Железный шип

Джексон попытался поднять руку на пробу. Ее тут же пронзила острая боль; рука казалась сплошной, цельной, состоящей из единой толстой кости.

– Спасибо, док, – поблагодарил он лекаря, который стоял неподалеку и критически рассматривал свое произведение. Джексон попробовал поработать кистью. Кисть была безжизненна. Он принялся колотить рукой о бедро, стараясь восстановить циркуляцию крови.

– А что за работа? – спросил он Первого амрса.

– Сейчас увидишь.

Первый жестом указал ему на заднюю дверь.

– За дверью, пройдешь комнату и повернешь направо.

3

Джексон так и сделал. Здешний Первый амрс и молодой амрс, который привел Джексона сюда, пошли следом. Док попробовал было увязаться за ними, но Первый только лишь взглянул на него через плечо и бросил:

– Нет.

Док повернулся и поплелся обратно.

Коридор, в который Джексону велели повернуть, увел его вглубь Шипа амрсов. Проход был узким, скудно освещенным тусклым сиянием, льющимся из полупрозрачных панелей, висящих под низким металлическом потолком. Ощущение было таким, как будто они идут через чью-то грудную клетку – через равные промежутки потолок и стены овального коридора по кругу обегали выдающиеся над поверхностью переборки. Каждой переборке соответствовала открытая дверь, аккуратно упрятанная в стену. Между переборками в стене коридора так же имелись двери, все по левую руку от Джексона, но они были закрыты. Иногда за этими дверями горел свет, который было видно сквозь имеющиеся в них "глазки", а иногда нет. Иногда из-за дверей доносились шумы определенно машинного происхождения; иногда из-за них шел типичный гул Шипа, который здесь был более звучным и здоровым, чем в Шипе людей. Но по внешнему виду этих, закрывающих внутренности Шипа дверей, Джексон ничего сказать не мог.

Коридор изгибался то в одну, то в другую сторону; пару раз поворот совершался почти под прямым углом. Ориентируясь по звукам, сначала становящимся все громче и громче, а затем затихающим, Джексон рассудил, что он и его провожатые идут сейчас по проходу сквозь Шип, что, конечно, было удобнее, чем огибать Шип снаружи. По дороге они миновали несколько лестниц, занимающих половину коридора и уходящих в круглые люки, вырезанные под потолком. В двух случаях эти люки были закрыты, а металлические скобы лестниц были тусклыми и гладкими. Люк – черный круг у вершины третьей лестницы, был открыт, а сама лестница была исцарапана. Вдоль лестницы и перед ней на стенах были видны вытертые и блестящие полосы, там, где крылья амрсов задевали их множество раз. Джексон представил себе амрсов, поднимающихся и опускающихся по этой лестнице без конца, потом обернулся и посмотрел на своих провожатых, прижавшихся к стене и продвигающихся бочком, чтобы обогнуть лестницу и идти по коридору дальше.

Коридор закончился в большой комнате. Оказавшись в ней, Джексон увидел еще двух амрсов – молодого и пухлого, и уже знакомого ему, тощего, ученого.

– Ты собираешься показать ему это прямо сейчас? – спросил у Первого тощий.

– Сильнее он все равно уже не станет.

– Нет… хотя, да, конечно, все они потом слабеют. Однако, известно, что они обладают этой своей удивительной способностью экономить запасенную энергию. Потрясающе, если вдуматься. Действительно, отмечено, что ни один из них не берет с собой в пустыню пропитание, и как мы все хорошо это знаем, будучи пойманными, они функционируют здесь еще некоторое время без корма. В то время как среди нас трудно найти существо, способное вынести отсутствие пищи более одного дня…

