Жемчужина темного дракона

— Сестренка преувеличивает, беря на себя всю вину, — выступил вперед Лу. На его губах появилась довольная усмешка, но глаз она не коснулась. Я видела скорбь и боль в потемневших, карамельно-янтарных омутах. Мои внутренности болезненно сжались. — Я знал, что у Эгана осталось не так много времени, пока его магия полностью не исчезнет, а после того, как мы через метку проникли в его память, то у него оставался лишь один вариант.

— Мы предположили, что Эган попытается связаться со мной и вынудить освободить его. Пришлось разыграть все так, словно я иду против воли Лу, пытаясь спасти тебя и Жюльтера, — продолжила я рассказ, не имея сил отойти от Раса. Я касалась его кожи, проверяя, настоящий он или нет. — Но Муран нашел магический кинжал, когда Эган нарушил клятву, я имела полное право расправиться с ним, так как магия больше не имела власти над нами, — улыбнулась я, вспоминая с каким удовольствием всадила лезвие в тело ночного ужаса.

— Это было слишком рискованно, — но, как все мы и предполагали, Рас был слишком опекающим возлюбленным, чтобы успокоиться после наших объяснений.

— Не более, чем отправляться на Эгана с фениксом в одиночку, — напомнила я Расону, что произошедшее отчасти являлось последствием его собственных действий. Злость, вперемешку со страхом вспыхнули во мне и я, приподнявшись на носочки, схватила своего любимого за шею и притянула к себе. — Больше никогда не смей так поступать со мной! — приказала я дракону, замечая, как дрожь удовольствия прокатилась по его телу. Пусть мы были знакомы не так давно, но я уже слишком хорошо изучила эмоции своей пары, к тому же, наладившаяся между нами эмоциональная нить в этом неплохо помогала.

— М-м-м… накажешь меня? — в драконе немедленно вспыхнула игривость, от которой мои коленки предательски задрожали.

Это был мой дракон — мой самый любимый и прекрасный в мире мужчина, ради, которого, я сделаю невозможное. Достать луну с неба? Запросто. Отравиться в разведку с Жюльтером? Сложно, но тоже смогу. Трилицый! Я даже согласна на все, что сотворит его дражайшая мамочка и готова сделать, что угодно, лишь бы эта счастливая, довольная улыбка никогда не покидала самые прекрасные губы в мире.

Мой дракон.

Кажется, я окончательно сошла с ума и утонула в нашей любви. И это было прекрасно!

***

Тело Эгана погребли в ледяных скалах, в то время, как его душу извлекли и уничтожили самым жестоким, но праведным способом. Теперь этот кошмар точно никогда не вернется в нашу жизнь.

Когда со всеми врагами было покончено, и мы могли вздохнуть спокойно, то Шалфея сообщила, что Балу быть, и она не потерпит возражений и откладываний. Если честно, мы с Расом не рискнули воспротивиться желанию мамы, потому что она была настроена воинственно. Проблема была в том, что я совершенно не знала, как себя вести на столь шикарном, обширном и высокодраконньем мероприятии. Мне казалось, что я не подходила для происходящего и даже после того, как была облачена в прекрасное, расшитое туманными кристаллами платье, ощущала себя не в своей тарелке. И хоть я и понимала, что драконы самый добрый и радостный народ из всех, но какая-то волнительная дрожь снедала меня изнутри.

— Ты прекрасна, — восхищенно прошептал Рас, когда зашел в спальню и увидел меня перед большим, овальным зеркалом во весь рост.

Я зарделась и смущенно улыбнулась, повернувшись и окидывая своего дракона жадным, нетерпеливым взглядом.

— Как и ты, — сглотнула я, впитывая в себя каждую резкую черточку, мягкость взгляда и влажность манящих губ. После всего, что мы пережили, я не могла просто смотреть на Расона, я тонула в его любви, сгорала от желания стать его по всем божественным и драконьим законам и не терпела промедления.

Пошитый на заказ строгий черный костюм подчеркивал широкие плечи, а узкие брюки так сильно обтягивали мускулистые бедра, что мне враз захотелось наплевать на традиции и просто сорвать со своего мужчины этот наряд.

