Желтый ценник

– Забирайте. Вот снимок.

На следующий день Ася с племянником Руслана стояли в коридоре и видели, как молодая, щуплая медсестра с трудом катит грузного Руслана. Он сидел в цветастой ситцевой накидке, которая завязывалась сзади на шее и была такой маленькой и короткой, что абсолютно не прикрывала его голое тело. Стараясь максимально спрятаться под накидкой, Руслан дергал ее в разные стороны, но получалось еще смешнее: если укрывалась одна сторона, другая тут же оголялась. Когда коляска подкатилась к ним, Руслан весело пожаловался:

– Я тут, как проститутка, весь голый.

На следующий день Руслан пожаловался снова:

– Ты мне положила дурацкие тапки. Я весь в мозолях. – Он вытянул ноги и продемонстрировал стопы с парой кровавых мозолей.

Ася удивилась. Чтобы натереть такие мозоли, надо ходить часов пять, и то в жутко неудобной, жесткой обуви, а ведь у него тапки резиновые, а не каменные.

– Куда ты ходил, чтобы так побить ноги?

Видимо, Ася попала в точку, потому что Руслан смутился, пару раз кашлянул. Этого времени хватило, чтобы придумать ответ.

– По коридору гулял.

Старик на соседней койке не сдержался.

– Пять часов по коридору гулял. У тебя жена, смотри, какая раскрасавица.

Руслан внимательно глянул на Асю.

– Дурак, что ли, – обернулся он к старику.

Старик что-то невнятно забурчал, отвернулся к стене.

– Когда дети приезжают? – Руслан спрятал ноги под простыню.

– Завтра.

– Это хорошо. Ты иди. В магазин сходи. Посмотри. Все знают, что ты приехала, – тут Руслан улыбнулся. – Уже боятся. Смотри, – неожиданно показал он на капельницу.

Ася смотрела на перевернутую бутыль, из которой в вену Руслана уходило лекарство, и пыталась запомнить название. Наверное, надо купить.

– На дату смотри.

Всмотрелась, задумалась. Сегодня годовщина их свадьбы.

– Двадцать девять лет, – улыбнулся Руслан.

Ася смутилась, она, в отличие от Руслана, всегда забывала эту дату. А он именно в этот день приходил с цветами или другими подарками. Когда было совсем худо, с утра пораньше, пока все спали, бегал за цветами к матери на дачу пек печенье, покупал билеты в кино. Ася задыхалась от резкого запаха лилий, наслаждалась горячим ароматом сдобного теста, засыпала в кино на плече Руслана.

– Сколько ты тогда загадала? Шестьдесят девять?

Ася покраснела, вспомнила, как в первую ночь шептала, что согласна прожить с ним шестьдесят девять лет.

– Чего так мало? – искренне смеялся он. – Я собрался с тобой жить лет сто.

– Наверное, не получится, через шестьдесят девять лет я стану старенькой и ты меня разлюбишь.

Руслан тогда обозвал ее дурой и обнял так жарко и нежно, что она до сих пор это помнила.

Дети приехали утром. Ася нажала на кнопку пульта, ворота с металлическим лязгом поплыли вверх. Барабан еще продолжал наматывать пластины, а гости уже зашли во двор. Жениха звали Владимир. Он старался скрыть свое стеснение и смущение, и у него это плохо получалось.

Тут же в воротах появился Руслан. Ася заметила его боковым зрением и не поверила. Обернулась всем телом и замерла от неожиданности.

– Сбежал? – выдохнула она.

– Отпросился на пару часов. Шашлыка чего-то захотелось.

Он сердечно и крепко обнял Альку потом за руку поздоровался с Владимиром, показал на дом.

– Давай заходи. Зятем будешь.

– Пап, – нахмурилась Алька.

– Давайте, давайте, заходите. Соскучился по вам. Мамка ваша так вообще домой дорогу забыла.

Пошел показывать дом Владимиру.

Ася воевала с мясом. Кусок попался ужасно неудобный и жилистый. Резала, роняла куски на пол, поднимала, мыла.

– Теперь вы расскажите что-нибудь, – похохатывал над Асей Руслан и включал чайник.

Владимир смущался, Алька за него заступалась и казалась невероятно красивой от счастья.

Ася хлопала бесконечными дверцами кухонного шкафа и ругала домработницу Светлану: мало того, что заболела – всегда так делала, когда намечались гости, – так она еще с какой-то жестокой извращенностью прятала специи, тарелки, ножи. В поисках всего этого Ася теряла много времени и чувствовала себя откровенной дурой.

Руслан позвал пить чай. Голос странный, словно далекий гул в тоннеле. Присела, всмотрелась. В его глазах появилось странное зыбкое мерцание, над веками смутными пятнами лежали тени.

– Все нормально? Что с голосом?

– Это после лекарств. Я пойду полежу.

Алька вскочила.

– Пап, тебе помочь?

– Сам, сам. Вы тут… я сам, только полежу, отдохну посплю. Зовите, когда будут шашлыки.

Ася еще полчаса потратила на домашние хлопоты, потом поднялась в спальню. С первой секунды поняла, что произошло ужасное. Он лежал, с головой укрывшись простыней, видна была только левая рука – с неестественно вывернутой вверх ладонью, словно существовала отдельно от тела. Ася сдернула простынь, стала Руслана будить, звать. Он открыл глаза, попытался, что-то сказать. Не получилось. Весь напрягся, вытянулся, отчаянно заработал ногами, потянул левую руку.

– Я ничего не чувствую, – уловила Ася его шепот.

Надо звонить в скорую, но она не хотела его оставлять.

Она звала его, теребила, а он здоровой рукой тянулся к телефону, пытался кому-то позвонить, через секунду отбросил телефон и закрыл глаза.

Скорая приехала быстро, врачи сразу послали Асю найти мужчин, которые помогли бы отнести Руслана в машину. Ася бегала по поселку, теряла тапки, запахивала халат и стучалась по дворам. В одном доме четверо мужчин разгружали кирпич. С трудом, но согласились.

В больнице их встретил все тот же молодой врач. Удивился, каким образом человека, который лежит у него в отделении, привезли на скорой.

– Что случилось?

– Вы меня спрашиваете? – напряглась Ася.

Врач сел за стол, стал оформлять документы.

Алька возмутилась:

– Сделайте что-нибудь!

– Щас, дочь, щас. Щас доктора все сделают. Ведь мы успели, – успокаивала дочку Ася и гладила Руслана по руке, голове, животу. – Щас, миленький, щас. Щас доктор все сделает.

И тут Руслана затрясло, сначала мелкой дрожью, потом сильнее, сильнее.

– Тебе холодно? Да? Щас я тебя согрею. Щас согрею, – Ася прижалась грудью, потом попыталась лечь сверху. На каталке места двоим не хватало.

– Да сделайте уже что-нибудь! – заорала она во все горло.

Вокруг все завибрировало, зашумело, появились люди, много людей. Ее прогнали тихим окриком, покатили каталку к стене, в которой автоматически распахнулись двери. Ася побежала следом, но не успела, двери захлопнулись перед ее носом. Потом стали приходить люди в белых халатах, заходили в двери, она скользила следом, на нее кричали, выталкивали обратно. Но выкручивалась, успевала заметить ноги Руслана, трубки во рту, приборы.