Жена Дроу (Увидеть Мензоберранзан и умереть)

– Дроу?
– вдруг удивился коротышка, останавливаясь и недоверчиво разглядывая ее.

– Не-а, - покачала головой Ника, держась от него подальше.

– У-у, - с сомнением протянул рыжебородый и положил секиру на плечо, то ли решив, что настало время переговоров, то ли попросту устав без толку гоняться за ней по пещере.

– Дворф?
– спросила в свою очередь Ника.

– Дворф, - подтвердил Рыжий, стукнув себя кулаком в грудь и гордо выпрямившись.

– Здорово!

– Зодо, не дроу…

Ника прыснула, поняв, что дворф принял возглас “здорово” за ее имя, тут же забавно переиначив его. Отдуваясь, он сел на камень, снял шлем и озадачено поскреб макушку. Потом, опершись рукой о колено, начал говорить на непонятном языке, что-то явно внушая Нике, внимательно прислушивавшейся к нему.

– Извини, но я ничего не поняла, - покачала она головой, как только он замолчал.

Дворф кивнул и хмуро посмотрел на нее, будто решал непосильную задачу: что же тепер, ему с ней делать? Ника села на край диска, подперев ладонью подбородок, тоже озадаченно смотря на него и решая свою задачу: что ей делать с ним? Она придумывала, как лучше объяснить Рыжебородому, чтобы он провел их к Блингостоуну, а еще лучше - сразу на Поверхность.

– Дроу?
– решил уточнить Рыжебородый, вытянув один палец.

– Нет. Нас двое, - спохватилась Ника, показывая два растопыренных пальца.

Коротышка тут же вскочил на ноги, поспешно нахлобучил свой шлем на голову и, схватив секиру, настороженно огляделся.

– Дроу?
– угрожающе прорычал он.

– Дроу, - вздохнула Ника, но при этом погладила себя по голове.Мол, дроу, но хороший.

Рыжебородый, недоверчиво наблюдая за нею, подумал немного, снова снял шлем, погладил себя по голове и пожал плечами. Потом, показав Нике пятерню с растопыренными пальцами еще и еще раз, спросил:

– Дроу?

Поверив, что их действительно двое, а не несметное количество, как он уже начал было подозревать, дворф успокоился.

Блингстоун

– Да нет же - отмахнулась Ника и показала опять два пальца.

Поверив, что их на самом деле всего двое, а не несметное количество, как он опасался, дворф успокоился. Оглядывая пещеру, в поисках входа в туннель, через который она сюда попала, Ника гадала, согласиться ли рыжебородый, подождать пока она не приведет сюда Доргана. Но как только она тронула с места свой диск, дворф вдруг подняв короткий палец, произнес:

– Блингстоун

– Что?
– не поверила Ника, оглянувшись на него, и переменилась в лице.

Из широкого хода пещеры, что зиял за спиной рыжебородого, появилась группа, таких же плотных, крепких бородатых мужчин в полном вооружении. Увидев Нику, они остановились и, нахмурившись поудобнее перехватили свои боевые топоры и молоты. Вперед вышел кряжистый старик с длиной белоснежной бородой в сером балахоне. Увидев его, Рыжебородый бросился к нему, что-то крича и суетливо размахивая руками. Не обращая на него внимания, старый дворф глядя на Нику, вскинул посох, с засветившимся на его конце изумрудом, чье сияние залило пещеру зеленоватым неровным свечением, и направил его на Нику. Одновременно с ярко вспышкой, на нее обрушилась неимоверная тяжесть, сплющив и скрутив так, что ее просто не стало, а сознании вспыхнуло и взорвалось, пламенем выжигая все мысли, и она камнем полетела в бездну беспамятства, стремительно приближаясь к той Вечности, из которой нет возврата.

Когда Дорган, вернувшись в пещеру не нашел в ней Ники, то прежде всего взял себя в руки, после чего тщательно, не теряя времени на домыслы и предположения, обследовал пещеру дюйм за дюймом. Не найдя ни следов крови, ни следов борьбы, ни того, что бесчувственное тело Ники утащили, он успокоился - напряжение отпустило его. Она была жива. А последний довод, пришедший ему в голову, окончательно развеял его опасения: если бы случилось то, чего он так опасался, то остался бы диск. Диска не было, это означало то, что, несносная девчонка, сама отправилась куда-то. Куда? Каким из трех ходов она ушла? Дорган решил обследовать их один за другим. Там, куда они его выведут, он, возможно, найдет ее следы, или хоть что-то, что подскажет, что она побывала именно здесь.

Однако его не покидало стойкое чувство, что Ника в опасности. Словно ноющая ссадина это чувство свербело не давая забыть о себе ни на секунду. И тут до него донесся всплеск магии. Дорган закружил на месте, лихорадочно пытаясь определить откуда до него дошел ее отзвук. Он больше не сомневался, что это связано с Никой. От мысли, что она угодила в засаду устроенную дроу, его зазнобило. Если так, то вряд ли она сейчас жива. Уняв бешено колотящееся сердце, он заставил себя отрешиться от своих чувств - от всего, что связывало его с физическим миром, пытаясь своим, освободившимся от бренного тела, бытием, слиться с окружающим миром и дотянуться до Ники сознанием. Отмахнувшись от мысли, что и он, сейчас, представляет легкую добычу для тех кому вздумалось бы напасть на него, он закрыл глаза и расслабился, отпуская себя. Если она жива, он найдет ее, а то что она еще жива, он чувствовал, как почувствовал и то, что она уходит из этого мира — связь с ней становилась слабее. Дорган очнулся в холодном поту уже зная что Ника умирает. Он быстро пришел в себя примерно представляя, что случилось: Ника столкнулась с магом и не выдержала его мощного нападения. Она смертная и он может не успеть.

