Железные бабочки [ Железные бабочки. Удача Рэйлстоунов]

— Ну хорошо, хорошо. А кто тогда ты?

— Конечно же, леди Риканда, глупец. Разве ты не помнишь, что сказано в той старой грамоте? Ты и сам, между прочим, Виконт.

— Ну уж, нет! — запротестовал Вэл. — Я простой лорд, без всяких прав, если мы только в одну прекрасную тёмную ночь не стукнем Руперта по башке и не сбросим его в ров с водой, чтобы захватить титул.

— Лорд Вэлериус, — Рики словно попробовала слова на вкус. — Маркиз, Леди и Лорд Вэл отправились на поиски удачи. Жаль только, что мы не можем искать её так, как принято в нашем роду.

— О чём тут жалеть? — смеясь, запротестовал Вэл. — По-моему, пиратство давно рассматривается как предосудительное занятие, неподобающее приличному члену приличного общества. Хотя мысль о прогулке с завязанными глазами по доске, которая свешивается с борта судна прямо в море, вполне оправдана при визите инспектора с кучей неоплаченных счетов.

— Ага, наконец-то Руперт возвращается, — Рики повысила голос, пока их старший брат открывал дверь у водительского кресла. — Давай скорее, Руперт! Мы надумали стать пиратами. Вэл уже намечает, кому пустить кровь.

— Во всяком случае, не сейчас, — ответил он, усаживаясь за руль. — Сначала найдём крышу над головой. Нам надо будет свернуть направо через милю от автозаправки.

Рики открыла пудреницу и, глядя в зеркальце размером с почтовую марку, сообщила своему отражению:

— Тоска! По-моему, штат Луизиана вряд ли мне понравится.

— А кто сказал, что ты понравишься штату Луизиана? — хмыкнул Вэл. — В конце концов, мы всего-навсего твердолобые янки, которым взбрело в голову поселиться на крайнем юге.

— Прошу говорить только за себя, Вэл Рэйлстоун! — Рики пудрила кончик своего вздёрнутого носа. — Пока мы владеем этим сараем, мы вольны в нём жить. Жалко только, что ты, Руперт, не смог уговорить художника, который снимал наш дом, пожить в нём ещё сезон.

— Он захотел провести год в Италии, — отозвался Руперт. — Но дом оставлен в отличном состоянии. ЛеФлер сообщил, что если не трогать левое крыло здания и закрыть гостевые спальни, то с оставшимися помещениями мы вполне справимся.

— Гостевые спальни… — Вэл глубоко вздохнул, изображая благоговение, но колёса автомобиля поднимали столько пыли, что вместо выдоха юноша расчихался. — Каково, интересно, чувствовать себя хозяином такого богатства? А, Руперт?

— Не слишком радостное чувство, — ответил тот. — Большой дом, наподобие Пиратского Логова — непосильная ноша, когда нет денег на содержание поместья в полном порядке. Правда, тот художник навёл там кое-какой порядок, но всё-таки!

— Ах, как только подумаю, что скоро смогу пройтись по Длинному Залу! — Рики мечтательно закатила глаза.

— А разве тебе что-нибудь известно о Длинном Зале? — удивился Руперт.

— Конечно! Ведь именно там появляется призрак прапрадедушки Рика, разве нет? — невинно спросила она.

— Если, конечно, живший в Логове художник окончательно не распугал призраков. Лично я чувствую себя настоящей аристократкой, когда думаю: вот, рядом со мной ходит настоящий призрак, и он принадлежит к фамильным реликвиям моего рода. Он вообще член семьи!

— Вот-вот! — развеселился Вэл. — Давай обучим его показывать карточные фокусы и будем демонстрировать гостям каждый день с трёх до четырёх. Мы, может, даже установим плату за вход и переломим семейную судьбу.

— Ничего для тебя не существует святого! — покачала головой Рики. — А потом, призраки выходят исключительно по ночам.

