Жена Командира. Непокорная

А не перейти ли сразу в позу трупа, которой обычно заканчивают занятие? Лежишь себе плашмя и думаешь о вечном. Однако во время апокалипсиса это не самая удачная идея: успею еще трупом побывать, причем ходячим. Хотелось бы отдалить этот момент…

Услышала знакомый щелчок дверного замка, но подавила желание сорваться с места и помчаться к Крис. Я спокойна и умиротворена! Никаких резких движений…

Но все же, плюнув на йогу, повернула голову в сторону выхода и замерла, будто только что придумала новую асану, правда, не очень удобную. Судорожно сглотнула и чуть приоткрыла рот от удивления, потому что в столь ранний час на пороге неожиданно появился Командир.

— На выход, Журналистка! — повелительным тоном рыкнул он, заставив меня вздрогнуть.

— С вещами? — отшутилась я, но все же поднялась с пола и направилась к мужчине.

Он выглядел суровым и напряженным, впрочем, обычное его состояние. И с чего я взяла, что минувшая ночь что-то изменила?

Вспомнив все случившееся, а особенно, как я в очередной раз заглянула в воспоминания Командира и узнала то, чего мне не следовало, я не на шутку испугалась. А что если мужчине надоели мои «вторжения», а меня саму он посчитал опасной для группы Отчаянных?

Заметив мою растерянность, Ком молча указал жестом на открытую дверь, не преминув хмуро изучить меня с ног до головы.

Кивнув, приблизилась вплотную к главарю группы. На мгновение встретилась с ним взглядом, но, почувствовав, как меня затягивает свечение, тут же разорвала зрительную связь. И все-таки это можно контролировать!

— Вы-хо-ди, — тише прорычал Командир чуть ли не по слогам.

Обратила внимание, что он пришел один. Поблизости не было ни Крис, ни Халка.

— Нет, я, конечно, слышала, что мужчина может бросить женщину сразу же после совместной ночи. Но чтобы за баррикады и прямиком в изгнание — это что-то новенькое, — спрятала страх под соусом сарказма, хотя на самом деле всего лишь хотела знать свою дальнейшую судьбу.

— Что ты несешь, Журналистка? — после паузы выдал Ком. — Какое изгнание и при чем тут вообще… — судя по всему, он имел ввиду нашу ночь, но осекся. — Тебе не только свои глаза надо учиться контролировать, но и язык! — процедил негромко. — Иди, пока я не передумал.

— Куда? — не унималась я, желая знать, к чему готовиться.

Мы оба оказались в дверном проеме и были слегка ограничены в движениях его краями. Стояли непозволительно близко друг к другу, практически лицом к лицу. Командир не спешил отстраняться, порабощая мою волю одним своим присутствием.

— Ты будешь завтракать со всеми, — произнес таким надменным тоном, словно это было очередное наказание, но я понимала, что на самом деле Ком пошел мне навстречу. — Но если опять выкинешь эти свои штучки…

Внешняя суровость мужчины была напускной, потому что его глаза в этот момент горели совсем другим, отнюдь не командирским пламенем.

Так и тянуло заглянуть в них на секунду, узнать, о чем он думает сейчас… Но таким образом я бы точно все испортила, окончательно подорвала бы его доверие.

— Я поняла! — закивала я и добавила тише. — Спасибо, — и коснулась подушечками пальцев грубой мужской руки.

Никакого намека — всего лишь импульсивный порыв в знак благодарности. Но Командир вдруг делает шаг навстречу, и этого хватает, чтобы впечатать меня в косяк двери, угловатые края которого впиваются в мою спину. Вздрагиваю от дискомфорта — и машинально отталкиваюсь от проема, отчего оказываюсь вплотную к мужчине, уложив ладони по бокам его стального пресса. Между нашими телами не осталось ни единого сантиметра свободного пространства.

Мне жарко и нечем дышать, а ведь Ком еще даже не притронулся ко мне. Наоборот, напряженно выпрямился по стойке «смирно», держит руки по швам. И при этом смотрит на меня изучающе, пристально, будто проглотить собирается.

Желваки ходуном, губы сжаты, брови нахмурены. Командир словно ведет какую-то внутреннюю битву, да только при любом ее исходе проигравшей буду я.

Быстрый взгляд на мои губы, короткая огненная вспышка в черных глазах, горячие ладони поднимаются и сжимают мою талию…

Но в следующее мгновение Командир отдергивает руки, словно его ошпарило, резко отстраняется и, развернувшись, жестом приказывает мне следовать за ним.

Хватаю ртом добротную порцию воздуха, потому что все это время, кажется, не дышала. И послушно направляюсь за этим странным мужчиной, буравя взглядом его широкую спину, обтянутую в футболку цвета хаки.

Ощущаю острую потребность близости, нет, не физической. Хочется понять Командира, залезть в его голову и душу, достать оттуда Руслана и хорошенько встряхнуть, освобождая, наконец, из этой военной машины. Но я далеко не психолог, а на дворе гребаный апокалипсис, во время которого правильнее быть бесчувственным роботом…

Глава 5

Стоило нам с Командиром войти в кафе, как собравшиеся там Отчаянные мгновенно умолкли. Звенящая тишина медленно убивала меня. Хотелось развернуться и сбежать отсюда… желательно навсегда. Но Ком словно почувствовал мой настрой и крепко обхватил за талию, фиксируя тело и лишая любых путей отступления.

— Иди к Спортсменке, — прошептал мне на ухо и легко подтолкнул в нужном направлении. — Ничего не бойся, тебя никто не посмеет тронуть. Только сама не начуди, — обреченно выдохнул и, кивнув головой Карателю, вышел вместе с ним куда-то, осталяя меня одну на растерзание толпы.

Ничего не бойся? Легко сказать, когда более десятка пар глаз уставились на тебя со злостью и ненавистью. А особенно выделялись испепеляющие взгляды Докторши и Искры. И если с первой мне вроде делить было нечего, то ко второй имелось пару вопросов.

Проигнорировав приказ Командира «не чудить», я поддалась внутреннему импульсу и приблизилась к Искре. Мне стоило нечеловеческих усилий заставить себя не смотреть ей в глаза и не читать ее воспоминания. Моя новая способность словно пыталась подчинить меня, сопротивляться ей было нелегко.

Моргнула, восстановила сбившееся дыхание — и лишь после этой вынужденной паузы обратилась к Искре.

— Почему? — коротко и ясно, ведь женщина и так понимала, в чем заключалось ее предательство.

— Потому что он мой! — с неожиданной смелостью рыкнула она, имея в виду Карателя.

По ее тону и решимости уже можно было сделать вывод, что Командир сказал мне правду: никто не издевается над Искрой, а сама она испытывает явную привязанность к своему покровителю. Мне бы развернуться и оставить ревнивицу в покое, но ее подлость по отношению ко мне не давала покоя.