Он заторопился: вдруг ему повездо и он выбрал верный туннель, который приведет его к Нике, но уперся в глухую стену. Тупик! В отчаянии саданув кулаком по холодному камню, преградившему ему путь, Дорган повернулся и помчался обратно. О, Аэлла, сжалься! Он не может, едва обретя ее, снова потерять. Дай время. Хоть немного. Сбереги смертную для него, бессмертного. Он вбежал в пещеру, где оставил Нику и свернул в следующий ход, в котором наткнулся на притаившихся троллей. Эти, обычно безропотные твари, беспрекословно подчинявшиеся дроу, неожиданно, со злобным писком, напали на него. Останавливаться и выяснять в чем дело, времени не было и Дорган вынув клинки, не останавливаясь, порубил напавших, продвигаясь сквозь них, как нож сквозь масло. Те тролли, что еще уцелели в схватке с дворфом, теперь остались лежать здесь, бездыханными. Ни кто из них не уцелел. От чего-то, теперь, Дорган был уверен, что идет правильно, но успеет ли он. Жизненные силы Ники таяли. Он это ясно чувствовал. Ход вышел в просторную пещеру, где шел бой и еще сохранился отзвук магии дворфов. Повсюду валялись тела троллей. Дворфы! Ника у них. Теперь, он не останавливаясь, бежал по их четкому следу. Но, куда он бежит? Эльф резко остановился. В Блингстоун? Хорошо, если они ограничатся тем, что просто не впустят его в город, а не убьют, без всяких разговоров… А на то, что бы его пустили к Нике, потребуется уйму времени: не так то просто, что-то объяснить упрямым дворфам, если они не захотят слушать. А на дроу они даже не посмотрят. У него нет времени. Нику надо спасать сейчас же. Дорган рванулся вперед и выбежал из туннеля на узкий уступ, от которого уходила вниз крутая тропа, что оканчивалась у стен дворфской твердыни - Блингстоуна. Под его ногами ярко блистали его огни. Глубоко вдохнув и выдохнув, он заставил себя успокоиться, а сердце биться ровнее. Вернувшись под пещерные своды, он, выбрав подходящий камень и устроившись на нем, прислонился к стене, положив клинки на колени и закрыл глаза, готовый погрузиться в Великое Запределье.

– Не понимаю зачем тебе спасать ее? Разве мало зла причинила она тебе, лорд Дорган?
– раздался в гулкой тишине пещеры чей-то голос.

Эльф открыл глаза, неохотно возвращаясь назад. Сжав сабли, он поднялся на ноги. Как же не вовремя ты объявился, Мушг. Дорган прижался спиной к стене: голова кружилась, колени подгибались, а руки дрожали от слабости - следствие мгновенного возвращения в свое тело. Но Мушгу, о его слабости, знать не обязательно.

— Заметь, я мог бы убить тебя, когда ты покинул свое тело и был беззащитен, но не сделал этого.

— Что тебе нужно? Ты пришел сюда говорить?
– бросил Дорган, в сторону висящей под сводом, сфере тьмы.

— Разумеется, нет. Меня наняли для того, что бы я сделал то, что у меня получается лучше всего. Мне щедро заплатили за тебя, лорд Дорган.

— Не сомневаюсь, что Вифелла не поскупилась - усмехнулся Дорган.

— Ошибаешься. Меня наняла не она. Разве тебе не интересно узнать, кто заказчик? Нет?
– сфера тьмы опустилась на землю и рассеялась, явив темного эльфа, довольно странной, вызывающей наружности, так не соответствующей сдержанной моде дроу — О тебе позаботилась твоя дражайшая матушка.

Его одежды отличались кричащими цветами. Один рукав камзола канареечного цвета, контрастировал с другим - малиновым. Штаны расцветкой повторяли камзол, отличаясь лишь тем, что правый гетр в отличие от правого малинового рукава имел канареечный цвет и наоборот. Гибкую талию Мушга обхватывал богато украшенный пояс, на котором висели, в осыпанных драгоценными камнями ножнах, кинжал и меч, ими как знал Дорган, Мушг владел мастерски. Но главное, что шокировало всех в облике наемного убийцы, это полное отсутствие на его голове волос. Их Мушг сбривал намеренно, покрывая гладкую, как коленка голову, мягкой шляпой с широкими полями и ярко зелеными пером. Теперь он ее снял, учтиво приветствуя Доргана, сверкнув перстнями и кольцами, нанизанные на каждый палец. Единственное, что выдавало в нем воина, были мягкие поношенные сапоги из шкуры орка, да плащ пвивафи. К тому же, как знал Дорган, в роскошных ножнах Мушга покоится древний меч особой закалки, которой не в состоянии достигнуть нынешние мастера-оружейники, потому что секрет его, похоже, утрачен навсегда. Оставалось догадываться где, когда и при каких обстоятельствах Мушг, сумел раздобыть его.