Железная башня

На восьмой день ветер начал понемногу стихать, теперь из окон можно было разглядеть очертания построек во дворе. Но буря еще продолжалась, и люди по-прежнему не могли выходить из помещения без помощи Брегги. Однако настроение у воинов начало улучшаться, все понимали, что ураган, налетевший с далекого моря Бореаль, скоро закончится. Раздражительность, владевшая всеми последние несколько дней, сменилась радостным ожиданием, и воины весело шутили и смеялись.

Варорцы приходили в комнату Такка, все болтали и гадали, когда же начнется долгожданное путешествие в родные края. Разговоры то и дело возвращались к Зимней войне, и, как все солдаты, собравшись вместе, воины принимались рассказывать о сражениях и опасностях, об отваге и трудностях и, конечно же, о героических подвигах. Они то смеялись, то горевали, вспоминая погибших товарищей, и часто подолгу сидели, не произнося ни слова. А порой кто-нибудь опять начинал ворчать.

– Эх, никаких сил нет больше пережидать этот проклятый буран, - сказал Тедди Праудхенд.
– Сколько можно есть эту жидкую кашу да жевать черствый хлеб?

Все согласно закивали, а Такк сказал:

– Это еще ничего, у нас сейчас, по крайней мере, есть каша, хлеб и чай, а когда мы с королем Галеном ехали из леса Вейн в Арденскую долину, нам приходилось питаться одними дорожными сухарями.

Несколько варорцев понимающе кивнули, а Патрел громко рассмеялся:

– Ты прав, Таккер, мне тут тоже вспомнился один забавный случай. Это было в разоренном гхолами Стоунхилле, в трактире "Белый единорог", нам тоже тогда было нечего есть, кроме дорожного хлеба и лука порея, который отыскал Даннер...
– Голос Патрела дрогнул, и его зеленые глаза затуманились от слез. Не сказав больше ни слова, он поднялся, подошел к очагу и, отвернувшись от всех, стал смотреть на пламя.

В комнате повисла тишина, наконец, Берт Арборан решился нарушить тягостное молчание:

– Такк, расскажи нам о том, как тебе удалось отрубить ногу Гаргону. Как, ты говорил, - называется твой меч?

– Этот меч называется Бейн, - ответил Такк, откашлявшись и утирая слезы тыльной стороной руки.

Берт поднялся и вынул клинок из ножен.

– Ой!
– воскликнул баккан.
– Он что, всегда горит голубым светом?

Клинок излучал яркое сияние.

– Голубым?
– переспросил Такк.

Забыв о том, что Такк не видит, Берт ничего не сказал, а несколько раз утвердительно кивнул, но Меррили ответила за него:

– Да, Такк! Драгоценный камень полыхает голубым светом, и лезвие тоже.

– Кто-нибудь, найдите лорда Гилдора!
– воскликнул Такк.
– И короля Галена, скорее. Зло где-то близко.

* * *

В коридоре послышались голоса воинов и звон оружия. Принцесса Лорелин и Меррили встали, когда король Гален, лорд Гилдор и Брегга вошли в комнату.

– Никого, - сказал Гален, снимая свои латные рукавицы и устало опускаясь на стул.
– Хотя солдаты обыскали все сверху донизу.
– Он вопросительно взглянул на лорда Гилдора.

– И все-таки Зло где-то здесь, - сказал эльф.
– И Бейн, и Бейл предупреждают об этом.

– А может, это потому, что мы находимся в бывшей твердыне Модру? спросил Такк.

– Нет, малыш, - ответил Гилдор.
– Клинки загораются только тогда, когда поблизости есть живое Зло, обычно это обитатели Унтергарда: рюкки, хлоки, тролли, гхолы и прочая нечисть, хотя иногда они предупреждают о злых существах, обитающих в Митгаре, таких как хелармы или некоторые драконы...

