Желтый дом. Том 2

Где был источник знаменитых вод,

Колючей проволокой весь район опутан.

За ней цветет секретнейший завод,

Дымами ядовитыми окутан.

А что касается людей,

Наверно, прав был лектор из столицы:

Та общность новая уже родйлася, ей-ей.

Противно вешаться. Но нечем застрелиться.

Жалоба Ехидной Девицы

Это мы тут все хорошие и добрые, говорит Ехидная Девица. А как вернемся к исполнению служебных обязанностей, в таких сук превратимся, что не приведи Господи. У меня мальчик болел бронхитом. Врач велела сделать рентгеновский снимок. Взяла на работе день в счет отпуска. Пришли. Народу никого. Ну, думаю, повезло. Врач на месте. Сестра. Занимается всякими делишками. На нас ноль внимания. Надоело. Прошу принять нас. Врач говорит только после двух, а сейчас всего час. Прошу опять. Мол, дело минутное. Ни в какую. Сидим, ждем. Два часа. Полтретьего. Три. А они и не чешутся. Не выдержала, начала ругаться. Врач наконец смилостивилась. Но велит талончик взять в регистратуре. Иду туда. Талончиков, конечно, на сегодня нет. Есть через три дня только. Взяла талончик на «через три дня». Иду в кабинет. Врач говорит, не приму. Мол, талончик не тот. Что делать? Я решила добиться своего. Зашла я с мальчиком в кабинет. Настаиваю на своем. Мальчик плачет. Врач упорствует. Заметьте, народу ни одного человека. Я не выдержала, закатила скандал. Прибежала заведующая отделом. А время идет. Наконец, скандал урегулировали. В пять часов... заметьте, в пять!., сделали снимок. А меня аж трясло. Вот вам и бесплатная медицина. Вот вам и народная власть. Сучья система, скажу я вам. И так — за что ни возьмись. Мы не работаем, а самоутверждаемся. И каждая вошь делает это за счет ближнего.

Беззубая Докторица теряет невинность

Кто-то из представителей прогрессивной части сказал Ильичу, что Беззубая Докторица готовит против него пакость. Ильич заинтересовался, подстерег Докторицу в районе туалета и потребовал показать письмо. Прочитав письмо, он остался доволен и изъявил желание присоединить свою подпись к уже собранным. Это потрясло Докторицу-Она пыталась пояснить Ильичу, чем грозит ему такое письмо, но он стоял на своем. В каждом заезде, сказал он, на него сочиняют такую бумагу. И он каждый раз подписывал, потому как полностью согласен. Докторица после этого утратила интерес к письму и впала в крайний русский национализм. При всяком удобном случае она стала превозносить выдающиеся качества русского народа, поглядывая с укоризною в сторону Членкорицы, которую она считала еврейкой, хотя и кабардино-балкарской или чечено-ингушской, но все-таки еврейкой. Потом ее стали замечать беседуюшей с Ильичом, причем с накрашенными губами. Наконец, посудомойка тетя Глаша сообщила всему персоналу и всем отдыхающим (разумеется, под большим секретом), что своими собственными глазами видела, как Ильич повалил Докторицу прямо на дрова и... тьфу, Господи, прости! Срам-то какой! Вот до чего докатилась нынешняя молодежь! Диссиденты! Сионисты!

Ночные разговоры

— И все-таки Запад обречен, — говорит МНС. — Почему? Причин тому много. Во-первых, потому что уничтожение Запада есть наша «идея фикус», как любит выражаться доктор философии Барабанов. Во-вторых, все дерьмо на Западе действует в нашу пользу. Молодежь. Отсталые народы. Я уж не говорю про коммунистов. И даже бизнесмены, имеющие с нами дело, так или иначе тем самым роют себе могилу. В-третьих, мы неуклонно проводим в жизнь принцип — проникать в страны Запада любыми средствами. Наша «пятая колонна» в странах Западной Европы сейчас раз в пятьдесят сильнее гитлеровской. В-четвертых...

— Можешь не продолжать, — говорит Новый Друг. — Но тут есть много «но». В частности, Запад ведь тоже стремится проникнуть в наше общество. И довольно успешно это делает. И влияет. Например, все диссидентское движение...

— Тут есть одно существенное различие. Наше проникновение на Запад ослабляет Запад и усиливает нас. Проникновение Запада к нам в конце концов усиливает нас и ослабляет Запад. И так по каждому пункту.

— Не могу согласиться. Наши контакты с Западом открывают людям Запада и нам глаза на дефекты коммунизма и достоинства западной демократии.

— Открывание глаз нисколько не влияет на фактическое соотношение сил и на общую его тенденцию. Когда бьют по морде, то с открытыми глазами получается даже хуже.

— Ты помнишь, года три назад наш писатель (забыл его фамилию) остался на Западе? Так он недавно умер от инфаркта. Совершенно внезапно. Здоровый был, и вдруг инфаркт. Что ты скажешь по этому поводу?

— Я в этих делах не специалист.

— Темная история. Наша медицина продвинулась настолько далеко вперед, что она теперь может вызвать любой инфаркт у любого здорового гражданина в течение пары часов. И что важно, теперь это стоит копейки. Бросят таблетку в чай или дунут в нос, проходя мимо, и готово. Прогресс!

