Железный Феникс 2

Так легко?

Нет, не так!

Пока мы с ним развлекались, облачная воронка над обелиском вконец почернела. Внутри неё то и дело вспыхивают разряды и грозно ворчит гром. Потоки магии вокруг движутся всё быстрее и будто раскаляются.

Не знаю, откроется ли на самом деле этот древний артефакт, но, если всё так оставить, точно рванёт!

Единственное, что можно сделать — прекратить подачу питания.

Бегу к хвалёным Вилисовым накопителям. Как и ожидалось — никаких элементов управления тут нет. То ли где-то спрятаны, то ли просто не предусмотрены.

Может, попробовать их разбить? Но сколько я с этой дрянью буду ковыряться?!

— Что ты делаешь? — пищит в ухо угнездившаяся на плече Эфения. — Валить нам надо.

— Надо прекратить подачу энергии, — упрямо мотаю головой. — Только не представляю, как.

Фея насмешливо фыркает:

— Глаза разуй, умник. Вокруг обелиска должны быть трансляторы установлены.

Странно, что я ничего не видел. Но и близко подойти к древней каменюке времени у меня не нашлось.

Поворачиваю обратно, вглядываясь заодно в мельтешащие магические потоки. «Разуваю глаза», так сказать. И действительно — отчeтливо вижу некоторую упорядоченность.

Подбегаю поближе, внимательно разглядываю вымощенную поверхность рядом с обелиском. Вот оно! Между рядов обычных камней на равном расстоянии там вмурованы маленькие стеклянные плитки. Если это не пресловутые трансляторы, то я даже не знаю, что это!

Хватаю первый попавшийся камень. Бью в ближайшую стекляшку, добавляя к удару немного огня. Транслятор хрупает и чернеет на глазах. То же самое проделываю со вторым, третьим… До тех пор, пока магический шторм вокруг обелиска совсем не стихает. Даже грозовые облака постепенно рассеиваются.

Наконец-то можно передохнуть. Нет, я помню об оставленных в подвале товарищах. Но если не переведу сейчас дух, то просто свалюсь где-нибудь по дороге. Поэтому по-простому усаживаюсь рядом с обелиском. И обращаюсь к Эфении, стремясь использовать отдых с максимальной пользой:

— Что ты тут делаешь? Разве ты не собиралась вернуться на родину?

Фея срывается с плеча и зависает в воздухе перед моим лицом:

— Да ну, чего я там не видела, — отмахивается крошечной ладошкой. — Вот, решила с тобой остаться.

Это что ещё за новости? Хмурюсь:

— Зачем?

Фея обличительно тыкает мне в нос пальчиком:

— Это ты во всeм виноват! Думал, один раз помог — и всё, отделался? Теперь навсегда с тобой останусь, вот. Пока не помрeшь, конечно.

Припоминаю байки Капеца о присасывающихся к магам фейри.

— А Капец-то насчёт тебя был прав… — присвистываю. — Убить меня решила?

Эфения хмурится и сердито топает в воздухе ножкой:

— Сдурел что ли? Да я с тебя пылинки сдувать буду, чесслово! Щит вон тебе сделала. Кто ж от такой кормушки добровольно откажется?!

— «Кормушка», значит… — угрожающе начинаю я. И вдруг слышу посторонние звуки — какой-то гул, лязг и грохот.

Мгновенно настораживаюсь. Ещё сюрпризов не хватало! Вскакиваю на ноги, но сделать ничего не успеваю.

В сторону обелиска со свистом несётся шар, отчётливо видимый на фоне вечереющего неба. Бам! Приземляется неподалёку на две лапы, напоминающие по конструкции лягушачьи. Только тогда у меня получается как следует рассмотреть эти штуку.

Она явно рукотворная, скорее всего металлическая. Выкрашена в тёмно-серый цвет. Судя по размеру, внутри шара свободно может разместиться взрослый человек. Но никаких обзорных окон или чего-то подобного не видно. Беспилотник? Удивительно встретить в магическом мире подобный механизм.

Новая порция грохота — и позади первой машины приземляются ещё четыре. Одна из них втыкается в стену дома. Та разлетается обломками, а вот шарообразной «лягушке» хоть бы что.

Стоит новым машинам приземлиться, как тут же оживает самая первая. Шар опускается до самой земли и открывается. Из него, поправляя развевающиеся из-за поднявшегося ветерка светлые волосы, появляется женщина.

Она производит странное впечатление. С одной стороны — длинная, до пят, юбка, светлая накидка на голову наводят на мысли о скромности. С другой — внушительное декольте и самодовольная ухмылка меняют впечатление на прямо противоположное. Ещё и цвет волос странноватый — светло-розовый, будто кукольный.

У Эфении, конечно, шевелюра ещё ярче, но она-то фея, ей можно.

Женщина выбирается из своего странного средства передвижения и дружелюбно мне улыбается.

— Мы опоздали, да? — её голос такой нежный и сладостный, что у меня аж в печёнке засвербило. Я бы больше поверил, если бы она гаркнула тоном заправского сержанта.

— Смотря куда вы торопились, — пытаюсь выглядеть дружелюбным, но сжатые кулаки меня выдают.

Женщина оглядывается по сторонам. Её взгляд падает на тело Вилиса. Он вроде дышит, но рост вернулся к первоначальному, рога втянулись, а одежда приобрела изначальный вид. Разве что побурела от крови и почернела из-за сажи.

— Бедняга Вилис, — без тени сочувствия произносит новоприбывшая. — Слабость разума порождает чудовищ.

— Вы его знаете? — возвращаю внимание к себе. Нападать на меня вроде не собираются. Значит, есть вероятность, что они не из одной шайки.

Дама кивает:

— Когда-то он служил Церкви второго пришествия. Но продал свой талант в дурные руки.

А у церкви вашей руки, получается, не дурные? Ой ли…

Но вслух я этого, разумеется, не говорю. Возвращаюсь к более важному вопросу:

— Зачем вы здесь?

Женщина смотрит на обелиск, брезгливо поджимая губки.

— Вероятно, затем же, зачем и вы, — говорит, чуть помедлив. — До Собора святейших дошла весть о безобразиях, которые он учиняет.

— Вот как. Главное, вовремя, — не могу сдержать сарказма. — Он там за десять лет не меньше сотни человек законсервировал. А до всех только «слухи дошли».

Женщина не отвечает, только улыбается ещё дружелюбнее. Так, что помимо воли возникают мысли о том, что пришли-то они как раз вовремя, чтобы увидеть результаты эксперимента. Хотя, может, я это сам придумал и наговариваю на хороших людей.

— Как вас зовут, юноша? — наконец интересуется незнакомка.

— Макс. А вы у нас кто?

Дама удивлённо вскидывает брови, но всё же отвечает:

— Святая Жаслин, к вашим услугам.

Просто киваю. Очередное ничего не говорящее мне имя и должность. «Святейшие», «чистейшие» — этого добра тут пруд пруди. Любят они в этом мире пафосные титулы.

— Что вы собираетесь с ним делать? — киваю в сторону Вилиса.

Жаслин задумывается на мгновение:

— Заберём и будем судить по церковным законам.