– Что толку перечислять сейчас все эти создания, - проворчал Брегга, который сидел на полу скрестив ноги.
– Ведь король Гален ясно сказал, что мы обыскали все закоулки крепости и ничего не нашли.

– А вы спускались в подземелье под башней?
– спросила Лорелин.

– Когда меня держали в темнице, я чувствовала, что там, во мраке, бродило какое-то чудовище...
– Принцесса задрожала и подсела ближе к огню.

Гален взял ее за руку:

– Да, моя Лорелин, мы заглянули в большинство темных ям, где могли бы притаиться злобные твари...
– Внезапно король умолк, его лицо посуровело.

Некоторое время все сидели молча.

– В самом низу есть коридор, ведущий в подземные пещеры, - произнес, наконец, лорд Гилдор.
– Они разветвляются в разных направлениях, образуя запутанный лабиринт. Мы не пошли туда, потому что там царит непроглядный мрак, к тому же в этих пещерах можно запросто заблудиться и никогда уже не увидеть дневного света.

– Здесь вы не правы, эльф Гилдор, - возразил Брегга.
– Ни я, ни любой другой гном никогда не заблудимся в подземелье. Но в одном я с вами согласен: мне тоже не хотелось бы спускаться туда, потому что именно там пряталось ночное отродье, проклятое Адоном. И теперь я понял, почему утруни питают такое отвращение к оркам, я видел, как они осквернили живой камень. Но вполне возможно, клинки полыхают потому, что некоторые из этих тварей уцелели и укрылись в пещерах.

Вновь повисла напряженная тишина, все были очень встревожены.

За дверью вновь раздался шум шагов, и в комнату вошли Патрел, Игон и Фландрена, а остальные воины направились дальше по коридору.

Гален взглянул на Игона, и принц покачал головой.

– Безрезультатно, - произнес юноша.
– Во всей башне мы обнаружили только это.

Лорелин взглянула на ужасный черный шлем, который Игон протянул Галену.

– Что это?
– спросил Такк.

– Я не...
– начала говорить Меррили.

– Это железная маска Модру, - сказала принцесса, не сводя глаз со шлема.

Гален быстро прикрыл своим плащом отвратительную железную образину.

– Что-нибудь еще?
– спросил он.

Игон перевел взгляд с Фландрены на Патрела.

– Ничего, - повторил принц.

– Подождите!
– воскликнул Такк.
– А как насчет каменного ножа? Разве его не было в башне?

– Нет, Такк, - ответил Патрел.
– Я специально искал его, хоть ты и предупредил меня, что, глядя на него, можно лишиться зрения. Но ничего не нашел.

– Вероятно, он сгорел вместе с Миркенстоном, - предположил Фландрена.
– Ведь они были сделаны из одного и того же вещества.

– Может, ты и прав, эльф Фландрена, а может, и нет, - вступил в разговор Брегга.
– Но нужно быть осторожными - ведь то создание, из-за которого загорелись мечи, могло взять каменный нож.

Слова Брегги заставили сердце Такка учащенно забиться. Если гном был прав, значит, один из страшных колдовских предметов все-таки затерялся в Митгаре, и в будущем найдется кто-то, кто решит воспользоваться им.

Ночью была выставлена двойная охрана, поскольку в темноте Зло могло появиться в любом месте. Но Бейн и Бейл предупреждали лишь о далекой угрозе, судя по их ровному свечению, враги ночью не приближались. А люди говорили о том, как ревностно охраняют варорцы комнату своего слепого товарища.

На девятый день буря, наконец, унялась. Завывания ветра постепенно стихли, но снегопад еще продолжался.

К полудню воины расчистили дорожку от конюшен к воротам, и несколько человек отправились за стены крепости разведать, можно ли проехать по пустоши. Когда начали сгущаться сумерки, всадники вернулись и доложили, что вокруг каждой скалы или холма намело высокие сугробы, но на открытых местах снег сдуло ветром и там запросто можно проехать.