– Как отметил ученый муж, постигший много более чем я, – встрял в разговор молодой и толстенький амрс, – эти существа предположительно способны распределять энергетическое потребление по времени. Они могут переводить себя, если так можно выразиться, в состояние выживания, в котором, пребывая в состоянии пониженной физической и умственной активности, они потребляют много меньше энергии, растягивая тем самым время своего существования. Из проведенного ученым мужем исследования опытных образцов следует, что, возможно, стимулируя этих существ, скажем болью, можно переводить их обратно в более действенные состояния – конечно, с меньшим периодом существования, но зато более продуктивно по отношению к требуемому результату…

К речи молодого амрса никто не проявил ни малейшего интереса, включая и тощего ученого амрса, который изо всех сил старался не обращать на своего соседа внимания, смотрел по сторонам, или на худой конец делал вид, что он полностью поглощен собственными размышлениями. Тощий разглядывал стены, двери, даже потолок, а голос его молодого соратника постепенно становился все громче и громче. Джексон же вообще не желал слышать ничего про боль, из каких бы там состояний она не помогала выводить. Молодой амрс, взявший Джексона в плен, смотрел на толстого так, как обычно смотрит на фермера-ровесника Почтенный, конечно если только он не прикидывает при этом, как его половчей убить. Кончилось тем, что Первый амрс вежливо сказал толстому:

– Заткнись, – и тот с готовностью последовал этому совету.

– Там, откуда ты пришел, молодежь тоже обучается ремеслу? – спросил Первый Джексона.

– Только гону. Фермерство идет само по себе. Вода на поля течет из Шипа, а плуги пашут прямо, что бы ты с ними не делал.

– Это означает, что мы лучше вас, – заключил Первый. – Заткнуться обоим, – бросил он в сторону тощего, который снова начал было разевать свой клюв. – Вы здесь уже достаточно поэкспериментировали. Толку все равно нет.

Первый амрс подтолкнул Джексона к двери концом крыла.

– Иди туда и взгляни на это, – приказал он.

Оказавшись за дверью, Джексон увидел там нечто, определенно напомнившее ему маленький Шип. Суживающееся вверху веретено возносилось в воздух на высоту, может быть, в дюжину человеческих ростов. Однако это сооружение было острее Шипа и имело еще три острия отходящих от его тела вниз – на них оно и стояло. Сооружение имело отверстия-входы, похожие на глотки, зияющие над землей. Сделано оно было из того же самого материала, что и Шип; в ого очертаниях, в острой верхушке и широко распахнутых пастях было что-то хитрое и недоброе.

– Что это? – спросил Джексон.

– Это Предмет. Он стоит здесь с самого начала мира. Видишь, вон там? – спросил Первый, указав на бок сооружения. Там была лестница, спускающаяся вниз и обрывающаяся в трех футах над землей. Джексон присмотрелся внимательней: вверху лестница заканчивалась у закрытого люка. Но у этого люка не было вращающейся ручки. Ничего – только овальная щель в металле. Покрутив головой и отступая немного то в одну, то в другую сторону, Джексон разглядел на люке маленькие блики от царапин; царапины были не глубокими.

– Это дверь, не так ли? – сказал Первый амрс.

– Похоже на то, – согласился с ним Джексон. – А разве вы этого не знаете?

– Сказано, что это дверь. Она может говорить, и наш ученый муж объяснил мне часть ее слов. – Первый бросил уничтожающий взгляд на тощего. – По крайней мере ничего другого никто мне пока больше не говорил, – сухо добавил он.

– Я потратил много времени на то, чтобы разобрать ее речь, – истово забубнил тощий ученый амрс. – Я работал с опытными образцами…

– Заткнись, – тихо попросил его Первый.

Джексон еще раз осмотрел Предмет с верху до низу. При этом не открыв для себя ничего нового, за исключением того, что земля под Предметом была черной, как будто обоженной. Это было не очень понятно – казалось что кто-то, давным-давно, разводил там костры; возможно так же давно, как само начало времен. В остальном в Предмете не было ничего примечательного. Он просто стоял здесь и все. Никаких голосов, вроде: "Я дверь", слышно не было.

– И что ты хочешь, чтобы я с этой штукой сделал?