Жемчужный король
Шрифт:
— Как же ты до сих пор не разорился? Это наверно дороговато, — Марина раздумчиво надула губки, в которые Роман и поцеловал ее.
Это сработало, и она перестала строить рожицы и просто улыбалась.
— А если серьезно?
— Я вполне серьезно.
— Нет, я тебе не верю. Так что? У тебя было много женщин, которых ты любил?
— У меня было много женщин, но ни одну я не любил.
Марина взглянула на него, словно проверяя правда ли это.
— За всю жизнь не было ни одной женщины, которая бы затронула что-то в твоем сердце? — спросила Марина.
— Большинство женщин я просто хотел, такие отношения вскоре надоедают. Другие были интереснее, но если нет чувств из этого тоже ничего не получится.
— А первая любовь?
— Университет. Красивая девочка, но редкостная
— Но ты женился в итоге. Ты никогда не любил свою жену?
Роман не совсем понимал, зачем Марина все это спрашивала. Было не похоже, что из праздного интереса, может она так хотела узнать больше о его жизни.
— Вику я знал давно. У нас было много общих знакомых, мы часто пересекались. Я не могу сказать, что влюбился в нее, она нравилась мне, немного больше, чем другие девушки. Как-то вышло, что мы стали больше проводить время вместе, а потом я задумался о том, что уже пора бы и жениться. Мне было тридцать, всякие передачи уже давно трясли мое имя и то, что я не собираюсь заводить семью. Мне надоело, да я и сам подумал, что так будет проще. Вика подходила мне, я знал. Она прекрасно вписалась в эту жизнь, ее все утраивает. Мы никогда особо не любили друг друга, это просто удобный брак, всем удобно так жить вот и все. Уже пять лет она — жемчужная королева, чудесно ладит со всякими журналистами и любит вылезать на публику в дорогущих тряпках. Eй это и было нужно от брака со мной.
Роман еще раз посмотрел в глаза Марины, которая крайне внимательно слушала его речь. Зачем тебе это? Зачем?
— Все это как-то грустно, — сказала Марина.
— Да не особо. Это жизнь, все стараются сделать так, чтобы было лучше для себя, ухватить кусок побольше. В этом заключена вся сущность человека.
Марина примолкла. Роман был даже рад, что отбил у нее желание обсуждать его любовниц. Роман заложил волосы ей за ухо и все думал, неужели она не понимает, что единственная женщина, которую он любит это она.
— Марин, может теперь ты расскажешь о мужчинах в твоей жизни?
На самом деле Роман не знал, зачем это спросил. Он понял, что ему будет неприятно слушать о других мужчинах, которые так же, как и он лежали с ней в постели слишком поздно. Марина лукаво улыбнулась и даже прикусила губу.
— Ты — единственный мужчина в моей жизни. Те двое были просто мальчишками.
Роману нравилось, что она говорила так и что смотрела на него сейчас ласково, а не играя.
— Тем не менее.
— Хорошо. Мои первые отношения были совсем детскими. Одиннадцатый класс, мальчик с параллельного, который неожиданно обратил на меня внимание. Отношения длинной в лето, потом разъехались по разным городам, и все забылось. Второй был в универе на втором курсе. Я влюбилась в него очень даже прочно, сначала все было хорошо, а потом… Он был слишком вспыльчив и груб, мы начали ссориться, и вся любовь пропала. Я видела, что ему нравилась другая девушка, и мы расстались, но я не особо убивалась.
Роман смотрел на нее и проклинал себя за то, что спросил об этом. Он до безумия ревновал Марину к ее прошлому, к этим двум мальчишкам, которые оставались в ее голове, оставались воспоминаниями. Если бы Роман только мог, он бы заперся с ней в этой квартире и никогда бы не отпускал Марину. Она была бы только его, и он наконец-то был бы счастлив. Вот только того, что он хотел больше всего на свете, она до смерти боялась. Она бы и погибла в тот же миг, когда он украл бы ее обожаемую свободу. Роман ничего не мог поделать с собой. Он ревновал Марину ко всему, к официантам, которые получали ее улыбки, к тому, о чем он не знал, к Америке, где она пропадала два месяца, а самое страшное к прошлому. Роман всегда был выше этого, он никогда не расспрашивал женщин о том, что они представляли раньше и презирал тех, кто пытался это узнать от него. Значимо только настоящее, зачем же копаться в карьерах прошлых побед и поражений? С Мариной у него так не получалось.
