Железом по белому

— «Клубника со льдом»? Что-то новое… а, нет, вспомнил. У нас ее называют «соленый мёд».

— Вот-вот. Так что, сбеги я от твоих наймитов или согласись с тем, что они приведут меня к тебе — ситуация бы выглядела точно так же: мы договариваемся.

— Тогда в чем был смысл всей этой суматохи, которая не стоила потраченных нервов, здоровья, я уж молчу про время и деньги?

— Смысл был, дядюшка Кало. Ведь теперь мы договариваемся на равных.

Старик-фаран вздохнул:

— Ох уж эта молодежь… Никакого уважения к старшим. Вот я в твои годы тоже к ним не прислушивался, и вот, смотри до чего дошел: юнцы ставят мне условия.

— Не ставлю.

— Но ведь собирался, верно? Не пришел же ты для того, чтобы раскрыть мне секрет покойного Готфрида, да сдохнет Лесс.

— Да сдохнет. Нет, секрет штейна я, конечно, не расскажу. Это не мой секрет и я не могу им распоряжаться. Но, дядюшка, ты же помнишь, что фараны называют честной сделкой?

— Между своими или между чужими?

— Честная сделка с чужаком — это когда оба расстаются в полной уверенности, что обманули второго. Я про сделку между двумя фаранами.

Господин Койфман вздохнул. Сделка между двумя фаранами считалась честной, если оба оставались недовольными.

Глава 74

2

Спустя два часа обе договаривающиеся стороны несколько охрипли, но не потеряли задора, чему несколько помогли две перемены чаю с любимыми берендцами… Цайт так и не смог повторить это название, в котором, казалось, сплелось шипение всех змей разом… в общем, с такими маленькими круглыми печенюшками с начинкой.

— Нет, — проговорил, наконец, господин Койфман, вытирая лоб платком, — Мне все же повезло, что я столкнулся с тобой. Встреть я твоего отца — он бы из меня всю кровь выпил.

Цайт несколько помрачнел.

— Извини, мой мальчик, — искренне расстроился Койфман, забывший о том, что произошло с семьей юноши.

Есть вещи, над которыми фаран НЕ ДОЛЖЕН шутить.

— Дело давнее, но рана не болит меньше от того, что прошло много времени, — Цайт мрачно отпил из кружки. Вот насколько хорошо у берендцев печенье, настолько же, будем честными, отвратителен чай. Хотя, казалось бы, они находятся гораздо ближе к чайным плантациям Востока, и должны получать качественный продукт… возможно, и получают, но вот это их пристрастие добавлять в чай наборы трав… На одних печеньках не проживешь.

— Ты все же не хочешь перейти в семью? — безразличным голосом спросил Койфман. Ровно настолько безразличным, чтобы казаться действительно безразличным.

— Нет, дядюшка, не хочу. Я и есть моя семья и, пока мои родители, мои братья и сестры, пока они не отомщены — другой семьи у меня не будет.

— Ты ради этого связался… с теми, с кем связался?

— Да, — коротко сказал Цайт.

Два фарана, старый и молодой, помолчали.

Разговоры были закончены. Достигнута ровно та стадия, которая называется удачной сделкой. Цайт, пусть и не раскрыл секрет штейна полностью, но будет поставлять необходимые добавки, что, может привести — или не привести — к раскрытию секрета помимо его желания, зато выбил скидку для будущих поставок в Зеебург, от которой, как он надеялся, можно будет уговорить Озерного рыцаря отрезать кусочек в пользу его, Цайта. Господин Койфман так и не получил то, что хотел, да еще и потерял деньги на поставках в Зеебург, зато получил возможность поставок контрабандного серебра под видом штейна и уже прикидывал пару схем, которые можно будет запустить.

Обе стороны остались равно недовольны, а, значит, сделку можно признать успешной.

— Ну что ж, дядюшка Кало, пожалуй, пора мне. И так я подзадержался, а ведь мне еще до Белых земель добираться. Там меня ждут.

Цайт поставил пустую кружку на разноцветный жестяной поднос.

— Мальчик мой, ты можешь остаться переночевать в моем доме. Пароход в сторону границы все равно уйдет только утром.

— Нет, мой добрый дядюшка, я тебе все же не настолько доверяю, — Цайт весело сощурился.

— Как?! — возопил Койфман, — Мне казалось, мы пришли к доброму согласию, ты, в конце концов, разделил со мной соль!

— Вот соли в этих вкусных штучках я как-то и не заметил. К счастью и сонного зелья — тоже, иначе это несколько подорвало бы зарождающееся доверие.

— Как ты мог такое подумать!

— Если бы я такое не думал — то просто не дожил бы до встречи с вами. Посему — позвольте откланяться.

С этим словами юноша легко встал с кресла и шагнул к выходу из кабинета. Миг — и дверь за ним закрылась.

Господин Койфман подскочил к двери, раскрыл ее… В коридоре никого не было. Мальчик как будто в воздухе растворился.

— Если завтра мои люди попытаются перехватить тебя на пароходе, это подорвет наше доверие? — спросил старик-фаран в пространство.

— Нисколько, — произнес откуда-то веселый молодой голос, — Это будет интересно.

Интересно, интересно… Интересно, где он планирует взять деньги, в конце концов, пароходы бесплатно не возят. Койфман повернулся, закрывая дверь в свой кабинет — и на глаза ему попался его собственный сейф.

Нет. Не может быть. Там кодовый замок.

С другой стороны — мальчику было скучно…

Господин Койфман подошел к стальному сейфу, предвкушающе улыбаясь. Если и вправду… то он еще больше начнет уважать этого мальчика.

Рычажки со щелканьем задвигались в пазах.

Семь. Семнадцать. Пятнадцать.

Седьмая книга священной Картис — а фараны тоже верили в нее, отличаясь только формой обрядов — Семнадцатая глава. Пятнадцатый стих.

Стих, любимый именно фаранами. Несмотря на то, что ни один народ в Картис не назван по имени, фараны считали, что пятнадцатый стих семнадцатой главы — именно о них.

«И будут те, кого многие назовут обманщиками, я же назову самыми правдивыми. И будут те, кого назовут преступниками, я же скажу, что нет на свете людей честнее их».

Тяжелая дверь сейфа бесшумно распахнулась.

Деньги на месте.

Бумаги нетронуты. Даже бутылка перцовой настойки… погоди-ка…

Как раз на пачках купюр лежали две записки. Койфман развернул верхнюю…

«Пятнадцатый стих семнадцатой главы?! Серьезно?! Дядюшка, немедленно смени шифр!» — было написано на ней прыгучим мальчишеским почерком.

Вторая бумажка была распиской в том, что позаимствованные деньги будут возвращены, как только представится таковая возможность.

Мальчишка…

Койфман закрыл сейф и весело рассмеялся.

Глава 75

3

— Ой, извините…

Чернявая девушка налетела на Ермолая, пискнула что-то в свое оправдание и рванула к пристани, отчаянно размахивая руками — сходни от парохода уже собирались убирать.

Ермолай мельком глянул ей вслед и снова обшарил взглядом окрестность. Нет, мальчишка так и не появился…