Жена Аида
Шрифт:
— Ну так что дальше? — подруга отпустила официанта и выжидающе посмотрела на меня.
— Он обещал меня на выходных отвезти в особенное место, — выпалила я. — Ди, я не загадываю, если честно. Я очень счастлива, что мы вместе. Он и правда очень сложный, закрытый слишком, никому не доверяет, но мне другого не нужно. Я люблю его. Я очень сильно люблю его, Герман — мой человек, и плевать, что мы с ним такие разные. Я хочу, чтобы он был моим единственным!
Диана вдруг вытаращила глаза, как будто я сказала, что невероятное. Хотя она как никто другой прекрасно знала о моих чувствах к Герману еще когда я собиралась замуж за его брата.
—
Глава 37
— Привет, — Диана сориентировалась куда быстрее. Она натужно улыбалась, пока я пыталась прийти в себя. — Рада тебя видеть.
Слова прозвучали не слишком искренно, но Герман, похоже, их не слышал вовсе. Он прожигал меня взглядом, я, наверное, уже превратилась в кучку пепла.
— Т-ты же говорил, что опять поедешь в Самару, — я закашлялась.
— Планы изменились, то есть я их изменил, — просто ответил Герман и не дожидаясь пока его пригласят, отодвинул стул от соседнего столика и поставил его рядом с нами. — Как дела, Диана? Давно не виделись.
Он вел себя так, словно ничего не произошло. Просто сел рядом со мной и лениво листал меню, ожидая ответа моей подруги.
Я же не знала, в какой подземелье мне сейчас провалиться. Согласна уже на любое. Во рту все пересохло, щеки горели, как же, оказывается, неловко говорить правду. Что он теперь обо мне подумает?! Да, назвал меня своей девушкой, но ни разу не сказал, что любит меня и уж точно не мечтает состариться со мной вместе. Некстати вспомнились его слова, что он сам не знает, что будет дальше. Все так зыбко и я тут со своим признанием.
— Нормально дела, — Диана пожала плечами, ее бодрость немного притихла. — Живу, работаю, отдыхаю. Да как все. Но так круто, что Кора вернулась! Надеюсь, что насовсем.
Подруга бросила внимательный взгляд на Германа, но он на нее не смотрел. Он смотрел на меня. Как питон на самого жалкого кролика. Или как грозный Аид, чье имя греки даже боялись произносить вслух.
— Очень круто, что вернулась, — Герман с легкой усмешкой повторил за Дианой ее слова. — Очень круто.
И чуть наклонившись ко мне поцеловал в губы. И это был не легкий поцелуй, а самый что ни на есть настоящий. Долгий и тягучий, от него начинали болеть губы, но остановиться невозможно. Я почувствовала его ладонь на своем затылке, он держал меня крепко, но я и не собиралась вырываться. Наоборот — вцепилась пальцами в его плечо, совершенно не думая, что вокруг люди, напротив нас сидит Дианка, которая наверняка ошалела от такого! Герман не из тех, кому важно как он выглядит в глазах других, да и мне сейчас нет ни до кого дела. Только до него! И раз он так целует, значит точно не злится на мое признание.
Где- то извне раздался какой-то звук, не сразу поняла, что это покашливание. Герман медленно меня отпустил, но взгляда не отвел. В черных глазах искрился свет.
— Вижу, у вас все хорошо, ребята, — нервно усмехнулась Диана и вцепилась в пирожное, которое на тарелке принес официант.
Герман не ответил, я засмущалась и позволила себе уткнуться лбом в его шею. И тут же ощутила его губы на своей макушке.
— Ладно, я, пожалуй, пойду, — голос Дианы заглушил скрип отодвигаемого стула. — В общем, я рада за вас. Созвонимся,
Кора!Герман по-прежнему обнимал меня, Диана не решилась подойти ко мне и поцеловать на прощание. Я лишь беспомощно наблюдала, как она положила на стол купюру и рванула на всей скорости к выходу.
— Сбежала, — я грустно вздохнула. — Но так здорово, что мы встретились, жаль, что мало.
Герман явно не разделял мои чувства.
— Сообразила, что надо уходить. Не дура.
Я легонько отпихнула от себя этого правдоруба.
— Мне кажется, ей было неловко от нашего поцелуя. Я не хотела ее смущать.
— А тебе? Было неловко?
Наверное, я никогда не научусь спокойно выдерживать его взгляд. Может, не так боюсь как раньше, но мурашки по спине каждый раз бегают.
— Неловко? Нет… Просто неожиданно.
Я схватилась за чашку с остывшим американо как будто в ней было мое спасение.
— Я хотел, чтобы она ушла, — равнодушно произнес Герман. — Не буду тебя ни с кем делить, даже с твоей бойкой подружкой.
— И не дели, — я набралась храбрости и смело посмотрела в его черные глаза.
— Твой человек, значит, — тихо прошептал он мне на ухо, когда я уже думала, что он не станет говорить о моем признании. — Любишь меня?
Если б могла, трусливо сбежала бы, не раздумывая. Только бы не сгорать под его взглядом.
— Так любишь? — он ждал и я по глазам его поняла, что будет ждать моего ответа. Измором возьмет, но вырвет признание. На языке крутилась детская отмазка: «А ты?».
— Тебя разве удивит, если я скажу «да»? — голос не слушался меня, стал сиплым и каким-то грубым. — Ты же слышал, что я сказала Диане. Да и без этого, разве не ясно?
Тугодум несчастный!
В его глазах мелькнуло… изумление, потом растерянность и… боль.
Я испугалась, когда он, не отводя взгляда, прошептал мне в губы:
— Режешь меня без ножа!
— Что? — теперь уже я растерялась. И так обидно стало — я хоть и не признавалась себе, но так надеялась на его «Я тебя люблю».
— Ты… Кора, я по-прежнему не лучший для тебя вариант. Я хочу, чтобы ты это понимала.
— Ты меня любишь? Просто скажи — да или нет. И не тебе решать, какой ты там вариант, я тут не задачки решаю, ясно?!
У меня брызнули слезы из глаз. Вот и не выдержала. Ну как так можно, а?! И если он сейчас еще скажет, что…
— Я люблю тебя, Кора.
Глава 38
Я тебя люблю, Кора.
Его слова как объятия убаюкивали, ласкали и… прожигали насквозь. Я не видела лица Германа, лишь темные неясные очертания — слезы застилали глаза. Не могла остановиться, из меня словно выходило все плохое, все мои сомнения, боль, переживания, моя неуверенность и мои страхи.
Я тебя люблю, Кора.
Четыре коротких слова, огромных как вселенная. Бесконечная черная вселенная с мерцающими яркими звездами.
— Тише, — Герман сгреб меня в охапку. Мне показалось, он и сам был взволнован. — Тише, малышка. Не плачь, я точно не стою твоих слез.
Он гладил меня по голове как маленького ребенка. И мне это… совсем не понравилось. Я вынырнула из его объятий, потянулась к бумажным салфеткам, лежащим на столе.
Не поднимая головы, чтобы не встречаться взглядом с Германом, я попыталась привести лицо в порядок. Наверное, я слишком суетилась, потому что очень скоро услышала напряженный голос.