Она лежала сейчас так близко, казалось достаточно протянуть к ней руку — и все, поймаешь счастье. В то же время она была недосягаемо далеко. Марина не принадлежала ему, она принадлежала лишь себе, и ничто
во всем мире не смогло бы изменить это.— Милая, я люблю тебя, — сказал Роман, хотя знал, что сказав эти слова, саморучно отдал Марине поводок и встал на задние лапы.
Марина улыбнулась, но только губами, ее глаза превратились в печальные огоньки. Ни одной женщине Роман не говорил этих слов. Он не любил врать, говорил им много чего другого, но про любовь никогда. Что тут скрывать, Роман не верил в любовь. Для него она была такой же красивой сказкой, как русалки, феи и гномы. А вот и он полюбил в тридцать пять, полюбил по-настоящему, обреченно и, видимо, смертоносно. Теперь он был готов поверить и во всех волшебных тваре, й да вообще во что угодно. Не реальней любви все равно ничего быть не могло.
— Но я знаю, что ты меня не любишь, — Роман улыбнулся и даже не грустно.
— Я не знаю, как называется то, что я к тебе чувствую.
— А что ты ко мне чувствуешь?
— Мне хорошо с тобой, — ответила Марина. Но этого было мало. — Мне очень хорошо с тобой и так спокойно, как не было еще никогда.
Все равно этого было мало, даже для влюбленности. Роман и не надеялся услышать чего-то другого, он был уверен в том, что Марина не стала бы врать и говорить слащавое: «я тебя тоже очень люблю». Она всегда говорила то, что думала, за это он и любил ее. «Мне хорошо с тобой» — это звучало даже больнее, чем он мог представить. Хорошо не обозначает почти ничего на самом деле хорошего. Это значит, что удобно, вполне комфортно, ничего больше. Его жене тоже было с ним хорошо, очень даже, потому что она имела все, что хотела, и ее жизнь была наполнена комфортом.
Разве Роман ожидал чего-то другого? Он же давно понял, что он всегда будет любить Марину больше, а тот, кто любит больше и забирает себе всю боль и страдания. Это он останется с избитой кровоточащей душой, это ему придется жить в отравленном разрушенном мире. Марина легко переживет все их отношения, всю любовь, а он скорее всего погибнет. Но ничего, лучше так, чем наоборот.
Глава 9
Роману, конечно, ужасно нравилось проводить вечера у Марины. Эта простенькая квартирка стала ему большим домом, чем собственный особняк. Вот только была одна проблема: Марина жила далековато от его офиса. Роман тратил больше часа, добираясь к ней, а по утрам ему приходилось вставать, как никогда рано. Поэтому он предложил Марине снять квартиру где-нибудь поближе к его работе, тогда бы они смогли больше времени проводить вместе. Она категорически отказалась от квартиры, но, к удивлению, Романа согласилась на номер в очень даже хорошей гостинице. Президентский люкс ей не подошел, слишком уж вычурно все там было, а вот стандартный номер вполне устроил. Теперь она не платила за квартиру и еду, все оплачивал он, значит у нее не было нужды никуда уезжать.
Несмотря на все чудесное, что пришло в его жизнь вместе с Мариной, страха, что это все может исчезнуть в один миг становилось все больше. Не было никаких гарантий, что она останется с ним, совершенно никаких обязательств и клятв. Роману даже нечего было предложить Марине. Он уже несколько раз говорил Марине о том, что готов бросить жену, что ему не нужны никакие другие женщины в его жизни. И он, действительно, женился бы на ней. Мысль о том, что Марина могла бы стать его женой кружила голову Романа, как желанный сладостный бред. Вот только Марина всегда сводила эти разговоры на шутку, говорила, что ей никогда не стать жемчужной королевой, и его жена куда больше подходит на эту роль.
Перед собранием ему нужно было заехать в особняк за некоторыми документами и костюм не мешало бы сменить. Прислуга уже во всю скиталась по просторным залам, наводя чистоту и натирая до блеска все, что только можно было натирать. Все здоровались с ним, но вполголоса, чтобы ненароком не разбудить хозяйку. Роман поднялся в свой кабинет и довольно быстро собрал все документы, как дверь открылась и вошла его жена. Вике уже было тридцать, но выглядела она лет на пять моложе, благодаря бесконечным визитам к косметологу. Ее серовато-белые волосы хорошо сочетались с черным шелковым халатиком, который она успела накинуть. Удивительно, но уже в такую рань она была накрашена, как всегда, выглядела безупречно.