Желтая акация

Гиляр, знавший на память чуть не всю «Новую землю» Якуба Коласа, начал читать описание лесниковой усадьбы.

Его друзья прямо ахнули: будто это та самая лесная избушка, которая так чудесно описана великим поэтом. Единственная разница была в том, что в поэме не было речи о радиоантенне, которая легонько качалась в вышине на двух высоких жердях, не было ни слова о мотоцикле и велосипедах, которые стояли под поветью около самой хаты. Остальное же все, как в поэме. Даже осина круглолистая была тут. А там, где «лес наступал и расступался, лужком зеленым разрывался», стояли зеленые лещиновые шатры.

Когда к хате подошло человек двадцать пять (кроме ботяновцев и Ивана Степановича, четверо русицких парнишек), там поднялся маленький переполох. Самого лесника Тимоха Сымоновича не было дома — он был в обходе. Дети — сын Стасик и дочка Галя — по грибы ушли. Дома была одна лесничиха — Таисия Васильевна. Был на цепи и хороший сторож — рослая собака. Правду говоря, он и наделал больше всего шуму — гавкал на весь лес.

Гости поздоровались с Таисией Васильевной:

День добрый, хозяюшка, вам, А рады ли вы гостям?

Ничего ей больше не оставалось сделать, как ответить по старому обычаю:

Очень рады, на тропку смотрели, Дорогих гостей ожидали.

Одновременно она внимательно, быстрым взглядом оглядела всех гостей. Заметив русицких парнишек, так как и сама она была родом из Русичей, спросила:

— Гости, наверно, издалека? Должно быть, притомились?

Этим самым она деликатно задала вопрос: «Откуда же вы взялись?»

За всех ответил Иван Степанович:

— Мы действительно дальние, из Пригоже-Городокского района, но не очень устали, так как ночевали в Русицкой школе, а сюда пришли Оленьей тропой.

— И не побоялись Оленьей тропой идти? Мы сами только днем ходим по ней, а в разводье и не думаем даже. Но что правда, то правда — самая короткая дорога…

Тем временем пришел и лесник. Узнав, по какому делу пришли школьники, он даже обрадовался:

— Неужели правда? Десять лет дурил голову своему начальству, чтоб оно взялось разводить водяные орехи в ближних озерах и старицах. «Отстань, говорят, твое дело лес стеречь от пожаров или другой опасности! А на орехи у нас плана нет». По их мнению, это большой грех, если что хорошее сверх плана сделается.

— Наверно, большой план у них, так боятся лишние обязательства на себя взять, — предположил Иван Степанович.

— Знаю я хорошо их планы. Знаю, что надо, а чего не надо делать. Я тоже план имею. Мои дети, например, никакого плана не имеют. А я не побоялся с дочкой и сыном — вы их скоро увидите, они на боровики напали — набрать орехов и посадить их в старице, где их никогда не было. Я вас туда и поведу, там должны быть очень хорошие орехи. Но вам придется подождать дня два, так как они еще для посадки не созрели. Есть же их, безусловно, можно и теперь.

Иван Степанович и все гости удивились.

— А почему вы думаете, что они созреют именно через два дня?

— У меня свои приметы. Орехи хорошо созревают тогда, когда на осине лист краснеет. А вы посмотрите: он теперь желтый и только кое-где покраснел. Я так полагаю, что через несколько дней все листья покраснеют…

Услышав эти слова, Иван Степанович рассмеялся. А лесник обиделся:

— Конечно, вам, ученым людям, смешно. Вы думаете: «Что он знает, этот лесник?» Я может, действительно меньше знаю, чем кто другой. Но я знаю и то, чего ученые люди не знают. У меня времени хватает. Я наблюдаю за птицами, за зверьками, за травами разными. А у них, у каждой, свой календарь, своя пора.

— Простите, Тимох Сымонович, — извинился Иван Степанович. — Я засмеялся совсем по иной причине. Я не стал бы рассказывать вам о ней, но чтобы между нами не было никаких недоразумений, обязательно расскажу.

Во время этого разговора подошли и лесниковы дети с полными корзинками боровиков. Они даже немного смутились, так как на них была плохая одежда. Поставив корзинки, они быстро переоделись, вышли снова во двор и начали прислушиваться к разговору отца с незнакомым человеком, в котором они безошибочно узнали учителя.

— Близ берегов Северной Америки есть огромный-огромный остров — Гренландия. Большая часть его покрыта вековыми льдами, а на остальной живут эскимосы и приезжие колонисты — датчане. У одного из них, пастора, были козы, а сена около усадьбы не было. Договорился он с эскимосами, что они на своих челнах поплывут на другую сторону фиорда — так зовут морские заливы с очень крутыми скалистыми берегами, — накосят там травы, высушат ее и привезут ему готовое сено. Поехали. Проходит неделя, вторая, третья… В это время прошли страшные грозы. А людей с сеном нет и нет. Все решили, что они утонули. Пастор отслужил панихиду, родня поплакала, соседи посочувствовали, на том дело и кончилось. А в конце третьей недели подплывают к поселку лодки, почти до самого неба нагруженные сеном. Явились «покойнички». Все были крайне удивлены: «Не на тот ли свет вы плавали сено косить? По вас уже и панихиду справили, свечки поставили», — «Э, говорят, дело очень простое. Мы добрались хорошо. Посмотрели — трава еще маленькая. Так мы сидели и ждали, пока она подрастет. Тогда уж накосили, насушили — и домой».

Теперь уже не удержался от смеха и сам лесник. Про молодежь и говорить нечего. А Галя Сидоренкова зарисовку сделала: эскимосы сидят около травы и ждут, пока она вырастет. Правда, эскимосы внешне были очень похожи на ботяновских юных натуралистов.

Тимох Сымонович не преминул заметить:

— Теперь я понимаю: вы боитесь, чтоб по вас в Русичах не начали панихиду справлять. У нас и попов нет.

Таисия Васильевна не поддержала его шутку.

— Ты, Тимох, не очень-то смейся. Они шли сюда Оленьей тропой. Обещали быть вечером в Русичах. Если они не придут, так там могут подумать, что какое-нибудь несчастье случилось. Еще, чего доброго, ночью станут разыскивать их.

— Это другое дело! И думать долго нечего: пускай русицкие хлопцы пойдут домой и расскажут, почему и как задержались остальные.

Хлопцы сразу поднялись.

Иван Степанович задержал их:

— Подождите, ребята! Что же вы своему директору скажете?

— А то, что вы рассказывали, — ответил самый озорной. — Пришли в «Тихую затоку» сено косить, а там трава еще мала. Вот и остались ждать, пока она подрастет.

И рассмешил всех таким ответом.

— Нет, ребята, шутки шутками, а дело делом.

— Не беспокойтесь, Иван Степанович, — ответил тогда тот же парнишка серьезно. — Мы скажем так, как оно есть.

Попрощались и ушли.

— Так-то оно так, — спохватился Иван Степанович, — но где же вы нас, дорогие хозяева, устроите, где мы спать будем?

— Вот уж за это не беспокойтесь, — заметила Таисия Васильевна. — Девчата переночуют в хате, а хлопцы — на сеновале. Только признавайтесь, — обратилась она к мальчикам, — курит кто из вас или нет?

— Нет, Таисия Васильевна, — ответил за всех Иван Степанович, — никто из нас такими глупостями не занимается.