Ленинские торжества

В связи с предстоящим днем рождения Ленина в клубе пускали только революционные фильмы — «Ленин в Октябре», «Ленин в восемнадцатом году», «Семья Ульяновых» «Сердце матери». За два дня до юбилея приехал лектор из МГК, и всех отдыхающих загнали на лекцию «Ленинизм и современность», в которой лектор с визгом поносил правых и левых уклонистов, правых и левых ревизионистов, евро-коммунистов, советологов и, конечно, инакомыслящих. Ту же цель — дискредитацию социализма, подрыв его позиций — преследует и развязанная враждебной пропагандой кампания фальсификации социалистической демократии, так называемого вопроса о «нарушениях прав человека» в социалистических странах, орал истерично лектор. Это тщательно организованная идеологическая диверсия, призванная, по замыслу ее вдохновителей, служить шельмованию, сокрытию правды о социалистическом обществе, поддерживать версию о существовании в нем оппозиции социалистическому строю. Группу отщепенцев, чуждых советскому обществу и всему миру социализма, существующую лишь благодаря финансовой помощи Запада, злобная антисоветская пропаганда изображает в мученическом ореоле «борцов за свободу», «за права человека», пытается представить их как выразителей якобы «подлинных настроений» советского народа. Так называемые «инакомыслящие» действуют с враждебных позиций против социалистического строя, становятся на путь антисоветской деятельности, нарушают законы и, не получая поддержки в стране, обращаются за помощью к нашим классовым и идеологическим противникам. В число «инакомыслящих» часто попадают люди с больной психикой, отщепенцы, преследующие меркантильные цели. Советские люди справедливо видят в группе «инакомыслящих» противников социализма, людей, идущих против собственной Родины, пособников, а то и агентов империализма!!!

МНС хотел уклониться от лекции, но Новый Друг отсоветовал. Не стоит из-за такого пустяка наживать неприятности, сказал он. Сообщат на работу, а там, сам понимаешь, истолкуют превратно.

На другой день вечером состоялось торжественное собрание отдыхающих и персонала дома отдыха, на котором (помимо доклада секретаря партийной организации) вручали почетные грамоты и объявляли благодарности лучшим работникам. Потом была художественная самодеятельность силами тех же отдыхающих и тех же сотрудников. В заключение директор объявил, что завтра — коммунистический субботник в честь... Потом было кино о Брежневе как о верном и самом выдающемся марксисте-ленинце современности. К телевизору невозможно было пробиться — смотрели торжественное юбилейное заседание в Кремле. МНС, Старик, Инженер, Универсал и Новый Друг заперлись в палате, пили бутылку за бутылкой, курили и вели мрачные разговоры. О каких тут преобразованиях может быть речь, грустно сказал Старик. Народ эту свою идиотскую жизнь уже не променяет ни на какую другую. Ему и не до перемен. Он вгрызается в эту жизнь, приспосабливается, любыми доступными средствами стремится урвать для себя кусочек. И все! И больше тут ничего нет! Мертвечина!

Наутро чуть свет загрохотали бог весть откуда появившиеся репродукторы и грохотали весь день, заполняя окрестность ликующими звуками гимнов строителей коммунизма. А отдыхающие в это время очищали территорию от битых бутылок, консервных банок, прошлогодних листьев и прочего хлама. К вечеру подвели итоги социалистического соревнования за звание лучшего корпуса и лучшей палаты. Наиболее отличившимся участникам субботника объявили благодарность с сообщением об этом по месту работы. В этот день в магазине было продано спиртных напитков в десять раз больше обычного. Особенно на субботнике усердствовали женщины. Они все вырядились в спортивные костюмы, выявившие для всеобщего обозрения все их телесные достоинства. И недостатки тоже. Если хочешь знать мое мнение, сказал Новый Друг, то у твоей «старушки» тут, пожалуй, самая приличная фигура. Она тебе еще не надоела? А то я мог бы заменить тебя. Я от нее устал, сказал МНС, но бросать как-то неудобно. Да и много ли осталось нам тут быть. Так что дотяну как-нибудь. В Москве — пожалуйста. В Москве, сказал Друг, у меня своих девать некуда.

Универсал проспал в обнимку с Диссидентом весь субботник в куче прошлогодних листьев. Хватились его за ужином.

Письмо к Ней

Сегодня день рожденья Ильича.

Великий праздник среди наших праздных буден

На завтрак дали по кусочку «кулича»,

Как тут зовут с подливкой манный пудинг.

Потом — на трудовую вахту в честь вождя

Стал каждый отдыхающий — работник.

В душе молили крепкого дождя,

Вслух восхваляли дружно комсубботник.

Столовая «скатерками» в обед убелена.

Хватило всем горчицы, перца, соли.

На четверых бутылка красного вина,

Кусочек мяса в супе чуть ногтя поболе.

Потом кино, как Ленин нас спасал,

И даже, может быть, не он, а Сталин.

Как появился он, в восторге замер зал,

Аплодисменты грянули. И все, конечно, встали.

Перед началом был киножурнал —

Показ важнейших на Земле событий.

Генсека я на этот раз с трудом узнал:

Он был, мне кажется, в порядочном подпитии.

На сцене, как всегда, кривляются Они,

Мы ж собираем битые бутылки.

И ты попробуй слово сказани —

Народа мощь почуешь на затылке.

Хоть я был пьян, но выдержать не мог,

Бежал, как от волка трусливый заяц.

К проходу бросился, не разбирая ног.

И слышал вслед: вот диссидент, мерзавец!

Теперь я жду на институт донос.

Как будто я по горло в липкой жиже.

Конечно, будет мне очередной разнос,

Дадут по шее, а не то — пониже.