Железная мистерия

Весь Синклит и все воинство

Все созвездия зиждущая Красотой совершенной.От возмездия милующая Дева-Матерь вселенной!Всех сердец утешительница Неоскудной любовью!Всех ночей озарительница — Отзовись славословью!

Ответ из запредельных сфер, не вместимый ни светом, ни звуком, прикасается к Мировой Сальватэрре [15] , преломляется — низливается к куполам храма в Небесном Кремле и дробится на множество блистающих радуг.

15

Мировая Сальватэрра — высший из миров Шаданакара, обитель Планетарного Логоса.

Яросвет — Рыцарю-монаху

Был ты в жизненном следовании Всеблагою привечен;Строг в Ее исповедовании, Ее розой отмечен, —Помоги же разгадыванием Тайны, явленной в знаке,Утоли меня радованием О взыскуемом браке!

Рыцарь-монах

Демиурга ль могущественного Человек прозорливей?Отзвук мира Божественного Невмещаем во слове;Речь немеет, истаивающая В приближении к раю…Тщетно мыслью расслаивающей Тайну в звук облекаю.

Радуги медленно меркнут, но одна осеняет лоб и грудь Рыцаря-Монаха.

Лишь одну отраженную Мысль вмещаю словами…Говорит Всеблаженная:— Выбор сделан — другими:Все, благое и злое,Брат твой бросит огню.Взор с тебя не снимаю.Твою Дочь осеню.

Глубокая тишина.

Старый священник в крипте

Ныне отпущаеши раба твоего, Владыко, по глаголу Твоему, с миром.

Тихо и медленно начинают гудеть все колокола Собора.

Яросвет

Так взойдем к созерцанию Изначального Логоса Перед спуском Синклита К бою в темный Друккарг.

Третий удар великого колокола.

Слышно, как распахиваются двери, и внутреннее пространство храма Солнца Мира на миг приоткрывает свою звуковую жизнь. Поднимающаяся волна невыразимого напева ангельских клиров начинает медленно удаляться, как бы заслоняясь новыми и новыми средостениями, словно горная вершина, все ледники и фирны которой зазвучали в едином сверхчеловеческом гимне, удаляется, уплывает, возносится ввысь.

В катакомбах тишина.

Даймон

Встаньте. — Такие служеньяНеприкосновенны для слуха:Они разорвали бы сердцеУ бедных детей земли.

Голоса в крипте

Друг наш! НеизреченноИспытанное душою:Теперь начинает брезжитьКаждому его долг.

Неизвестный

Не знаю, чем я достоинВидеть и то, что видел,Слышать и то, что слышал —Бликами… как зыбь волн,

Даймон

Когда, младенцем, ты спал в зыбке,Тоскуя в смутном земном сне,Сам Яросвет твой подъем зыбкийИзмерил, счел и вручил мне.Твори! Готовься к иным севам!Уж стены тюрем грозят пасть,И те из вас, кто силен гневом,Возьмут горчайшую из нош — власть.Когда ж умолкнут кругом грозыИ поколенье пройдет, мыСпуск лучезарной, твоей грезыБлагословим в глубину тьмы.Иных побед и другой славыПеред тобой расстелю плат,Чтоб дни склонялись, как ниц травы,У ног твоих, наш земной брат!Вся помощь рая — в твоей силе,В судьбе — народных судьбин суть,И Млечный Путь в небесах РоссииГлядит, как пастырь, на твой путь.

Неизвестный

Но что я должен? К чему назначен?Что, кроме песен, доступно мне?

Даймон

Ты — тот, кто принял в зените ночиВесть о грядущем с высот дне.Ты утвердишь мировой град свой —Не гнет державный, но мощь скреп,Что свяжут мир круговым Братством,Живым, как воздух, простым, как хлеб.

Голос Ректора

Друзья! Наш старый священнослужитель Умер.

В катакомбах замешательство.

Он скончался, преклонив колена, Смертью праведных.

Одна за другой тают звуковые преграды, защищавшие катакомбы со всех сторон. Гул машин с поверхности города передается по вздрагивающим земным пластам. Сквозь него прорываются отдельные выкрики: там, волею Автомата, подготавливается новое потрясение умов.

Акт 8. Спуск

На городских часах только что пробило десять. Это поражает; течение времени кажется замедлившимся необычайно. Звуки, достигающие, до катакомб, расслаиваются. Монотонно гудят под городскими кварталами! установки засекреченных заводов.

Ясно слышатся низкие, басовитые голоса работающих в самом глубоком этаже:

— Носим антрацит, носим,— Втащим, раскачаем, бросим,— Месиво в котлах месим,— Гипер-циклотрон высим.

Не так отчетливо звучат баритоны из кабинетов и лабораторий:

— Рефикс…. позитрон… Точно!— Надо их дослать кучно.— Этот вел себя склочно…— Дайте ваш приказ зычно!

Из надземных этажей долетают лишь реплики бодрых теноров, в интонациях чувствуется приподнятость настроения и даже резвость:

— Лампочки в софит… Браво!— Ту — на сантиметр вправо…— Лучше бы… чуть-чуть… криво.— Эврика! Совсем ново!

Собравшиеся в крипте сосредоточены и молчаливы. Недавно пережитое заметно сплотило участников, сгустило серьезность в их настроении.

Молодой интеллигент

Закончилось странствие Хранителя-старца:В другие пространства Отпущено сердце…

Ректор

А мы предоставлены Игре отражений…Кем будет возглавлен Ход наших служений?