ему немедленно любую информацию, которую можно связать с похищением. Когда он передал просьбу одному из приятелей по школе милиции, тот перед тем, как попрощаться, сказал:

– Про Бергамота слышал? Он Алиходжаева взял.

– Знаю, – ответил Васечкин.

– Взял и тут же упустил.

– Как? – не понял Сергей.

– Вообще в этом деле полная неясность, – сказал приятель. – Эдик якобы лично повез его на допрос в своей служебной машине, где кроме них и шофера находился еще один сотрудник. Алиходжаеву удалось каким-то образом во время остановки на светофоре освободиться от наручников, завладеть табельным оружием того сотрудника, ранить его и выпрыгнуть из машины, когда водитель уже нажал на газ. Бергамот на ходу прыгать не стал, а когда выбрался, Алиходжаев был уже далеко – дворами ушел. Бергамот вслед обойму выпустил, но все мимо. Завтра объявят о начале служебного расследования, Бергамота отстранят от дел, пока сбежавшего не найдут.