Кто вообще сшил это?!

На него же все пялиться будут, а драконницы утонут в собственной слюне, узрев перед собой это монолитное великолепие.

— Не могу дождаться, когда ты наконец-то станешь моей женой, — выдохнул Рас, в одно мгновение, оказываясь рядом со мной. Его сильные руки неимоверно нежно и осторожно прикоснулись к моему лицу, а губы едва ощутимо оставили почти невесомый поцелуй на губах. — Я люблю тебя, Коралина, — прошептал Расон, прижимаясь своим лбом к моему, и деля со мной свое обжигающее дыхание.

— Я люблю тебя, — в ответ прошептала я, обнимая дракона за шею и зарываясь пальцами в густые волосы мужчины.

— Может, не пойдем на Бал? — игриво предложил Расон, проводя горячими ладонями по моей талии. Ткань была достаточно тонкой и воздушной, чтобы одного лишь прикосновения хватило для нас обоих.

— Я бы и рада, но боюсь, Шалфея нас обоих в камень закатает, — вздохнула я, и поджала губы. — Идем, быстрее начнем, быстрее закончим.

Весь Бал мы с Расоном не отходили друг от друга ни на шаг. Мы держали друг друга в объятиях и даже не танцевали, не имея сил расстаться. Казалось, что стоит Расу отойти хотя бы на несколько минут, как тоска по нему сведет меня с ума, не позволяя здраво думать.

Однако было единственное, что не позволяло расслабиться окончательно и позволить радости затопить сердце — Лу.

— Я хочу, чтобы он тоже нашел свою единственную, — сказал Рас, прижимая меня к себе ближе и поглаживая мою обнаженную руку, своими сильными пальцами.

— Его одиночество разрывает мне сердце на части, — вздохнула я, кивая своим мыслям и ощущая, как боль стиснула душу, выворачивая ее наизнанку.

Лу был искреннее рад за своего брата и за меня, но в глубине его карамельных глаз, я видела тоску, которую он не мог до конца от меня скрыть. Мое счастье было настолько безграничным, что я хотела, чтобы Луинар познал все прелести взаимной любви, чтобы он нашел свою половинку. В конце концов, он это заслужил!

«Трилицый, подари Лу возлюбленную. Молю, сделай моего брата счастливым!», — мысленно обратилась я к самой великой силе, замечая, как вспыхнуло кольцо на пальце, словно в подтверждение. Металл заметно потеплел и откликнулся на мои мысли, заставляя завороженно замереть, когда в Лу врезалась блондинка с полупустым бокалом эльфийского вина. Девушка испуганно застыла, не веря в то, что только что произошло — несколько капель алкоголя оказались прямо на белоснежном пиджаке императора.

Откуда-то слева появилась незнакомая мне женщина, кажется, ведьма и начала кричать, словно потерпевшая:

— Идиотка! Немедленно падай на колени и мои о прощении! — приказала тонкая, как тростинка, но жутко раздражающая барышня. Отсюда я не особо могла разглядеть ее лицо, но она мне уже заочно не нравилась.

Но что удивительное — ни Лу, ни девушка не двигались. Они смотрели друг другу в глаза, и, кажется, даже не дышали. Глаза Луинара горели так ярко, что я начала беспокоиться, как бы он не спалил тут все, в то время, как девушка, моргнула и сделала осторожный шаг в сторону.

Император протянул руку к незнакомке, словно не имел власти над своим телом. В его глазах отражалось обожание, которое невозможно было спутать ни с чем, кроме, как любви к своей паре.

— Расон, — дернула я любимого за рукав пиджака, догадываясь, что только что произошло! — Это ведь…

— Да, жемчужина, — выдохнул Рас и рассмеялся. — Мой брат встретил свою пару, — и засмеялся еще сильнее, когда единственная Лу просто сбежала, напоследок извинившись и исчезая за большими дверями зала. — Эй! Беги за ней, идиот! — крикнул он Лу, заставляя того, наконец-то, отмереть и ринуться вперед.

«Спасибо Трилицый!», — поблагодарила я бога, чувствуя, приятное покалывание на пальце.