— Это мы установим на месте, — прервал её брат. — Значительно хуже, если у привидений имеются профсоюзы. Тогда через несколько дней непосильной работы прапрадедушка Рик выйдет из-за портьеры с призрачным плакатом: «Рэйлстоуны плохо обращаются с призраками!»

Руперт, не обращая внимания на болтовню, сказал:

— Длинный Зал мы можем занять. И летнюю студию тоже. Гостиную и бальный зал придётся оставить запертыми. Есть будем на кухне, так что те комнаты и по спальне на каждого…

— Полагаю, ванные там есть? — поинтересовался Вэл.

— Хотя бы одна? Как-то не хочется бегать купаться на реку всякий раз, как испачкаешься.

— Художник, Харрисон, за свои деньги оборудовал ванную комнату прошлой осенью.

— Благослови Господи, имя Харрисона! Если бы он не уехал в Италию, я подбил бы его заняться оборудованием чего-нибудь ещё по дому. Но приедем ли мы когда-нибудь? Кажется, наша поездка превосходит все мои ожидания.

Недавно появившаяся морщинка между глазами Руперта углубилась. Он глянул на стройную фигурку, сидевшую рядом:

— Устал, Вэл?

— Нет. На этот раз мне действительно интересно, старик, это не каприз. Если мы заберёмся слишком далеко от шоссе…

— Отнюдь. Поместье расположено совсем рядом с дорогой в город. Мы с минуты на минуту увидим ворота.

— О, ясновидящий нашего пути! — воскликнула Рики, наклоняясь к сидящим впереди братьям. — Посмотрите-ка туда!

Яркий полуденный свет чётко обрисовал два серых каменных столба, так же отмеченных печатью времени, как и аллея вековых дубов за ними. С одного из столбов подмигивал и довольно улыбался высеченный в камне череп с острыми клыками-зубами. На макушке черепа красовалась корона, а понизу вился затейливой вязью древний девиз старого и беспутного клана Рэйлстоунов: «Всё, что хочу — беру».

Вэл указал на череп:

— Это же Джо, я узнал его! Старый, добрый, всегда улыбающийся Джо!

— А по-моему, он ужасен, — скорчила гримасу Рики. — Не понимаю, почему наши предки не выбрали в качестве эмблемы что-нибудь приятное. Лебедя, например.

— Потому что сами Рэйлстоуны были не слишком-то приятными людьми, — отозвался Вэл. — Ладно, Руперт, поехали дальше.

Машина промчалась по гравиевой дорожке между высокими кустами, которые давно уже стоило подстричь. Внезапно дорога сделала поворот и они выехали на лужайку в форме полумесяца, ограниченную каменной террасой с тремя ступеньками. А на террасе стоял дом, куда последние пятьдесят лет не ступала нога Рэйлстоунов — Пиратское Логово.

— Боже, — удивилась Рики, — дом точь-в-точь, как на картине у мистера Харрисона.

— Которая объясняет, почему он теперь в Италии, — ответил Вэл. — Но дом он прихватил с собой на холсте.

Рики продолжала восторгаться.

— Серый камень, окна ромбами, приземистая башенка. Он не похож на обычные дома южан. Скорее напоминает старые английские постройки.

— Дом и был построен англичанином, — мягко сказал Руперт. — Ссыльный, который жил в таком же доме в Англии, попав сюда, в Америку, пять лет расчищал участок, чтобы выстроить своё жилище точно таким же, в каком когда-то жил. Эти маленькие ромбовидные окна он укрывал ставнями в дюйм толщиной. Во времена, когда индейцы ещё совершали свои набеги, такой дом был неприступен. И конечно, таких домов не было у южан-американцев. Недаром вся усадьба до сих пор слывёт местной достопримечательностью. ЛеФлер спрашивал, согласимся ли мы раз в месяц пускать экскурсии для осмотра усадьбы и дома.